Дмитрий Веряскин - Дым. Поиск любви
– Слушаю вас.
– Букет белых роз, самых красивых.
– Других у нас и нет. Сколько?
– Так… Слишком большой не нужен, давайте пятнадцать.
– Хорошо.
По дороге я купил пять яиц «Kinder surprise», Сережа сходил с ума от них, как и Оксана, полагающая, что он слишком много ест шоколада. Он гордился своей огромной коллекцией игрушек, все полки, предназначенные для книг, уставлены ими и это доставляет не малые трудности Оксане производить уборку в его комнате.
Охваченный волнительным предвкушением, я вошел в дом. Сережа вероятно видел свет фар и уже ждал меня на пороге.
– Здорово, Серега! – улыбнулся я, протягивая руку.
– Здорово, – радостно приветствовал он.
– Держи, это тебе, – протянул я ему купленные «Kinder surprise».
– Спасибо, – обрадовался он. – А это маме?
– Конечно, кому еще, убирай яйца, чтобы она не видела. Где мама?
– На кухне. Я сейчас быстро, – сказал он и побежал наверх.
Пряча букет за спиной, я вошел в кухню. Мария Петровна первая встретила меня взглядом, улыбнулась и дальше принялась резать лимоны. Оксана сидела ко мне спиной, украшая салат зеленью. Я специально громко зашуршал букетом, она, улыбаясь, обернулась.
– Это вам! – торжественно произнес я, держа цветы перед собой. Она взяла букет, опустила лицо в цветы, вдыхая их аромат.
– Спасибо, Коля, – светилась она.
– Не за что, Оксана, – засмеялся я.
– Нуу, – затянула она, пытаясь сделать недовольное выражение лица, – пойдем, поставим в воду, – вытащила она меня из кухни.
– Спасибо, Коля, – передразнил я ее.
– Спасибо, котик, – прижалась она ко мне.
– Тебе кошечка спасибо, – поцеловал я ее в носик.
– Маам, – звонко кричал Сережа, сбегая вниз по лестнице, – я уже хочу есть.
– Ты что носишься как угорелый, – сделав строгий вид, сказала она. – Руки иди мой.
– Я мыл уже.
– Иди, не спорь, – не уступала она.
– Пойдем вместе, – позвал я его.
– Пойдем, – согласился он.
Оксана провожала нас взглядом.
– Дядя Коля, а вы надолго уедете?
– Нет, на неделю, максимум.
– Мы рано утром поедим вас провожать?
– Да, так что нужно лечь пораньше спать, долго ехать.
– Я знаю, нас с мамой Валера много раз возил. Он мне не нравиться.
– Кто? – спросил я, понимая о ком идет речь.
– Валера, – намылив руки, отвечал он.
– Почему это?
– Он хотел на маме жениться.
– А ты откуда знаешь?
– Мне…, – он замолчал, обдумывая, стоит ли мне говорить. – Баба Маша говорила.
– А обо мне она что-то говорит? Если не секрет.
– Говорит, – улыбнулся он, – что вы будете жить с нами, и у меня скоро будет братик или сестренка. Это правда?
– Правда.
– Дядя Коля, вы маме только не говорите, меня баба Маша просила.
– Не скажу, но от мамы у тебя не должно быть секретов, она всегда тебя поймет и если сможет, скажет, как поступить правильно. И вообще Серега, настоящий мужчина, должен быть честным и никогда не участвовать в обсуждениях, кого-то за спиной.
Я ожидал, что он возразит, сказав, что я честный и т. д., но он поразил меня в очередной раз, с серьезным видом сказав:
– Я не знал, больше никого не буду обсуждать.
Я обнял его, и мы пошли ужинать. Весь вечер нас развлекала Мария Петровна, рассказывая о своем детстве, в одной из деревень Алтайского края. Сережа ушам своим не верил, она рассказывала о том, как нападают гуси, как ей и ее братьям приходилось писать на клочках газеты и то, как они после школы катались на свиньях. Последнее Сережу поразило сильно, и если бы ему представилась возможность оседлать свинью, он не задумываясь, сделал бы это незамедлительно. Пожелав нам всем спокойной ночи, Сережа, как мне показалось, с неохотой подставил голову для поцелуев Марии Петровны и Оксаны, улыбнулся мне и поднялся к себе.
Мария Петровна суетливо принялась убирать со стола.
– Я помогу вам, – встала Оксана.
– Нет, я сама справлюсь, ложитесь, – улыбнулась она, – завтра вам долго ехать.
Оксана отправила меня в душ, а сама поднялась наверх.
Спальня преобразилась до неузнаваемости. В ней находилась та же кровать, предметы интерьера, но в мерцающих огнях множества свечей, в ней не осталось ничего от той прежней. На черном, шелковом, постельном белье, дрожали блики свечей, расставленных у изголовья кровати, из акустики ласково лился дуэт БИ-2 и Чичерина «Мой рок-н-ролл».
– Закрой глаза, – донесся голос Оксаны из маленькой смежной комнаты, служившей гардеробом.
– Закрыл, – ответил я, остановив свой взгляд на столике, так же как и все вокруг освещенном свечами, плотно расставленными в самом центре. На нем искрилась бутылка вина, два больших бокала и ваза с крупным виноградом.
Заметив боковым зрением появившийся в дверях силуэт Оксаны, я закрыл глаза. Она подошла ко мне так близко, что я почувствовал ее дыхание.
– Можешь открывать, – мурлыкала она.
Никаких изменений на ее лице я не обнаружил, но возможно она подвела глаза таким образом, что они мне показались гораздо больше чем прежде.
– Красиво, – опуская руки на ее талию, сказал я, не отводя взгляда от ее глаз.
– Старалась, – весело сказала она. – Давай выпьем, – двинулась она к столику и только в этот момент, я увидел на ней коротенький, черный, прозрачный пеньюар, сквозь который видны ее груди, маленькие стринги, подчеркивающие красоту ее ягодиц.
Подобно зомби, с вытянутыми руками я двинулся за ней и, достигнув цели, обвил ее руками.
– Коль, я вино разолью.
Я гладил ее груди, через еле ощутимую ткань.
– Вино потом, – охваченный страстью, говорил я.
– Нет, котик, – высвободилась она, быстро обогнув столик. – Сейчас мы будем пить вино, и ты меня будешь кормить виноградом.
– Сейчас, – скинув халат, – котик будет тыкать свою кошечку.
– Нет, – только успела она произнести это «Нет», ни что иное как «Возьми меня силой». В одно мгновение я обхватил ее, пересекая попытку заскочить за кровать. Прижимая ее левой рукой, правой я двинулся вниз, она скрестила ноги, не давая мне проникнуть в ее давно влажное влагалище. Земфира затянула «Мы летели, вовсе не дыша», когда я резким движением руки, разорвал на ней стринги, вытянул их, чувствуя ее теплый сок, впитанный ими, бросил их на пол и сильнее прижал ее к себе, ощущая прохладу ее ягодиц, пламенным членом. Она дернулась всем телом, пытаясь освободиться, и я повалил ее на кровать, сев на ее ягодицы. Без особых усилий, я завел ее руки за спину, удерживая их левой рукой за запястья. Правой подсунул ей под живот подушку, одновременно перемещаясь с ее ягодиц на ноги. Несколько раз я шлепнул по ее приподнятой попке, срывая с ее губ сладкие стоны.
