Татьяна Николина - Бабочки в моем животе, или История моей девственности
– Кукуся??? – радостно визжит блондинистый голос.
– Маруся, – безвольно отвечаю я.
– Ну, как ты там?
– Никак. Я умерла. Похороните меня.
– О, бедная моя девочка, уже скучаешь по своему принцу?
– Типа того.
– Ну, так сгребай свое страдающее тело и дуй ко мне. Напьемся по этому поводу.
«Напиться – это мысль», – подумала я. И уже через полчаса упала в заботливые объятия лучшей подруги.
– Послушай, Кэт, ну не навсегда же он уехал в эту свою Америку, – взывала к здравому смыслу Мариша.
– Нет, конечно, – пыталась прислушаться к голосу разума я.
– Отдохнешь, развлечешься пока. К тому же он ведь будет тебе звонить, так?
– Надеюсь, – убито застонала я.
– Вот видишь. Ну и какая тебе разница, где с ним разговаривать, тут живьем или там по телефону? Вы ведь все равно не занимаетесь сексом. Так не все ли равно, как предаваться вашим платоническим отношениям?
– Ну, ты, блин, даешь! – вскипела я. – Как это какая разница?
– Ну-ну… Другой бы на его месте еще не туда бы сбежал от девушки, отказывающей ему в сексуальных радостях.
– Так ты, значит, думаешь, что он из-за этого уехал? – забеспокоилась я, уже сожалея о своем решении провести вечер с Маришей.
– Да ладно, успокойся. Шучу я, – невпопад рассмеялась Мариша, яростно вонзая штопор в винную пробку. – Кстати, ты еще долго собираешься терзать мальчика?
– Нет, недолго, – все больше раздражалась я.
– Я бы на твоем месте, Кэт, все-таки отдалась ему перед отлетом. Чтобы он весь этот месяц жил воспоминаниями и спешил поскорее вернуться в твои объятия. А то ведь отправлять сексуально неудовлетворенного мужчину на другой конец света – это ой-ой-ой как опасно.
– Ну, спасибо тебе, Маришенька! Настоящая подруга, – взбесилась я.
– Ну не злись, Кэт. Кто, кроме подруги, тебе скажет правду?
– Вообще-то, Мариша, я хотела заняться с ним сексом, – решила признаться я.
– Неужели? – ехидничала эта стерва, называющая меня своей лучшей подругой. – И что же помешало?
Я отхлебнула солидный глоток винища, намеренно оттягивая время и терзая Маришино любопытство.
– Ну, так что? – не терпелось ей.
– Ничего.
– Так было что или нет? – не понимала Мариша.
– Было.
– Ура!!! – завизжала она, и мне показалось, что бутылка с вином на столе сейчас разлетится вдребезги.
– Но только для меня одной.
– Что? – захлопала Мариша двойным объемом туши на своих ресницах.
– Ничего. В смысле кончила из нас двоих только я одна.
– Как это? – не понимала Мариванна.
– Так это. Типа сама не знаешь, от какого секса удовольствие получает только женщина, – сказала я и многозначительно повела бровями.
Мариша молча смотрела на меня. Потом вытянула перед лицом два пальца латинской буквой «V» и ловкими движениями языка пощекотала воздух между ними. Весьма убедительно, надо сказать. Я заржала как ненормальная. Мариша тоже.
– Ку-ни-лин-гус? – по слогам пропела она.
– Вот именно, – ответила я, с трудом взяв себя в руки.
– Так выпьем же за то, что ваш вялотекущий роман наконец-то завершился хоть каким-то подобием секса, – продекламировала Мариша и опустошила свой бокал. – Ну и как это было?
– Божественно, – разоткровенничалась я.
– И он конечно же потребовал ответного орального секса?
– Нет.
– Я в шоке. Кэт, такого не бывает. Ты уверена, что он не импотент?
– Абсолютно.
– Тогда он герой. Нет, ну точно. Последний герой, – тараторила Мариша.
– Так оно и есть, – не стала возражать я.
– А ты предлагала?
– Предлагала? Да я умоляла его заняться любовью, – разоткровенничалась я под действием винных паров.
– И как он это объяснил?
– Сказал, что боится показаться мне таким же, как все, похотливым мужиком.
– Да, что-то в этом есть, – задумчиво произнесла Мариша. – Послушай, Кэт, у меня есть идея, – не унималась она, разливая по бокалам по второй.
– Какая еще идея? – насторожилась я, не ожидая услышать что-либо путное.
– Как преподнести Марату причину твоего моратория на секс.
– Очень интересно. И как же?
– А проще простого! Скажи ему, что ты девственница.
Бокал вина завис в воздухе, а еще не проглоченная алкогольная жидкость комом застряла в горле.
– Не поняла, – только и сказала я, журча вином в горле.
– Ну, что непонятного? – негодовала Мариша. – Прикинься девственницей. Ну, это же лучшее объяснение. Проверено на себе.
– Я подумаю, – согласилась я и действительно задумалась над таким вариантом. Вообще-то я давно уже об этом думала. А если совсем честно, именно так и собиралась поступить. Только для этого мне не нужно было ничего разыгрывать.
– Я вот тоже Андрею на днях заявила, что чиста и непорочна, – сказала Мариша, наивно хлопая глазками.
– Какому еще Андрею? – не догнала я.
– Ну, какому-какому? Другу Марата.
– Что??? – вне себя заорала я и зашлась чудовищным винным кашлем.
– А что такого? – невозмутимо заявила Мариша и что было силы хлопнула меня по спине.
– Ты сказала Андрею, что девственница?
– Ну да? А что, не похожа? – заявила она, принимая самый развратный вид.
– Совершенно, – бесцеремонно ответила я. – И зачем ты это сделала?
– Затем, что твой вариант охмурения мужика отказом от секса оказался очень действенным. И я решила опробовать его на Андрее. Только, в отличие от тебя, я аргументировала свое решение. Желанием оставаться чистой и непорочной до того, как встречу своего единственного, своего прынца. А прынц у нас, как сама понимаешь, Андрей. Пусть почувствует себя особенным.
– Ты хоть понимаешь, что ты наделала? – спросила я, едва сдерживая в себе порыв придушить подругу.
– А что такого? – искренне удивлялась Мариша. – Только тебе можно?
– Да Марат теперь ни за что не поверит, что я девственница.
– Почему?
– Да потому что такого не бывает. Две подруги – и обе девственницы. Они же сразу решат, что мы их дурачим.
– Ну вообще-то логично, – согласилась Мариша.
– Ну и что мне теперь делать?
– Ну, не знаю. Придумай какую-нибудь другую легенду. Или вообще ничего не придумывай. Ты же сама сказала, что в последний раз он отказался. Так что сам теперь пусть отдувается.
Ей легко говорить. Но мне-то теперь уже никак не отвертеться от признания Марату. Ну и как же он теперь поверит? Если Андрей расскажет Марату Маришины байки, он раскусит ее в два счета. А заодно решит, что и я такая же фальшивка. Черт ее побери, эту липовую девственность! И надо же, Маришка ее использует как преимущество, для того чтобы удержать мужчину. А я скрываю, чтобы его не потерять.
– Кэт, как ты думаешь, – прервала мои размышления осушающая третий бокал Мариванна, – может, и мне тоже раскрутить Андрея на куни?
