Сандра Браун - Нечаянная радость
— Почему?
— По одной причине: я стеснялся. — От удивления Риа открыла рот. — Да, стеснялся.
— Но ты же говорил, что у тебя до меня была масса коротких романов.
Тейлор запустил руки в волосы.
— Были. Хотя не так уж и много. Но сейчас я несколько отличаюсь от себя пятнадцатилетней давности. — Тейлор посмотрел на жену. — У меня были случайные, быстротечные романы, но до самого нашего Рождества ни один из них не захватывал меня так полно. То, что произошло с нами, было каким-то… колдовством… Не могу даже подобрать определения. Я ужасно перепугался. Я не хотел извиняться перед тобой и не мог сказать тебе о своих чувствах, потому что сам не знал, что они означают, а потому счел лучшим выходом — просто игнорировать их.
— Понимаю.
— Нет, думаю, не понимаешь. — Тейлор сел в кресло напротив Риа. — Мое первое впечатление о тебе, что ты недосягаема. Красноречива. Забавна. Казалось, ты все можешь получить в этой жизни, стоит тебе захотеть. В тебе совершенно не было противоречий. Ты добилась феноменальных успехов в своей профессии: У тебя был Гай, хотя тогда я еще не знал, каким ничтожеством является мой соперник. Я представлял себе твоего избранника с лицом Мэла Гибсона, телом Брюса Дженнера и интеллектом Сэма Шепарда. — Риа засмеялась. — Это сейчас все выглядит забавно, а тогда мне казалось, что в твоей жизни нет ни одной щелочки, в которую я мог бы пролезть. Ты не подала ни одного сигнала бедствия. Прошла мимо меня по-настоящему цельной натурой, благополучной леди. И я боялся быть отвергнутым, если позвоню тебе.
Риа впитывала в себя слова Тейлора, но никак не могла понять его до конца, словно в цепи, которую она составляла, не хватало одного звена.
— Тейлор, ты рассердился, когда я впервые сказала тебе о ребенке. Почему?
— Потому что он снова сводил нас вместе. Когда ты первый раз позвонила моей секретарше с просьбой о встрече, я не мог поверить своей удаче. Я сразу же приготовился пригласить тебя на ужин. Несмотря на то, что ты явилась строго деловая и ощетинившаяся как дикобраз.
— Сработал защитный механизм.
— Тогда я об этом не знал. — Тейлор встал и подошел к Риа. Взяв в ладони ее лицо, спросил: — Риа, почему ты не пригласила меня остаться в рождественское утро?
— По той же причине, по которой ты мне не звонил, — хрипло ответила Риа. — Стеснялась, стыдилась себя. У меня никогда еще не было любви на одну ночь. Я знала, что ты постоянно встречаешься с другой женщиной. И помнишь, проснувшись, я увидела, как ты на цыпочках крадешься к выходу. Я решила, что ты получил все, что хотел, и сматываешься, чтобы избавить себя от сцены расставания.
Тейлор наклонился и нежно поцеловал жену.
— Нет, Риа, если бы ты пригласила меня остаться на завтрак, я никогда бы не ушел.
Совершенно сбитая с толку, Риа посмотрела на мужа.
— Честно?
Тейлор кивнул.
— Кажется, мы проморгали уйму полезного времени со своей осмотрительностью, а Тейлор выпрямился и посмотрел на часы. — Кстати, о времени. Через пятнадцать минут у меня заседание городского совета по бюджету.
— Тогда тебе стоит поторопиться. — Риа проводила Тейлора до двери. — Первый день после присяги и тебе нельзя опаздывать.
— Уверена, что все в порядке?
Риа указала пальцем на дверь:
— Марш!
Быстро поцеловав жену, Тейлор поспешил к машине. Закрыв за ним дверь, Риа прислонилась лбом к холодному дереву. По щекам ее текли слезы. Риа нетерпеливо смахнула их.
— Черт! Что это со мной?
Она решительно закатала рукава рубашки и принялась за работу. Но очень скоро поняла, что не может сосредоточиться на разложенных на чертежной доске планах дома. Мысли ее неизменно возвращались к их с Маккензи браку. Тейлор, кажется, считал само собой разумеющимся, что все у них идет по первому классу. Так оно и было. Они совместимы. Сексуальная жизнь — просто фантастика. Так что же ее гнетет?
Риа хотелось, чтобы Тейлор сказал, что любит ее, а он этого не сказал. Так просто.
Может, Тейлор из породы мужчин, неспособных любить?
Но Риа была из породы женщин, для которых любовь — основа отношений в семье.
Лавендеры показали ребенку от которого отказались родители, как волшебное чувство любви может изменить судьбу человека. Поэтому любовь была жизненно важным компонентом ее существования.
И не важно, сколь захватывающими могли быть другие аспекты ее семейной жизни с Тейлором: любовь, самый существенный ингредиент, была опущена. А без основного компонента невозможно приготовить блюдо, каким бы вкусным оно ни казалось по рецепту.
После ужина они сходили в кино. Было уже поздно, и Тейлор ехал медленно. Его фальшивое подпевание звучавшей по радио песенке действовало Риа на нервы. Настроение у нее было словно оставленное сушиться на веревке выстиранное белье, снова намоченное неожиданным ливнем. Весь день она провела в молчаливых дебатах с самой собой на тему, что же ей делать дальше.
Риа пришла к заключению, что ей следует оставить Тейлора, прежде чем желание взаимной любви с его стороны сожрет ее заживо. Чего никак не могла сообразить Риа, так это с чего начать объяснение с мужем.
— Куда ты едешь? — спросила она.
— Ты говорила, что у тебя дома еще остались какие-то вещи, которые ты хотела бы забрать. Думаю, сейчас самое время заехать за ними.
— О-о-о, спасибо.
Я все думал по поводу «твоего дома» и «моего дома». Зачем нам два дома? Ты собиралась делать пристройку к своему дому. Почему бы не конвертировать эти планы и не приспособить их к моему дому? Мы могли бы это сделать, а? Если тебе, конечно, по душе моя идея.
— Получится прекрасный домик, — без энтузиазма согласилась Риа.
— Или мы можем продать оба дома и купить один, побольше. Как ты думаешь?
— Тейлор, я не знаю.
Риа устало высунула руку в открытое окно и подперла ею голову. Она думает, как ей собрать тело и душу, когда она покинет Тейлора, а он рассуждает о каких-то домах! Да она готова в палатке с ним жить, если только Тейлор скажет, что любит ее.
— Ну ладно, подумай над этим.
— Хорошо.
Тейлор снова принялся подпевать радио. Когда же Риа уменьшила громкость, ясно намекая на желание остановить Тейлора, он удивленно спросил:
— Что-нибудь не так?
— Ты не умеешь петь.
— Я не пел, я подпевал.
— Подпевать ты тоже не умеешь.
— Сдаюсь. Так и хмуришься?
— Я не хмурюсь.
— Не надо меня дурить. Ты сходишь с ума, потому что я сегодня не звонил?
— Нет, я и не ждала такого рода постоянной заботы с твоей стороны.
— Почему? Все-таки я твой муж.
У Риа сдавило горло.
— Да, ты мой муж.
— А разве большинство мужей не звонят женам в определенное время дня, чтобы только сказать «Привет!» и спросить, нужно ли по дороге домой прихватить хлеба и молока?
