Вояж по линиям судеб, или Сказка для взрослой девочки - Казанцева Алла Борисовна

— Куда уж яснее, — пробормотала Скачкова.

Что делать с ним целый час, Наташа не знала. Но послушно прошлась по апартаментам в поисках укромного места. Временно сдружившись на почве общего дела, они выбрали стенной шкаф.

— Как в анекдоте, — помрачнел Женя. — Только там любовник прячется, а тут — муж.

— Всё еще будет хорошо, — погладила его по костлявому плечу Наташка, но Женя раздраженно сбросил ее руку.

— А ты ей отомсти, — вдруг предложила она и зазывно провела рукой по бедру. Женя презрительно скривился.

— Ага, понимаю, не до этого. Выпить для храбрости хочешь? — Наташка с трудом сдержалась, чтобы не обидеться на его кислую гримасу.

— Хочу, — обрадовал ее Женя.

План менялся, и всё становилось намного интереснее.

За полчаса Женя расхрабрился почти на полбутылки водки и слегка окосел. Приближалось время «ч».

— Ты посиди тут пока, — заторопилась Наташка. — Мне белье надо постелить.

— Зачем? — Реакции его были заторможенными.

— Как зачем? Я им всегда чистое белье стелю.

— Гадость какая, — пробормотал Женя и стукнул кулаком по столу. Посуда согласно звякнула.

— Самой противно, — вздохнула Наталья и ушла в комнату.

Перестелив постель, она крикнула:

— Жень, иди сюда. Скоро придут.

Наваливаясь на стену и тяжело ступая, он перебрался в комнату, плюхнувшись в кресло.

— И что? Прямо вот здесь вот они?.. — Он не закончил вопрос, горько махнув рукой в сторону разобранного дивана.

— Да, — печально кивнула Наташка и бросилась в коридор открыть двери по предварительной договоренности с Валентиной, которая должна была нагрянуть и лично убедиться в Наташкиной честности.

Вернувшись в комнату, Скачкова застенчиво сказала:

— Ты отвернись, мне переодеться надо.

— А то я голых баб не видел, — равнодушно буркнул Женя.

— Знаешь, — вкрадчиво сообщила Наталья, — тебе точно станет легче, если ты ей отомстишь! Вы будете квиты и спокойно заживете дальше!

— И как мстить? — тупо спросил Женя, нервно зевнув.

— Ты тоже с кем-нибудь переспи! — подсказала Наташка, крутившаяся у шкафа в одном белье и принимавшая интригующие позы.

— С кем? — взвыл Женя, с омерзением глянув в сторону дивана.

Вопрос застал Наташку врасплох. Она была более высокого мнения о своих достоинствах. То, что пьяный мужчина, сидя в одной комнате с полуголой Натальей, искренне не видит, с кем можно изменить жене, больно ударило по самолюбию.

— Дурашка, а я на что? — Она сдернула лифчик, бросив им в Женю.

— Синтетика, — профессиональные рефлексы работали лучше физиологических. Женя первым делом пощупал прилетевший бюстгальтер и только потом поднял глаза на хозяйку.

— А тут всё натуральное! — намекнула Наташка. Ею овладел настоящий охотничий азарт: сможет ли она расшевелить этого индюка, как Валька? Как он при такой реакции вообще умудрился изменить Галине?

— Да? — Женя пощупал штаны и гордо встал. Покачнувшись, он завалился на Наташку, умело сделавшую подсечку и уронившую гостя на чистое белье.

Она тут же легла рядом и покорно подождала, пока сильно подвыпивший кавалер переползет в положение «сверху».

Судьба любит вмешиваться в наши планы. Когда человек идет, словно по тонкому канату, балансируя на грани удачи и каждый момент рискуя свалиться в глубокую пропасть невезения, в последний момент, когда цель уже близка, его величество случай аккуратно толкает нас под локоть. Раз — и вы на самом дне, хотя еще мгновение назад купались в лучах призрачной надежды. Услышав в коридоре тихие шаги, Наташка зажмурилась и притянула к себе засуетившегося Женю. Он неловко забарахтался.

— Ах, вот оно как! — раздался яростный баритон, и Женя улетел в дальний угол, частично оборвав штору.

В том, что голос принадлежал отнюдь не Валентине, сомневаться не приходилось. Наташка резко распахнула глаза и уставилась на возвышающегося над ней Федора.

— Значит, занята ты сегодня?! — свирепо наступал на нее бывший муж. — Вот что у тебя за работа! Так я и знал!

— Минуточку, — Наталья села и удивленно подняла брови. — Тебе-то какое дело, как я свои законные выходные провожу?

Федору было дело до всего, что касалось Наташи. Несмотря на раздельное проживание, собственнических инстинктов блудливый супруг не утратил, полагая, что мужчина полигамен, а женщина на подобное роскошество права не имеет. На отсутствие в его жизни Натальи он смотрел с сожалением. При этом собакой на сене Федор себя не ощущал, полагая, что имеет право блюсти моральный облик матери своего ребенка. К желанию «блюсти облик» примешивалось еще нечто не совсем понятное, что выводило Федю из себя и давало моральное право по-хозяйски раскидывать самцов, пробиравшихся в Наташину спальню. Ни к одной из своих подруг он ничего подобного не испытывал. Даже вторая жена, отбывшая с сыном и родителями на ПМЖ за рубеж, не волновала его так, как своенравная Скачкова, хорошевшая день ото дня, заставляя Федора мучительно страдать. Ему не столько хотелось вернуть ее себе — собственно, подобная мысль даже не всплывала в его мозгу в оформленном виде, рассредоточившись по укромным уголкам сознания, — сколько обижало, что у других есть возможность прибрать Наталью к рукам. У Федора же был билет в один конец, который он весьма нерационально использовал, о чем теперь смутно сожалел.

Фортуна, как компьютер, сводит воедино разрозненные линии судеб и одним дуновением разводит параллельные, только-только пошедшие на сближение.

Женя, переживший неожиданный полет и процентов на пятьдесят протрезвевший после удара затылком о стену, с тоской рассматривал соперника. Наверное, рослой фигуристой Валентине не хватало в жизни именно такого фактурного блондина. Хотя вряд ли этот широкоплечий красавчик смог оценить ее по достоинству, если даже перепутал с Натальей. Значит, не оценил, не подметил тех мельчайших черточек, которые так любил и знал Женя.

И тут на поле боя ступила Валентина, тихо проскользнув в открытую дверь в самый разгар событий. Коротко взглянув на валявшегося в растрепанных чувствах Женю, на полуголую взволнованную Наташку и роскошного мужика, видимо, и являвшегося упомянутой «личной жизнью» подруги, Валя всхлипнула и выскочила из комнаты.

— Развлекайтесь, — процедил Федор и тоже удалился, уверенный, что развлечься у парочки теперь вряд ли получится.

Женя, которому не дали высказаться, процедил сквозь зубы:

— Нет, мне это нравится, он же ещё и хамит! Спит с моей женой и меня же оскорбляет!

Произошло нечто непостижимое, сильно выбивавшееся из Натальиных планов. Но резюме встречи подвести не получалось, так как она не ожидала столь неадекватной реакции присутствующих друг на друга и на ситуацию в целом.

В результате усилий мадемуазель Скачковой Валентина убедилась, что Женя собрался ей изменить с Натальей; Женя был уверен, что Валентина завела любовника, а Федор лишний раз получил подтверждение моральной неустойчивости бывшей супруги. Все разбежались крайне недовольные судьбой и друг другом.

Рыдающая Валентина далеко не убежала. За несколько минут она успела перебрать массу вариантов обвинительных речей и даже могла бы вернуться, чтобы озвучить самый хлесткий и обидный, если бы не истерические рыдания. Но она не вернулась, приземлившись на ближайшей скамейке и зайдясь в бурной истерике. Жизнь, как бумеранг, плавно пущенный за горизонт, с тихим свистом вернула долг, попав по самому больному. На этой лавке и подобрал ее Федор, пребывавший в не менее растрепанных чувствах. Он преследовал две цели: на первом месте было желание выяснить подробности касательно соперника, безусловно, известные этой девушке, а на втором — джентльменский долг утешить симпатичную даму. Во всяком случае, до момента, пока она не заревела, девушка была вполне ничего, что не могло не отпечататься в памяти внимательного к подобным нюансам Феди.

В то время как «вероломная» Валентина прижилась у Федора с целью отомстить подлому Евгению, а заодно и попытаться каким-то образом устроить личную жизнь, брошенный Женя пробовал восстановить душевное равновесие посредством совместного пьянства с Толиком. Именно Толик в процессе психотерапевтического сеанса, плохо выговаривая часть букв и с трудом отыскивая нужные падежи, вспомнил Галочку.