Лиза Клейпас - Кареглазая моя
– Да, если ее будут кормить мягкой пищей. – Дэн осторожно опустил чихуахуа на пол. –
Ну держись, Коко.
Собачка выглядела столь слабой, что меня кольнуло беспокойство.
– Сколько обычно живут собаки этой породы?
– Конкретно эта, вероятно, сможет продержаться еще лет пять. Может быть, даже больше.
У нашего знакомого чихуа дожила до восемнадцати.
Коко нерешительно осмотрела нас троих. С надеждой ее хвостик вильнул раз, другой,
отзываясь острой болью в моем сердце. Когда она храбро двинулась ко мне, потихоньку
семеня по полу маленькими лапками, я удивилась, но наклонилась ее подхватить. Весила
она всего ничего, я будто держала в руках птичку. Пальцами я чувствовала, как бьется ее
сердечко, а когда она потянулась лизнуть мне подбородок, разглядела тонкие трещинки на
кончике ее языка.
– Почему у нее такой сухой язык? – спросила я.
– Нет зубов, и она не может держать его во рту, – бросил через плечо Дэн, выходя из
комнаты. – Не буду мешать вашей работе.
Я донесла чихуахуа до дивана и осторожно посадила на него. Ее ушки сразу поникли, а
хвостик подогнулся, спрятавшись между лап. Подняв на меня глаза, она тяжело задышала.
– Все в порядке, – подбодрила ее я, отступая. – Сиди тихо.
Но Коко, казалось, волновалась все сильнее и потихоньку ползла к краю дивана, будто
готовясь прыгнуть и двигаться за мной. Я вернулась на диван и начала ее гладить. Все так
же медленно передвигаясь, чихуа заползла мне на колени и постаралась свернуться
калачиком.
– Какая же ты липучка, – засмеялась я. – Вот как мне заставить ее сидеть одну?
– Без понятия, – ответил Джо.
– Я думала, ты знаешь, как обращаться с собаками.
– Дорогая, вряд ли я смогу убедить ее, что холодный винил лучше твоих колен. Если ты ее
подержишь, я увеличу масштаб и наведу резкость, чтобы изображение вышло как можно
крупнее.
– Тогда фон станет расплывчатым?
– Да. Попробуй ее успокоить. С плотно прижатыми к голове ушами, вот как сейчас, она
выглядит испуганной.
– В каком положении должны быть ее уши?
– Попробуй сделать так, чтобы они поднялись и смотрели вперед.
Держа Коко то так, то эдак, я называла ее и сладенькой, и ангелом, и дорогушей, и даже
пообещала ей все лакомства, какие она только захочет, в случае хорошего поведения.
– Ну сейчас-то ее уши стоят? – спросила я.
Губы Джо дернулись в едва видимой улыбке:
– Не только уши, и не только у нее.
Опускаясь на корточки, он сделал еще одну серию снимков, без остановки щелкая
затвором фотоаппарата.
– Как думаешь, ее кто-нибудь заберет?
– Надеюсь на это. Хотя мало кто выбирает старых собак. Осталось не так много времени, скоро у нее появятся серьезные проблемы со здоровьем.
Беззубо улыбаясь, Коко подняла блестящие бусинки глаз. У меня засосало под ложечкой, когда я подумала, что может случиться с этим уязвимым и некрасивым созданием.
– Если бы жизнь была проще… – услышала я собственный голос. – Если бы я была
другой… то взяла бы ее себе.
Щелканье затвора прекратилось.
– Ты действительно этого хочешь?
– Не важно. Я не могу, – сказала я и удивилась, как уныло прозвучали мои слова.
– Понимаю.
– Я не умею обращаться с домашними животными.
– Понимаю.
Я взяла Коко на руки и стала ее рассматривать: неотрывно следящие за мной глаза на
старушечьей мордочке, висящие лапы и виляющий в воздухе хвост.
– С тобой слишком много проблем, – сказала я ей.
Развеселившись, Джо подошел ближе:
– Ты не должна ее забирать.
– Знаю, просто… – Я коротко и неверяще рассмеялась. – Почему-то не могу смириться с
тем, что оставлю ее здесь.
– Оставь ее пока в приюте и прими решение завтра, – посоветовал Джо. – Ты в любом
случае сможешь вернуться.
– Если я не заберу ее сейчас, то уже не вернусь. – Я держала Коко на коленях, поглаживая
собачий мех и безмолвно удивляясь тому, что делаю. А чихуа свернулась маленьким
клубочком и закрыла глаза.
Джо сел рядом и обнял меня за плечи, молча давая время все обдумать.
– Джо? – спросила я через пару минут.
– Да?
– Ты можешь назвать хоть одну причину, по которой мне стоит взять вот эту собаку? Хоть
какую-то? Потому что она недостаточно большая, чтобы защищать, и мне точно не нужна
ни собака-поводырь, ни пастух для овец. Обоснуй, пожалуйста.
– Вот тебе целых три причины: во-первых, собака будет безоговорочно тебя любить; во-
вторых, общаясь с ней, снимешь стресс; в-третьих… – Его рука соскользнула, он
развернул к себе мое лицо, обвел большим пальцем подбородок. Заглянул в глаза,
улыбнулся и добавил: – Черт возьми, сделай это просто потому, что хочешь.
По пути домой мы остановились в зоомагазине, чтобы купить предметы первой
необходимости и корм. Еше я приобрела сумку-переноску с сетчатыми вставками по
бокам и мягкой подстилкой внутри. И как только положила в нее Коко, она сразу же
высунула голову через отверстие наверху и стала оглядываться. Вот так я стала женщиной
с карманной собачкой. Но вместо того, чтобы выбрать пушистого померанца или
карликового пуделя, остановилась на беззубой чихуахуа.
Когда мы приехали, в студии было тихо и пусто. Джо достал из машины и принес в дом
все мои покупки, включая коробку самых лучших и дорогих консервов для собак и домик
для сна. В домик я положила пенопластовый коврик с мягким одеялом поверх, и Коко с
удовольствием туда заползла.
– Лучше всего ее сейчас искупать, – вслух подумала я, – но волнений ей пока хватит. Так
что дам Коко привыкнуть к новому окружению.
Джо поставил на стойку собачью еду.
– Ты уже говоришь как эксперт.
– Очень смешно. – Я убрала консервы в шкаф, сложив их столбиками. – София меня убьет.
Нужно было посоветоваться с ней до того, как забирать собаку. Хотя она точно сказала бы
«нет», а я в любом случае принесла бы Коко домой.
– Скажи ей, что это я тебя заставил.
– Нет, она знает, что я не стала бы ничего делать, если бы не захотела по-настоящему. Но
спасибо, что предлагаешь взять вину на себя.
– Обращайся в любое время. – Джо помолчал. – Ну, я пошел.
Когда он подошел, я обернулась, вся дрожа внутри от предвкушения.
– Спасибо за обед.
– Спасибо за помощь в приюте. – Окинув теплым взглядом, Джо обнял меня и притянул к
