Моника Мерфи - Девушка на неделю (ЛП)
Я в состоянии непрекращающегося шока от разрушительной исповеди Адель. Однако не меня это травмировало больше всего. Я до смерти боюсь того, как все это воспринял Дрю. Потому что он вообще никак не реагирует.
Он холоден, как лед. Бесстрастен. Равнодушен. Абсолютный вакуум.
Я провела с ним шесть дней и ночей. Видела его разным: невероятно сердитым и очень заботливым, но я никогда не видела его таким. Не знаю, как ему помочь. И он мне не скажет.
Это превратилось в самые длинные и тихие четыре с небольшим часа моей жизни. Движение было отвратительным, и хреновая погода явно ему не способствовала. Постоянно лил сильный дождь, делая дорогу скользкой и уменьшая видимость.
Как только мы выехали, Дрю сразу же включил радио, ясно давая понять, что не хочет разговаривать, поэтому я не стала настаивать. Но очень хотела. Боже, как же я хотела. У меня было столько вопросов и ни одного ответа.
Сказала ли Адель правду? Действительно ли Ванесса дочь Дрю? Разве его отец – муж Адель – ни о чем не догадывался? Был ли он в курсе их отношений? И как долго это продолжалось?
По моим подсчетам, она делала это с ним довольно долго. По крайней мере, четыре года. Из тех крох, что рассказал мне Дрю о дне смерти Ванессы, у меня сложилась определенная картинка: Адель потащила его в дом, чтобы заняться сексом, соответственно, пока они трахались, Ванесса утонула.
Жестоко, но похоже на правду, я это чувствую. Следовательно, вот она – дополнительная доза вины, которую он на себя возложил.
Однако я даже не сержусь на Дрю и, уж точно, не могу его ненавидеть за то, что произошло. Это не его вина, независимо от того, что он думает по этому поводу. Адель заманила его в эти безумные, больные отношения, а он не знал, как выбраться. Дрю был ребенком, когда она начала играть в свою извращенную игру.
Удивительно, что он вообще смог провести со мной ночь.
Последний час я или спала урывками, или просто дремала, но окончательно проснулась от резкой остановки внедорожника. Дрю выключает двигатель. Подняв голову и взглянув в окно, я понимаю, что мы на стоянке около моего жилого комплекса.
Ура! Я дома.
– Приехали, – говорит он глубоким мрачным голосом. – Нужна помощь с сумкой?
Я уставилась на него в недоумении.
– Мы действительно вот так и расстанемся?
Дрю встречается со мной взглядом. Боже, его глаза излучают так много боли, что я чуть не разрываю контакт. Но пересиливаю себя. Ему не выиграть. Не позволю Дрю меня прогнать.
– Ты же слышала, что она сказала, Фэйбл. Ни в коем случае я не ожидаю, что ты захочешь увязнуть во всем этом.
– Ты действительно так плохо обо мне думаешь? Серьезно? – Боже, как же он меня бесит. Одновременно мне хочется ударить его и обнять. – Прекрасно.
Я тянусь назад, хватаю свою сумку и так быстро вылезаю из машины, что чуть не падаю на задницу.
– Фэйбл.
Звук моего имени заставляет меня остановиться, пальцы впиваются в дверь машины, которой я так стремилась хлопнуть всего секунду назад.
– Что?
– Я... я должен все обдумать. Мне необходимо это переварить. – Глаза Дрю умоляют меня понять. – Мне нужно время.
Качаю головой. Подбородок дрожит, и я стискиваю зубы. Не собираюсь перед ним плакать.
– Сколько раз я должна тебе повторять? Не отталкивай меня, Дрю.
Он делает глубокий вдох и отводит от меня взгляд. Дрю по-прежнему сильно сжимает челюсти, а выражение лица такое напряженное, что, боюсь, он может взорваться.
– Не знаю, как пройти через все это с чьей-то помощью. Я привык справляться самостоятельно.
Это наносит очередной мощный удар по моему сердцу. Понятия не имею, почему оно до сих пор цело, учитывая то, что мы пережили.
– Пойдем ко мне. Мне нужно проверить Оуэна, а потом... потом мы сможем поговорить. Хорошо?
– Оуэн. – Взгляд Дрю сосредотачивается на мне, и он вздыхает. Словно он все забыл, а я вернула его в реальность. – Иди к брату. Он тоже нуждается в тебе. И сейчас он важнее.
– Дрю... – Оуэн важен, он всегда будет важен, но сейчас за Дрю я переживаю больше, гораздо больше. Боюсь того, что он может сделать, если меня не будет рядом.
– Иди, Фэйбл. Я... я тебе позвоню.
– Нет, не позвонишь. – Гнев переполняет меня, и я громко хлопаю дверью машины, разочарованная и недовольная тем, что Дрю все-таки оставляет меня.
Направляюсь в сторону дома, ссутулившись из-за легкого, моросящего дождя, падающего с темных, злых небес. Слышу, как Дрю заводит машину. Слышу его голос, окликающий меня по имени из открытого окна, но не оборачиваюсь.
Не отвечаю.
Вместо этого делаю так, как он сказал – иду к брату.
***
Я резко останавливаюсь, когда вижу маму, сидящую на диване с налитыми кровью глазами и щеками, покрытыми красными пятнами. Она выглядит так, будто плакала. Оуэн стоит за диваном с выражением беспомощности на юном лице. Его глаза наполняются облегчением, когда он видит меня.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю маму, закрывая дверь.
Она смотрит на меня.
– Я здесь живу. Где еще, по-твоему, мне быть?
Не утруждая себя ответом, подхожу к Оуэну и быстро обнимаю его.
– Ты в порядке?
– Да. – Он бросает нервный взгляд в сторону мамы. – Теперь, когда ты здесь, ничего, если я ненадолго схожу к Уэйду? Вернусь к ужину, обещаю.
– Я думала, мы пойдем в кино. – Мне так нужно отвлечься. Моя голова заполнена Дрю и всей той сумасшедшей драмой, которой является его жизнь. Я бы предпочла посмотреть бессмысленный, глупый фильм, чтобы забыться.
Хотя прекрасно знаю, что это не сработает. Как я могу его забыть? Даже на некоторое время...
– Думаю, мама хочет с тобой поговорить. – Оуэн ерзает. Очевидно, что он хочет смыться.
– Сходим в кино в следующий раз. – Я ерошу его светло-русые волосы, и он выныривает из моего захвата, одаривая обворожительной улыбкой. – Как ты смотришь на то, чтобы заказать сегодня на ужин пиццу?
Его лицо светится, когда он направляется к двери.
– Правда? Отлично!
Смотрю, как Оуэн уходит, и поворачиваюсь к маме, когда за ним закрывается дверь. Она с опаской наблюдает за мной, ее губы плотно сжаты, а светлые волосы – точь-в-точь как у меня – спадают на глаза, щедро подведенные карандашом. И в моей голове моментально вспыхивает картинка: я через двадцать лет, выглядящая в точности как она, и от одной мысли об этом у меня подгибаются колени.
Не собираюсь превращаться в свою мать, несмотря на то, что мы сильно похожи.
– Почему он спросил у тебя, можно ли ему уйти, а не у меня? – Мама машет рукой на закрытую дверь. – Он ведет себя так, словно это ты его мать.
