Виктория Рутледж - Долгий поцелуй на прощание
— Ох, Кэт, это так трудно, — Взгляд Изабель выражал искреннее сочувствие. — А ты вдобавок впервые в Лондоне.
— Как ты узнала?
Изабель смотрела на Кэт с тем же теплым грустным выражением.
— Я видела твое резюме. Слушай, если я чем-то могу облегчить тебе этот кошмар, — обращайся. Я думала, что только атомная война в Дамфрисе может заставить меня переехать в Англию. Но вот я здесь. Так бывает с лучшими из нас.
— Спасибо, — Кэт выдавила слабую улыбку. — Ты так добра ко мне.
— Пустяки, — сказала Изабель. — Заседание было долгим, верно? Обычно они длятся часами. Но существенную информацию можно уместить на полторы странички.
— На следующем листе есть еще записи, но я не хочу больше отнимать твое время.
Кэт собрала все силы. Лучше, чтоб ее увидели за написанием протоколов, а не за столом Изабель.
— Прекрасно. — Изабель продолжала разглядывать каракули. — Я как раз занимаюсь… Ля-ля-ля… Все-таки купили. Неважно, что там говорила Элисон. Я слышала, она утром по телефону согласилась на большие скидки. Она просто заставляет Дженифер ждать, чтоб выглядеть героиней. Ля-ля-ля… Боже! Этот триллер о мафии не сразу поручили Джо! Его отдали Элейн, и уже та передала Джо. Я так и знала — еще тогда, когда регистрировала проект. Джо никогда не присылают что-нибудь такое прямо из агентства. Что за… «Американская неожиданность» — это не название. Узнаю Маргарит дю Квэн. Условное название ее книги — «Сладкие объятия любви».
Кэт яростно начирикала это себе в блокнот. Она вспыхнула при мысли, какие возможные оскорбления не высказала вслух Изабель. Кэт пришло в голову, что Изабель специально ее раздражает. Но она тут же отбросила эту мысль. Слишком прямой путь к истерии.
— Я сохраню все, что сделала, на дискете и перенесу на твой компьютер. Не беспокойся, прямо сейчас, — сказала Изабель, увидев, как растаяла благодарная улыбка Кэт при словах «твой компьютер».
— Спасибо за помощь, Изабель, — ответила Кэт, сгребая в охапку свои записи. — Я правда чуть было не убежала отсюда навсегда. Благодаря тебе я выдержала уже целых два дня работы в издательстве.
Изабель скрутила одну из своих кос.
— Рада помочь. Я помню свою первую неделю, это был кошмар. Джо — ну, ты ее знаешь, в вычурных сапожках, — была тогда младшим редактором, но такой же высокомерной, как сейчас. Бросила меня совсем без помощи. Даже не сказала мне, сволочь, что Дженифер любит вздремнуть после обеда. Когда я увидела, что Дженифер уснула за столом, сняв туфли, я бросилась ее будить. Она проснулась в панике, решила, что на нее нападают, и локтем разбила мне нос в кровь. Два с половиной года понадобилось, чтобы сжиться со всем этим.
Кэт не могла представить себе эпизод с ударом по носу. Или Дженифер без туфель.
Изабель фыркнула и вынула дискету с протоколом.
— А еще один день работы с Элейн — и я точно подсела бы на героин. — Она повернулась и взглянула на Кэт. — Если в этой конторе что-то помогает, так это ирония. Но я не могу справляться со всем одна.
— Ну, я могу расхваливать тебя повсюду как лучшего младшего редактора во всем издательском деле, — пообещала Кэт.
Изабель поморщилась.
ГЛАВА 12
В Лондоне день ото дня становилось жарче. Ночь тоже не приносила прохлады. Кэт и в лучшие свои времена плохо переносила лето. Теперь же ей казалось, что потоки горячего воздуха подымаются прямо с тротуаров и вновь обрушиваются с крыш высоких зданий. По вечерам она задерживалась на работе насколько возможно дольше. В офисе был кондиционер, а в квартире Данта стоял нестерпимый запах невынесенного мусора и грязных носков. Домой она ехала с пересадками на нескольких автобусах — не могла заставить себя спуститься в метро. А потом шла пешком, стараясь идти только по паркам и скверам, пусть самым маленьким.
На прошедшей неделе самым страшным днем оказалась среда. Температура поднялась до тридцати двух градусов, и перегретый кондиционер в офисе сломался. Кто-то из производственного отдела упал в обморок. Придя домой, Кэт направилась прямо в свою комнату и содрала с себя прилипшую к спине маечку без рукавов с проступившими пятнами дезодоранта. Мороженое «Магнум», которое она ела по дороге домой, потекло у нее по руке, но это не освежило ее — скорее, вызывало тошноту. Кэт чувствовала, что она вся липкая и грязная, совершенно ни на что не способная. Меньше всего ей хотелось заниматься дурацким американским триллером про больницу, который Элейн всучила ей перед уходом.
Кэт бросила сумку на тумбочку у кровати, сняла остальную одежду и завернулась в белый пушистый халат, который уже определенно начал вытягиваться. Она бросилась на незаправленную постель. На схеме «Дни до Джайлса» оставалось еще болезненно много невычеркнутых клеточек. Ей начинало казаться, что она всю жизнь разговаривала по телефону не иначе как через «девятку» для выхода на городскую линию. Кэт вздохнула и зачеркнула еще один день. Оставалось целых два до выходных. Дни до приезда Джайлса она предпочитала и вовсе не считать.
Кэт перевернулась на другой бок и взяла со столика фотографию Джайлса. По случаю бала в колледже на нем был смокинг. Джайлс выглядел великолепно. На ней было облегающее платье с воротником хомутиком. Она выглядела голодной. На ней тогда не было трусиков. По фотографии этого не скажешь. «Можно, наверное, догадаться по блеску глаз Джайлса», — с надеждой подумала Кэт. Но скорее этот блеск был вызван пятьюдесятью фунтами, которые он только что выиграл в казино и положил в маленькую сумочку Кэт.
Она со вздохом поставила рамочку на место и представила, как напряжение уходит из ее тела в кровать, словно жирные пятна от чипсов — в кухонное полотенце. Лондон— вот что высасывает все ее силы. Больше всего ей недоставало общения с людьми — с людьми, с которыми она могла просто быть самой собой. «Эклипс», разумеется, не в счет. От напряжения она стала слишком робкой, чтобы заговаривать с другими младшими редакторами. Хотя Изабель относилась к ней всегда дружелюбно, Кэт не хотелось раздражать ее, неприкаянно болтаясь вокруг.
Когда на Кэт находило такое настроение, ей вообще не хотелось никого видеть. Она изо всех сил старалась избегать встреч с кем бы то ни было. Когда Джайлс в прошлый раз объявил, что едет работать на каникулы без нее. Кэт была безутешна и несчастна. По университету прошел слух, будто ее не видно уже три дня потому, что она бросилась в реку и теперь ее несет течением в Северное море.
Хлопнула входная дверь. Кэт повернула голову на звук, но не поднялась. Должно быть, Гарри пришел с работы. В прихожей послышалось шарканье, потом дверь хлопнула снова. Наверное, ушел играть в крикет. «Даже не попрощался», — раздраженно подумала Кэт. Она забыла, что он не знает о ее присутствии, и что она не хотела его видеть.
