Imanka - Город пахнет тобою
Путь от кафе к дому лежал через полюбившийся парк, мимо озера и по зеленому газону с нежной ярко-зеленой травкой. Я размышляла о том, что не мешало бы позвонить домой и зайти в интернет-кафе, проверить почту, поболтать с Полинкой по асе и узнать, не звонили ли мои мальчики. Черт с Биллом — ему не надо и не до меня сейчас, но Том-то, Том должен был звонить! Полинка бы сказала… За две недели мы общались раза три, она и словом не обмолвилась о Томе. Если бы звонил, она бы сказала. Обязательно бы сказала. Может быть, не хочет расстраивать? Или он не звонил? Ну вот, теперь я цепляюсь за Тома. Я готова ухватиться за что угодно, лишь бы не уезжать. Завтра в консульство. Завтра мне выдадут бумажку, по которой я смогу уехать отсюда на-в-се-г-да. Точка.
— Какой милый песик, — передо мной на корточки сел белобрысый. Я так замечталась, что не заметила, откуда он появился. — Как зовут?
— Какая разница? — постаралась я мило улыбнуться, делая шаг назад и дергая шпица за поводок. Саша тут же с воодушевлением забрехала.
— Одна дает, другая дразнится, — из-за моей спины вынырнул второй.
Я вздрогнула и попятилась. Народу вокруг — мужик с бешеной овчаркой, спортсмен на турникетах висит и мамы с детьми на детской площадке. При людях они меня не тронут.
— Что вам надо? — спокойно поинтересовалась я, забирая собаку на руки.
— Пообщаться, — белозубо улыбнулся поддельный Йост.
— Я вас слушаю. Если вас послал Билл, передайте ему, чтобы оставил меня в покое. Я больше не хочу иметь с ним ничего общего.
— Угу, обязательно передам, — потрепал он шпица по голове.
Неожиданно его рука схватила Сашу за шкирку и с силой рванула псину на себя. Я мертвой хваткой вцепилась в задние конечности животного, где-то сильно отдаленно понимая, что сейчас у нас будет две Саши — Саша задняя и Саша передняя. Сама Саша визжала дурным голосом не то от страха, не то от боли. Выпустив одну лапу и сделав шаг вперед, я со всей силы съездила свободной рукой лже-Йосту по носу. Почувствовала, как сломались хрупкие перегородки. Руку словно прошило молнией от кисти к плечу. И тут же второй врезал мне кулаком по скуле, отчего я прикусила язык и отлетела назад, выпуская лапку. Белобрысый подхватил собачонку и кинулся из парка. Лже-Йост пнул меня ногой по бедру и не менее резво помчался за другом. Я подорвалась с низкого старта и понеслась за Сашей, с воплями:
— Помогите!!!
Я бежала так быстро, как только могла. Я не чувствовала боли, не видела перед собой ничего, кроме двух убегающих мужчин с собакой фрау Марты. И мысль, что старушка на закате жизни останется без своего любимого шпица, придавала мне силы. Я не смогла их догнать. Зато им наперерез бежал спортсмен с турника и еще какой-то мужик со стороны детской площадки. Похитители оказались быстрее. Прыгнули в машину и были таковы. Я свалилась на газон на колени и, не стесняясь, разрыдалась в голос. Что я скажу фрау Марте? Как объясню? Да, защищала до последнего. И даже на ноге теперь будет синяк и мне обязательно разнесет пол-лица, но разве ей от этого станет легче? Что же делать? Надо позвонить Штефану. Он умный.
— Штефан… Штефан! — шепеляво рыдала я в трубку, не замечая, как по подбородку течет кровь. — Сашу похитили! Меня избили, а Сашу украли! Те, на которых ты вчера сказал, что знаешь их!
— Мари! Мари! — неслось беспокойное. — Я сейчас приеду, Мари!
— Девушка, как вы? — подлетел ко мне мужчина, который пытался догнать преступников. — Покажи! Руки убери от лица. Ударил? Где больно? Покажи!
Он чуть ли не силой отодрал мои руки от лица, принялся осматривать щеку, бесцеремонно нажал на подбородок и заглянул в рот. Быстро пробежал пальцами по телу, скользнул по ноге. Я вскрикнула, когда он слишком сильно провел по месту удара.
— Язык сильно прикусила. — Достал бумажные платки и нагло засунул мне в рот один из них. — Нога… Так больно? — он ощупывал бедренную кость. Я качнула головой. — Хорошо. Кости целы.
Я выплюнула кровавый клочок бумаги. Он протянул мне всю пачку.
— Идти сможешь? — помог встать.
— Надо в полицию, — всхлипнула я. И только тут почувствовала, что правая рука совсем не двигается.
Мужчина тоже это заметил. Принялся ощупывать кисть.
— Ушиб. Не умеешь драться, куда лезешь? — вдруг рявкнул на меня нервно.
— Он… Сашу… — жалобно заскулила я.
— Тебе надо лед на руку, ногу и к скуле приложить. Пойдем к воде, — потащил меня к пруду.
Я заупрямилась.
— Надо в полицию позвонить!
— Думаю, что уже позвонили, — с улыбкой кивнул он мне за плечо.
Обернувшись, я ахнула и, прихрамывая, побежала навстречу спортсмену. У него на руках сидела перепуганная собака. Схватив свое сокровище, я уткнулась носом ей в шерсть и счастливо закрыла глаза.
— Что там? — спросил мужчина, нервно закуривая.
— Машину закрыли, — ответил спортсмен. — Им дорогу перегородили. Те начали назад сдавать, ну их и заблокировали. Я потом не видел, собаку забрал. Сейчас там полиция разбирается. Пойду, пообщаюсь. Фройлян, вам помощь нужна?
— Не знаю. Вот этот чудесный мужчина считает, что ничего серьезного.
— Кстати, о ничего серьезном. Фройлян, вам бы холодное приложить к руке и лицу. Синяки не красят настоящих леди. Давайте я подержу вашу драгоценность.
— Вы здесь будете? Думаю, полиция захочет с вами пообщаться.
— Да, я с удовольствием пообщаюсь с полицией, — мстительно прищурилась.
Я отдала Сашу дядьке, достала носовой платок, смочила его в воде и начала по очереди прикладывать то к лицу, то к руке. Шпиц учащенно дышал, высунув розовый язычок, и повиливал хвостом.
Через полчаса все формальности с полицией были улажены. Я написала заявление о нападении, избиении, попытке украсть частную собственность и жестоком обращении с животным. Как на духу поведала, что эти люди преследовали меня несколько дней. На что полицейский оживился и сообщил, что преступление планировалось, и было совершено с умыслом и в сговоре несколькими лицами, а это уже совсем другая статья. Врач, приехавший вместе с полицейскими, зафиксировал побои — синяк на скуле, прикушенный язык, разбитую кисть и жуткий черно-красный кровоподтек на бедре. Примчавшийся Штефан взбудоражил всех своей неадекватной активностью. Сначала он обсмотрел-облапал меня. Потом наорал на Сашу. Наехал на полицейских. И в итоге о чем-то пошушукался с мужчиной, который носился со мной. Меня передали ему под честное слово и, наконец-то, отпустили домой.
— Там хоть город жив? — улыбнулась я, хромая рядом с ним под ручку.
— Стоит. Но я гнал, как ненормальный. Надо в аптеку зайти, купить какую-нибудь ранозаживляющую мазь. Нет, ну надо же! Женщину по лицу бить!
