Кристина Додд - Беда на высоких каблуках
– Ты разговаривал с Ким? – Брэнди отложила вилку.
– Она позвонила по твоему телефону, и я ответил.
– Почему ты не передал мне трубку?
– Ты крепко спала. Не беспокойся, мы с ней хорошо поговорили.
– Я не сомневаюсь, – сказала Брэнди. В этот день одна катастрофа следовала задругой. – Что ты ей сказал?
– Что я о тебе позабочусь.
– О нет! – Это было уж слишком. Брэнди не представляла, что Ким могла ему на это ответить. Она была не из тех женщин, которые верят, что мужчины делают все, как обещают. В данном вопросе Брэнди сама склонялась к такому же мнению.
– Она хочет, чтобы ты ей позвонила. – Роберто схватил Брэнди за руку, когда она собралась встать. – Отдай уважение нашему кулинарному искусству. Ты можешь позвонить после обеда.
– Я вовсе не сварливая, когда голодна, – с раздражением сказала Брэнди.
– Ничуть, дорогая. – Слова Nonno прозвучали совершенно мирно. Подняв глаза, он встретил ее сверкающий возмущенный взгляд. – Извините! Вы на минуту показались мне в точности как моя жена.
Роберто наклонил голову, пытаясь скрыть ухмылку. Но он старался недостаточно упорно.
– Я думаю, вы оба должны сегодня переночевать здесь, – предложил Nonno.
Нужно было какое-то время побыть в одиночестве, чтобы попытаться понять, каким образом в ее жизненных планах все пошло наперекосяк. Поэтому Брэнди улыбнулась и похлопала старика по руке.
– Нет, Nonno. Спасибо. Но мне нужно кое-что из одежды. И потом, у меня нет зубной щетки, а она мне действительно понадобится после сегодняшней пищи.
– У меня еще остались вещи Мариабеллы. Там, в комоде наверху, в ее спальне. Мариабелла – моя дочь. Мать Роберто. Я думаю, она не стала бы возражать. – Nonno продолжил с задабривающей улыбкой: – Я пойду приготовлю постель, а Роберто тем временем сходит на угол за зубной щеткой.
Брэнди пришла в восторг, взглядывая на Роберто. Вид у него был поистине страдальческий.
– О Боже. Nonno, ведь на улице так холодно!
– Слабак, – сказал Nonno, одним словом отмахнувшись от внука.
– У тебя есть шофер! – добавила Брэнди.
– Я не буду вызывать Ньюбая, чтобы проехать на машине один квартал, – сказал Роберто.
Брэнди улыбнулась. Пусть знает, как гулять в такую погоду. В другой раз не станет заставлять других идти пешком через весь Чикаго.
– Возмездие всегда сладко.
– А потому вы останетесь, – сказал Nonno.
Вообще она не собиралась оставаться. Дома у нее теперь был новый матрас, оплаченный управляющим. Брэнди хотела вернуться – но не на старое место, не в свою квартиру. Очень не хотелось дышать свежей краской, зная, что под ней скрывается то ненавистное послание. А бедная софа и влажный ковер? Одно утешало, что уборщики ликвидировали все ужасные последствия. Но она никогда этого не забудет.
Заметив ее колебания, Nonno громко вздохнул.
– Я старый человек. И такой одинокий. Я был бы счастлив, если бы вы составили мне компанию. Конечно, вы, молодые люди, вероятно, не хотите общаться с немощным стариком…
– Вы меня поддразниваете, Nonno, – сказала Брэнди.
– Ну да. – Он подмигнул ей. – Поддразниваю. Спасибо, что заметили.
Брэнди уже не могла устоять перед ним.
– Я с удовольствием останусь. – Роберто встал и со смиренным видом пошел за своим пальто. – Но только на одну ночь! – добавила она.
– Конечно, милая Брэнди. – Nonno похлопал ее по руке. – Роберто, раз ты идешь в магазин, захвати яиц нам на утро.
– Хорошо, Nonno. – Роберто натянул перчатки. – Что-нибудь еще?
– Молоко, – сказал Nonno. – И наверное, «Бисквик».[17]
– Хорошо, Nonno. – Взяв темную вязаную шапку, Роберто натянул ее на голову, закрывая уши. Брэнди ожидала, что это будет выглядеть по-дурацки. Но это придавало ему мальчишеский и сексуальный вид. Ей захотелось обернуть его шею шарфом, поцеловать и сказать, чтобы он поторопился. Но вместо этого она сказала:
– Кстати, по поводу зубной щетки. С мягкой щетиной и компактной головкой.
Роберто, ничего не говоря, смотрел на нее. Просто смотрел. Он не улыбался, но у него были такие любящие глаза, словно видеть ее сидящей рядом с дедушкой было мечтой всей его жизни.
– Мягкая щетина и компактная головка, – повторил он и направился к двери.
Дверь открылась и закрылась, оставив наедине двух людей, сидящих за столом и улыбающихся друг другу.
– Роберто – милый мальчик. Но избалованный. – Nonno глубокомысленно закивал.
– Несомненно, – сказала Брэнди. «Избалованный и внушающий благоговение», – добавила она про себя. Когда Роберто смотрел на нее, она забывала обо всех его преступлениях и думала лишь о его обаянии.
– Это вы, девушки, его избаловали. Такие девушки, как вы, Брэнди. Это нехорошо, что вы, двое, провели ночь наедине. – Nonno покачал головой. – Но такие вещи случаются.
Случаются?! Они неизбежны! Особенно когда дело касается Роберто.
– Я все понимаю. Я знаю, что вы, молодежь, спите друг с другом как ни попадя и считаете старых людей вроде меня несовременными. Но вот что я вам скажу. Моя собственная дочь прошла трудный путь к познанию, что мужчины – это паршивцы, которые вкушают удовольствия без мысли о последствиях! – Nonno повысил голос, и его темные глаза засверкали гневом. – Я был вынужден отправить Мариабеллу в Италию рожать ее ребенка.
– Роберто? – спросила Брэнди.
А она-то считала его сыном графа.
– Да, Роберто. Он – внебрачный ребенок. Позже моя дочь вышла замуж за графа, и он оформил все по правилам.
– Ох! – Брэнди была сбита с толку и раздражена. Ей следовало бы больше узнать о Роберто. – Но все-таки rpaф его отец? – спросила она.
– Во всех отношениях, – заверил Nonno. – Побудьте здесь и выпейте еще немного вина. Я пойду приготовлю постель.
– Скажите, Nonno, у вас есть компьютер? – отважно спросила Брэнди. – Могу я им воспользоваться?
– Конечно. Роберто купил мне ноутбук на день рождения. Последнюю модель. Пойдемте, я покажу.
Роберто шел по темной улице, нагнув голову, защищаясь от ветра, такого холодного и недоброго, на какой, очевидно, и надеялась Брэнди. Фонари роняли на дорогу светлые пятна. В космической черноте робко проглядывали далекие звезды.
Но Роберто шел и улыбался, вспоминая, как Брэнди злорадно усмехнулась, когда его решили отправить на холод. С этой женщиной шутки плохи. Умная, находчивая, страстная, а потому, конечно же, она должна быть злопамятной. Последнее качество не являлось неотъемлемой частью ее характера. Это была вещь временная. То, что такая женственная девушка была отвергнута ее глупым бывшим женихом, после того что она могла ему дать, объясняло ее желание искать отмщения всей мужской половине человечества.
