Лана Серова - Нарушая условности
- Ты не можешь!!!! Громов, ты не можешь так поступить!!!
Дина стояла в коридоре, заламывая руки. Волосы спутались, глаза горят. Прислонился спиной к двери и приподнял бровь.
- Нет. Могу, Дина, - ответил ей спокойно, а затем добавил устало, - давай без этих сцен.
Боль в висках разрослась с новой силой, и я, прикрыл глаза. Все это было похоже на сцену из дешевого сериала, режиссером которого был я сам.
- Если ты хочешь трахать кого-то, так и скажи…
Я почувствовал, как ярость наполняет кровь и сделал шаг вперед.
- Лучше молчи, Дина, - тихо проговорил ей, но жена злобно рассмеялась.
- Ну а что? Хочешь сказать, я не права?
Она откинула волосы назад и улыбнулась.
- Я же знаю тебя, как облупленного. Ты просто успокаиваешь свою долбаную совесть. Но не впутывай меня в это.
Дина подошла ближе и, протянув руку, уткнулась пальцем мне в грудь.
- Хочешь сказать, ты уходишь из-за меня?
Я положил руки на плечи жены и слегка встряхнул. Смотрел ей в глаза, но видел, что она не понимает.
- Не из-за тебя, Дина! - процедил сквозь зубы, - из-за нас, черт тебя побери! Неужели ты не видишь?
Жена вздернула подбородок и отвела глаза.
- Потому что больше нет нас, - прошептал ей, - уже давно нет. Не брак, а жалкая бутафория.
Дина закрыла глаза и вырвалась из моего захвата. Сделала шаг назад и сухим, ничего невыражающим голосом произнесла, смотря мимо меня.
- Делай что хочешь, Громов. Мне все равно.
Сказав это, она просто развернулась и ушла. Скрылась в комнате, закрыв за собой дверь. Я же так и остался стоять в коридоре, пытаясь ответить на один единственный вопрос. Что же я, черт возьми, натворил?
***
В университет я опоздал на сорок минут. Зашел на кафедру и увидел там лишь преподавателя по математике, уткнувшегося в монитор своего компьютера. Мужчина рассеянно кивнул на мое приветствие, не поднимая головы. Я бросил мимолетный взгляд к столу Соловьевой. Девушки не было, и я был даже рад этому.
Зашел в кабинет, закрыл за собой дверь и, подойдя к столу, рухнул в кресло. Обхватил голову руками и откинулся на спинку кресла. Чувствовал я себя паршиво. Во мне словно боролись две сущности. Одна считала, что я поступил правильно. Вторая же порождала мерзость от осознания своего поступка. Я жалел, что так вышло. Но это было сожаление не от самого разговора. Грусть и горечь, принятие конца. Он был неизбежен. Мысли о жене не давали покоя. Я надеялся, что она справится. Мы справимся. На этот раз по отдельности, но другого не дано.
Посмотрел на часы, до моей лекции оставались считанные минуты. Резко выдохнув, я стал собирать бумаги со стола и направился в аудиторию.
***
Я даже не заметил, как пролетел этот проклятый день. Все делал на автопилоте. Студенты чувствовали мои настроение и вели себя тихо. Вызвал одного из четверокурсников и отчитал его за какой-то несущественный промах, на который в обычный день даже не обратил бы внимания. И когда я вернулся в свой кабинет, было одно лишь желание. Забрать свои вещи и свалить в какой-нибудь кабак с целью напиться. Именно это я и намеревался сделать, но все мои планы полетели к чертям.
Когда я увидел Соловьеву в своем кабинете, едва сдержался от нервного смеха. Черт, видимо кто-то свыше решил, что это будет хорошей насмешкой судьбы. Девушка не видела меня, и я некоторое время стоял в дверях, просто смотря на нее. А ее внимание было полностью поглощено телефоном, и я поймал себя на мысли, что хочу знать, почему она улыбается.
Черт его знает, что нашло на меня. Все произошло словно в считанные секунды, и вот уже я стою, держа девушку в своих руках, и предлагаю ей провести со мной ночь. Наверное, я подсознательно хотел, чтобы она отказала. Именно сейчас, именно в этот день. Ждал этого, даже хотел, черт возьми. Чтобы еще больше возненавидеть себя, а потом залить все эти чувства хорошим виски.
Я видел, что Олеся опешила, она не ответила, смотря на меня своими огромными глазами.
- Я не прошу тебя решить сейчас, Олеся, - приложил палец к ее губам, надеясь, что она даст мне договорить, - я готов ждать. Сколько ты хочешь. Просто скажи, что ты тоже этого хочешь. Когда осознаешь. Либо же пошли куда подальше, можешь даже врезать чертову декану за домогательства.
Вторая моя рука так и осталась на ее бедре, все еще поглаживая. Я чувствовал, как девушка дрожит, и, черт возьми, эта дрожь передавалась и мне.
Олеся просто смотрела мне в глаза, продолжая молчать, и именно в этот момент я ощутил себя полным идиотом. Я понимал, что поступаю неправильно. С ней - неправильно, с этой девочкой. Нельзя с ней так. Не в том состоянии, что находился сейчас. Рука замерла, и я почувствовал себя еще паршивее. Сделал шаг назад и отошел к столу, повернувшись к Соловьевой спиной. Я думал, нельзя презирать себя еще больше. Но я себя недооценивал.
- Можешь идти, Соловьева, - глухо сказал ей, не оборачиваясь.
Я подошел к окну, понимая, что девушка не ушла. Я чувствовал ее присутствие каждым нервом. И в этот момент меня разобрала злость. Резко развернулся и с удивлением увидел девушку совсем рядом с собой.
Она дрожала, кусала губы и смотрела на меня совсем новым для меня взглядом. Смесь страха и решительности. Мне казалось, я слышу, как стучит кровь в висках от напряжения. Приподнял бровь вопросительно, и тут она прошептала.
- Я согласна, Андрей… Викторович.
Я подумал, что ослышался и помотал головой. Это звучало до того нереально, а обращение ко мне по отчеству вообще казалось нелепым. Я не мог поверить, что все происходит на самом деле. Решил уточнить.
- Ты уверена? - спросил её, смотря в глаза, - у нас еще будет время передумать.
- Сегодня. И да, я уверена.
Она все также дрожала, но голос звучал уверенно. Я ошарашено перевел взгляд на часы, а затем посмотрел на девушку.
- Отель “Плаза”. Через час.
Олеся кивнула и, посмотрев на меня в последний раз, буквально выбежала из кабинета. Я же остался стоять возле стола не в силах поверить в происходящее.
***
Мы встретились с ней в вестибюле. За то время, что прошло после нашего разговора, я успел сто раз пожалеть об этом. Я понимал, что поступаю с этой девушкой неправильно. Но все сомнения развеялись, когда Олеся робко мне улыбнулась. В этот самый миг я забыл обо всем.
Взял ее за руку, и мы пошли к лифту. Ее ладонь была холодной, и я стал мягко растирать ее, смотря ей в глаза. Зашли в лифт в полном молчании, черт, я даже не помню, как мы добрались до номера.
Стоило лишь закрыться двери номера у нас за спиной, как я тут же развернулся к девушке и поцеловал. Ее губы были влажными, такими сладкими. Я начал расстегивать ее пуховик, и в тот момент, когда она оказалась в моих руках в одном платье, прижался лбом к ее плечу и прошептал.
![Лана Тихомирова - Работа над ошибками, или Грустная грустная сказка [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)