Будоражащий (ЛП) - Виктория Джулиана

Изо всех сил стараясь прогнать печальные мысли, я наклоняюсь вперед и целую Кэт в лоб.

— Я не знала, что ты придешь сегодня.

Я слегка улыбаюсь ей.

Ее лицо тут же становится озадаченным, и я спешу объяснить.

— Твой брат не говорил мне, пока мы не вышли на лед. Я рад, что ты здесь, — говорю я, глядя ей в глаза, чтобы убедиться, что она поняла. Я никогда не хочу, чтобы между нами было недопонимание.

Выражение ее лица быстро меняется, нежная улыбка изгибает ее пышные губы.

— Я тоже рада, что я здесь, — говорит она, прислоняясь ко мне и подставляя голову под мой подбородок.

— Лука играет за другую команду НХЛ в Нью-Йорке, поэтому, пока мы здесь, я запланировал поужинать с ним и Касом. Сейчас о нас и так много пишут в прессе, так что я пойму, если ты не захочешь идти, но я бы хотел, чтобы ты с ним познакомилась. Если ты, конечно, захочешь.

Внезапно я стал неуверенным в себе. Я не помню, когда в последний раз знакомил женщину со своей семьей, но я знаю, что хочу, чтобы Кэт со временем познакомилась с ними со всеми. Я просто не знаю, на каком этапе находятся наши отношения, и не хочу рисковать, чтобы она ушла.

Улыбка остается на ее загорелой коже, когда она смотрит на меня сквозь черно-белые ресницы.

— Я бы с удовольствием познакомилась с Лукой! К тому же я умираю с голоду! Я не успела поесть после работы, как меня закинули в самолет.

Ее волнение чертовски возбуждает меня.

— Ну, тогда позволь мне исправить эту проблему.

Я веду ее сквозь толпу, когда нас со всех сторон облепляют репортеры, требуя нашего внимания. Она прижимается ко мне, и ее видимое беспокойство разжигает во мне яростное чувство защиты.

Я натягиваю капюшон ее куртки на голову, чтобы максимально скрыть ее от посторонних глаз, пока она прижимается к моей руке, пытаясь казаться маленькой. Мне кажется, она дрожит, и я надеюсь, что это от холода, а не от стресса.

— Малыш, все хорошо. Не обращай на них внимания, мы скоро станем старой новостью, обещаю, — говорю я, целую ее в макушку и веду к автобусу. Обычно в него не пускают неигроков, но тренер сказал Кас, что это можно сделать только в этот раз.

Мы садимся в автобус, и она перемещается, чтобы сесть рядом со мной, а я хватаю ее за бедра и усаживаю к себе на колени. Не могу представить, как она сейчас волнуется. Ее жизнь относительно спокойна, и все это для нее в новинку. Мне хочется заключить ее в свои объятия и надеяться, что она не убежит.

— Кэт, детка, ты в порядке? — мягко спрашиваю я, приникая губами к чувствительной коже ее шеи. Она дрожит подо мной, и я обнимаю ее еще крепче.

Она пока ничего не ответила, и я начинаю волноваться, когда она поднимает на меня глаза.

— Да, я в порядке. Просто перегружена, вот и все. Для меня это большая перестройка, а я люблю держать свою личную жизнь в тайне.

От этих слов моя спина выпрямляется, а мышцы сворачиваются от напряжения.

Мой голос дрожит, когда я шепчу ей: — Я не могу обеспечить тебе спокойную личную жизнь, gattina.

Она впивается зубами в нижнюю губу, ее маленькие, холодные руки тянутся к моему лицу.

— Я не это имела в виду. Я просто хотела сказать, что для меня это в новинку.

Мой пульс замедляется от ее слов, и она наклоняется ко мне, все еще держа мое лицо, и прижимается к моим губам в крепком поцелуе.

***

Остаток пути до отеля мы едем в автобусе, Кэт сидит у меня на коленях. Она начала чувствовать себя лучше, ее поведение меняется, становится более расслабленным. К тому времени как мы добрались до отеля, она подружилась со всеми парнями в автобусе, заставляя их смеяться над их с Айяной выходками. Их игривое подшучивание граничило бы со злобой, если бы вы не слышали смех обоих, когда они дразнят друг друга, рассказывая истории о последних пяти годах жизни в Сан-Диего.

Мы все выходим из автобуса, и я вижу, как подъезжает черный Yukon моего брата; к счастью, на пассажирском сиденье, насколько я могу судить, никого нет. Чем меньше новых людей, с которыми придется знакомить Кэт сегодня вечером, тем лучше, и меньше всего нам нужно, чтобы она была изображена с кроликом-шайбой, которого мой брат подобрал по дороге сюда.

Обняв ее за плечи, я показываю на Луку.

— Мой брат вон там. Ты хочешь сразу отправиться на ужин или тебе нужно освежиться перед тем, как мы пойдем?

— Куда мы идем на ужин? Я одета довольно небрежно по сравнению с тобой и Касом.

Она смотрит вниз на свой наряд, внимательно изучая свой внешний вид.

— Ну, сейчас уже очень поздно, так что это не столько ужин, сколько просто еда в баре.

Я добавляю: — Ты выглядишь идеально, — на случай, если у меня действительно были какие-то сомнения.

— Как раз то, что каждая девушка хочет услышать — она выглядит идеально для дешевой еды в баре, — поддразнивает Айяна.

— Ну, знаешь, я стремлюсь угодить. — Я хихикаю и веду нас четверых к машине Луки. Мы все забираемся в машину, я занимаю место спереди, неохотно отделяясь от Кэт.

Мы обнимаем друг друга, прежде чем я представляю всех.

— Лука, ты уже знаешь Каса.

Кас протягивает руку и берет Луку за плечо, чтобы быстро сжать в знак признательности.

— Эта уродливая рожа сзади? Конечно, я его знаю.

Лука подмигивает Касу. Они знакомы еще с тех пор, как я вместе с Касом присоединился к "Philly Scarlets".

— Это Айяна.

Я жестом показываю на нее, сидящую в центре. Она машет ему рукой, что кажется странно застенчивым, учитывая ее обычный общительный характер.

— А великолепная женщина, прячущаяся за твоим сиденьем, — Кэт, она та, кого я пытаюсь забрать домой на Рождество.

Он одаривает меня знающей ухмылкой, и Кэт хватается за спинку его сиденья, наклоняясь, чтобы представиться.

— Привет, Лука, очень приятно познакомиться, — говорит она с искренней улыбкой, озаряющей ее лицо, прежде чем посмотреть на меня. — Рождество?

— О боже, чувак, ты даже не спросил ее, хочет она прийти или нет, а уже накладываешь на себя такой груз?

Лука надулся, закатив глаза.

— Кэт, мне очень приятно с тобой познакомиться, но если тебе нужен кто-то веселый, кто не будет заставлять тебя ходить на огромные праздники с нашей семьей, то я действительно тот, кто тебе нужен.

Сегодня он действительно много подмигивает, и обычно такое дерьмо меня не беспокоит, но в случае с Кэт оно беспокоит.

Прежде чем я успеваю ответить ему, Кэт говорит: — Извини, Лука, но я не собираюсь понижать класс.

В ее словах звучит легкая усмешка, но я могу сказать, что она говорит серьезно. Ей его намек нравится не больше, чем мне, даже если мы оба понимаем, что он шутит.

На ее замечание Кас и Айяна тут же отвечают звонкими "Оооо", как будто мы подростки. Их беззаботность еще больше поднимает настроение, и мы все смеемся за счет Луки.

Лука хватается за грудь, прикрывая сердце. — Кэт, как ты меня ранила!

— У меня такое чувство, что у тебя нет недостатка в людях, готовых приложить лед к этому ожогу. Я, например, полностью согласна.

Я слегка поворачиваюсь на своем месте, и хотя Айяна выглядит игривой и, кажется, искренне заинтересована, я не упускаю из виду недоверие, промелькнувшее на лице Каса. Они никогда не намекали на то, что они вместе, но у меня не раз возникала мысль, что втайне они все-таки вместе.

Через несколько минут мы подъезжаем к ярко освещенному караоке-салону, где почти нет парковки.

— Мне показалось, ты сказал, что у нас будет барная еда? — спрашивает Кэт.

— Кто-то недавно порекомендовал мне это место, и я решил, что мы можем попробовать, если все не против. Это корейский караоке-салон, где вы платите по часам за отдельные комнаты с собственной установкой, так что никто за пределами этой машины не должен слушать, как Але поет вам серенаду. Когда он поет, он похож на кричащего моржа, и это ужасно.

К сожалению, он не ошибся.

— Ах, вот оно что, — говорит она, широко улыбаясь и качая головой в насмешливом недоверии.