Будоражащий (ЛП) - Виктория Джулиана

Эмоциональное и физическое напряжение этого дня подавляет меня, и все, чего я хочу, — это свернуться калачиком на диване с Алессандро, но он в Нью-Йорке на выездной игре. Ая написала мне ранее, чтобы узнать, не хочу ли я заглянуть в новый спортивный бар, который открылся неподалеку, и посмотреть игру парней. Я сказала ей, что обязательно перезвоню, потому что не уверена в своих чувствах. Я рассказала ей о том, как прошел мой день, а она ответила GIF-изображением, на котором она в костюме медвежонка обнимает меня.

Признаюсь, ее GIF-файлы — мои любимые, и это меня немного развеселило, но день был длинным, и я вымоталась до предела.

Войдя в квартиру, я бросаю сумку на тумбу в прихожей и выпрыгиваю из пальто. Направляясь на кухню, я перекусываю, прежде чем принять душ и забраться в постель. Настроение решено, никакого спортбара для меня.

Айяна замечает меня на кухне и бросается ко мне, заключая в крепкие объятия. Она сильная для такого маленького человека. Отстранившись от меня, она говорит: — Нууу, вытягивая букву "У", что говорит о том, что у нее сейчас будут проблемы. Та же ухмылка показывает оба ряда ее зубов, и меня охватывает ужас.

— Не сердись на меня, но… — она начинает торопливо произносить следующие слова с такой скоростью, что я едва успеваю их разобрать, —..я подумала, что ты будешь грустить и не захочешь идти сегодня в шумный бар, поэтому я связалась с Касом и попросила его прислать мне билеты на их сегодняшнюю игру. А еще я, возможно, воспользовалась, а возможно, и нет, огромной влюбленностью в меня моего друга Шона, чтобы уговорить его позволить нам воспользоваться одним из его самолетов. Он владеет чартерной компанией и сказал, что они смогут доставить нас туда до начала игры в шесть, а это значит, что тебе нужно переодеться и поторопиться, потому что мы должны вылететь через "семь минут", — она проверяет время на плите, — семь минут.

Я не знаю, как я должна на это реагировать, поэтому самая сильная эмоция дает о себе знать. Волнение.

Я поворачиваюсь на пятках и бегу в свою комнату. Внезапный прилив энергии заставляет меня раздеться и взять свой обычный наряд Philly Scarlets. Я переодеваюсь с молниеносной скоростью, оставляя свои фиолетовые скрабы в куче на полу, а затем бегу в ванную, чтобы почистить зубы. Когда я закончила, я кричу Айяне, которая внезапно появилась, чтобы прислониться к дверному косяку: — Мне нужно что-нибудь собрать? Как и когда мы вернемся домой?

— Он просто высадит нас. Я сняла нам номер в том же отеле, что и ребятам, а Кас поговорил с тренером. Он разрешил нам лететь с ними завтра утром после пресс-конференции. Кстати говоря, после прошлой игры, когда прессе стало известно, что у вас с Алессандро все официально, советую подготовить покер-фейс, потому что как только они увидят тебя сегодня вечером, они будут просто невыносимы.

— Ты права, но я справлюсь с этим. Кас любит Алессандро, и он был счастлив, когда мы ему сказали.

В СМИ не должно быть слишком много драмы, ведь в реальной жизни ее нет. Как много они могут сфабриковать?

— О, я знаю. Но СМИ не знают. Просто будьте готовы.

Она направляется на кухню, чтобы взять свои вещи, а я бросаю одежду в свой вещмешок и выхожу следом за ней.

***

Через сорок минут мы уже сидели в частном самолете с креслами из дубленой кожи и блестящими круглыми деревянными столиками между ними, готовясь к посадке всего через несколько минут.

— Твоя тактика ведения переговоров, должно быть, лучше, чем я думала, потому что это просто невероятно.

Я смотрю на нее, все еще охваченная благоговением.

Подмигнув мне, она говорит: — Не задавай вопросов, на которые не хочешь получить ответ, детка.

Улыбаясь, я качаю головой в ответ на намек, прекрасно понимая, что она не оказывала никаких сексуальных услуг ради этого.

— Бортпроводники, приготовьтесь к посадке, — говорит пилот по внутренней связи. Убедившись, что мы пристегнуты, две женщины занимают свои места. Через пару минут мы уже на земле, припаркованной в нескольких минутах езды от арены.

Мой пульс участился, слова Айяны о том, что пресса будет копаться в наших отношениях, засели в моих мыслях, а нервы скребут меня когтями.

Мы поспешно выходим и садимся в машину, которую Айяна, очевидно, также подготовила для нас. Пока мы ждем, Айяна болтает с водителем, а мои мысли крутятся в голове. Когда мы подъезжаем к арене, я выскальзываю с заднего сиденья машины, и ко мне бросаются любопытные репортеры, интересуясь, кто мы такие. Проходит всего секунда, и несколько из них кричат: — Это сестра! Это девушка Де Лаурентиса!

К горлу подступает едкая желчь, пальцы энергично теребят кулон на шее, я опускаю голову, позволяя Айяне протащить нас сквозь толпу людей, ее рука крепко обхватывает мою талию.

— Мисс Нарваэс! — кричат они, пытаясь привлечь мое внимание, как будто я могу игнорировать их присутствие. "Мисс Нарваэс! Есть ли у вас заявление о ваших отношениях с товарищем по команде вашего брата?" и "Одобрил ли он эти отношения?".

Айяна окидывает их взглядом, и если бы взгляды могли убивать, то все они были бы на шесть футов ниже. Она продолжает тащить меня за собой сквозь толпу репортеров, встречает в дверях мужчину, в котором я узнаю агента Каса, и ведет нас внутрь, к нашим местам.

— Сюда, дамы, — говорит он, открывая перед нами дверь.

Айяна останавливается, оглядывается по сторонам и замечает наши места.

— Мы вон там, детка.

Она указывает куда-то перед нами, и я следую за ней.

Мы занимаем свои места, и холодный металл просачивается сквозь мои леггинсы, леденя меня до глубины души. Мои тревожные мысли начинают успокаиваться, когда мы видим, как ребята выходят на лед.

Но спокойствие длится недолго. Я чувствую, как несколько пар глаз устремляются на нас, а точнее, на меня.

— Это она, его новая девушка, — слышу я чей-то шепот позади себя.

— Что вы имеете в виду под новой? Судя по всему, это его первая девушка. И какой позор, в тридцать два года и с такой внешностью, — говорит язвительная женщина, сидящая рядом с первой. В этот момент они даже не пытаются перешептываться, и у меня возникает соблазн повернуться и высказать им все, что думаю, но тревога, которую я испытываю, никогда не позволит мне так откровенно конфликтовать.

Мне никогда раньше не приходилось сталкиваться с подобным. Большинству людей все равно, что я сестра Каса, потому что новизна, похоже, уже прошла, и, честно говоря, я не уверена, что большинство его фанатов даже знают о моем существовании.

Я никогда не была так благодарна за то, что команда не попадают в таблоиды из-за каких-то глупостей. Даже мои две минуты в центре внимания оказались непомерно тяжелыми, и я чувствую себя так, будто на моей груди сидит двухтонный слон, а руки начинают трястись. Я делаю глубокие вдохи и выдохи, пытаясь применить технику заземления, обращая внимание на окружающую обстановку, на то, что я вижу, осязаю, обоняю и, к сожалению, слышу.

Айяна переводит взгляд на них, зная, что я не могу и не хочу ничего сказать, и говорит: — Знаете, мы вас слышим, вы, чертовы идиоты.

Отвернувшись, она закатывает глаза, а затем смотрит на меня и говорит: — Не обращай на них внимания, они не знают ни его, ни тебя, если на то пошло. Их мнение не имеет значения. Кроме того, они не говорят ничего плохого. Думаю, им просто любопытно, ведь он никогда раньше не привлекал внимание женщин.

Я киваю, и ее заверения помогают успокоить беспокойство, бурлящее в моем животе.

После того как фотографии и видео с нашего свидания во вторник вечером стали вирусными, интернет словно взорвался людьми, пытающимися раскрыть все мои грязные секреты, а значит, и Каса тоже. Мне нечего скрывать, но я люблю держать свою личную жизнь в тайне, и мне не нравится, что пресса узнает о том, что случилось с нашей матерью. Кас прошел через слишком долгие годы терапии, чтобы его прогресс был испорчен скандалом в прессе, который вынесет все это на поверхность. Кроме того, реальность всегда искажается в угоду более интересной трактовке истории.