Сладкое королевство (СИ) - Кец Евгения

Догоняю его и сажусь, прижимая тёплое тельце Майи к себе, а может, просто прячусь за девочку, чтобы меня не было видно.

— А ничего, что мы прямо на первый ряд? — шёпотом спрашиваю у Леонида.

— Это репетиция, — пожимает плечами, — на концерт нас всё равно не пустят, так что разрешили поиграть в массовку, чтобы дети привыкли к толпе и не нервничали потом на концерте, — поясняет.

— И большая толпа будет?

— Понятия не имею, лишь передаю, что в чате для родителей было.

— Ясно, — смотрю на мужчину и не могу представить, что он состоит в школьном чате, где родители обсуждают закупку канцелярии и концерты.

Даже в двух чатах. Он, наверное, там нарасхват, уверена, одинокие мамашки непременно хотят заполучить овдовевшего заботливого папочку в свою семью.

Не успеваю толком об этом подумать, как рядом с нами, будто по запросу, пристраивается миловидная женщина чуть старше меня. Её декольте так и кричит, что она пришла не репетицию смотреть, а себя показать.

— Леонид Иванович, — плывёт в улыбке, хотя скорее скалится, чем улыбается, — рада вас видеть. Как у вас дела? Как Диана?

— Здравствуйте, — Лёня лишь ненадолго поворачивается к той, а у меня внутри пожар разгорается, вот те на, да я ревную. — Всё отлично. Ждём, когда её номер.

— Вы сегодня с няней? — смотрит на меня, но больше походит на то, что женщина методично утрамбовывает меня в гроб одним только взглядом.

— Это мама, — вдруг встревает Майя и показывает язык, выдавая не самый приличный звук и кучу слюней на штаны отца.

— Так нехорошо себя вести, — шепчу на ушко малышке, а та прижимается ко мне и прячет личико в моих распущенных волосах.

На моё удивление Лёня и не пытается опровергать слова дочери. Хотя сильно сомневаюсь, что в школе не знают, когда именно мужчина стал вдовцом. И что я ну никак не могу быть мамой Майи, если только не предположить, будто Леонид шастал налево, пока супруга болела.

От собственных мыслей кривлюсь, но, похоже, моё выражение лица воспринимается немного не так, как хотелось бы.

— Вот как, — слащаво протягивает женщина, снова бросая в меня острые молнии своего взгляда. — И чья же вы мама?

Майя на моих руках подрывается, но я осаживаю девочку, резко прижимая к себе. Раз уж у меня спрашивают, сама и отвечу, хотя лицо у Лёни явно вытянулось от такой наглости женщины.

— А вы собственно кто? — стараюсь улыбнуться. — Нас не представили, чтобы вести светские беседы.

— Светлана, — снова наигранно улыбается, аж сплюнуть захотелось, — я мама Ульяны, — указывает куда-то на сцену. — Моя дочь ходит в один класс и одну танцевальную школу с Дианой.

Ага, мне только что ясно дали понять — о биографии Леонида эта Светлана явно осведомлена. Собираюсь рот открыть, но Лёня опережает:

— Майя неправильно выразилась, не мама, а мачеха, — улыбается и вдруг за руку меня берёт, — мы только планируем свадьбу.

Сказать, что я мысленно стекаю по креслу — не сказать вообще ничего. Как удерживаю ровное положение в пространстве, не представляю. Майя злорадно смотрит на тётку и снова показывает ей язык. Я коротко улыбаюсь, но Лёне в руку впиваюсь ногтями, давая понять, что он за это ответит.

Он вообще подумал, перед тем как такое ляпнуть? Слухи в школе разлетаются быстрее, чем предложение договаривается. Эта мадама уже, поди, шлёт смски подружкам. Ну, или скоро начнёт. Улыбка у тётки теряется в гримасе удивления, но почти мгновенно снова появляется на лице.

— Поздравляю, — коротко говорит.

— Спасибо, — одновременно отвечаем с Лёней и также одновременно смеёмся, понимая, что шалость удалась.

Остаётся только вопрос, как теперь Майе объяснить, что это всё шутка была?

— Диана! — вдруг вопит мелкая и пальцем в сцену тычет.

Ладно, позже решим этот вопрос. Сейчас я устраиваюсь поудобнее и наблюдаю, с какой грацией и прямой осанкой Диана выходит на сцену, сопровождаемая тем самым мальчишкой, которого я приметила за кулисами.

Смотрю номер с открытым ртом. Ди выглядит маленькой взрослой. Она безумно пластично двигается, быстро переставляет ножки, заставляя юбку с воланами гулять волнами вокруг бёдер. Потрясающее зрелище. Как только ребята заканчивают и подходят к краю сцены на поклон, срываюсь в аплодисментах. Замечая, что ко мне быстро подключаются и остальные зрители.

Даже оборачиваюсь. Однако, кроме меня с Лёней и этой назойливой Светланы, другие родители предпочли галёрку. Я бы не хотела пропустить выступление своего ребёнка, сидя так далеко. Эти мамочки и папочки понятия не имеют, что теряют. Мне кажется, уже только ради улыбки малыша, ради его осознания, что мама с папой поддерживают, стоит застолбить места в первом, ну максимум во втором, ряду.

— Я в туалет хочу, — шепчет Майя мне на ухо.

Быстро спрашиваю у Леонида, где искать эту таинственную комнату. Не знаю, как в других городах, а в нашем, что ни школа, то лабиринт.

Запомнив маршрут, беру Майю за руку и быстрым шагом иду в нужном направлении. Почти бежим по коридору, упираемся в лестницу, поднимаемся на третий этаж и, после пары поворотов, влетаем в желанную дверь.

Майя смеётся, почему-то думаю, что не так сильно она в этот туалет и хотела, скорее это я жаждала дать дёру из зала…

Возвращаемся, я веду девочку за руку, наслаждаясь теплом детских пальчиков. Мечтательно вздыхаю и упираюсь взглядом в ещё одни яркие молнии — глаза Саши, старшей дочери Леонида. Рядом с девушкой стоит её бабуля, не повезло мне, так не повезло.

— Какого чёрта вы здесь делаете? — резко, без приветствия, чуть не подлетая ко мне, спрашивает Александра.

— З-здравствуй, — перевожу взгляд на Светлану Игоревну, киваю, — здравствуйте. Диана позвала на её выступление посмотреть.

— То есть вам мало, что вы к нам домой чуть ли не прописались, теперь ещё и в школу ходить будете? — не обращая внимания на моё замешательство, продолжает Саша, а бабушка подходит ближе.

— Вы же, Людмила, если не ошибаюсь, — щурится, разглядывая меня сквозь узкие очки, рядом с этой высокой женщиной ощущаю себя блохой. — Кондитер.

— Да, — киваю, а Майя без объяснений вырывает ручку из моей ладони и убегает в актовый зал.

Теперь или оттуда придёт помощь, или меня съедят заживо в полном одиночестве.

Глава 29

Теряюсь, поглядывая на дверь актового зала.

— Что вас связывает смоимзятем? — с нажимом спрашивает Светлана Игоревна, надменно взирая с высоты своего роста, да и возраста.

— Ни… ничего, мы просто общаемся, — слегка заикаясь, отвечаю, почему-то давать отчёт матери умершей супруги Леонида безумно неудобно.

— Так общаетесь, что отец выгоняет из дома дочь? — слегка подаёт подбородком в сторону внучки.

— Лёня бы ни за что не выгнал Сашу, — перечу как могу, хотя страх никуда не девается.

— Людочка, — цепкие тонкие пальцы женщины ложатся на мой локоть, ощущаю, как резкая боль пронзает всю руку, сила у этой бабули богатырская, однако. — Давайте отойдём…

Бросаю взгляд на Сашу, которая с ехидной улыбкой скрещивает руки на груди, и киваю Светлане Игоревне, предпринимая лёгкую попытку выпутаться из стальной хватки. Отходим в конец коридора, и женщина сразу начинает грозно шипеть, словно кобра, нависая надо мной и раздувая капюшон.

Очки на её глазах блестят, добавляя образу строгость воспитателя, которого все боятся. Еле перебарываю внезапное чувство. Тоже мне дожилась, взрослая, а боюсь разговора.

— Вам бы поискать себе свободного мужчину, а? Вы молоды, не обделены внешностью. Зачем вам такая обуза — три девочки? Тем более, за их спинами стою я, и я никогда и никому не позволю обижать своих внучек…

Знаю, перебивать старших некрасиво, но язык за зубами удержать не получается:

— Светлана Игоревна, — резко выпрямляюсь, будто палку проглотила, — как вы могли так обо мне подумать? Разве я похожа на ту, что способна обидеть детей?

— А мне-то откуда знать? — презрительно хмыкает и очки поправляет, всё ещё не выпуская моего локтя из своей руки. — Я вас совершенно не знаю. Что вам вообще надо? Деньги, квартира? Так, у Леонида не все права на квартиру, часть девочкам принадлежит.