Клетка для сломленной (СИ) - Сибирская Тата

Подхватив меня под попу, заставил обвить его торс ногами, отошел от двери и унес на кровать. Лег сверху и продолжал целовать, оставляя жаркие следы по всему телу. Кофточка, сорванная с тела, полетела в сторону, как и его рубашка. Добрался до моей юбки, скинул свои брюки. Губы настойчиво спускались вниз. Оторвавшись, впился в мое лицо затуманенным взглядом.

Он играл на моем теле, как виртуозный скрипач на своем инструменте. Замечал любые изменения происходящие со мной. Ослаблял напор, когда охватывал страх и продолжал, когда расслаблялась и снова таяла под ним. Он был нежным и диким одновременно — этот контраст сводил с ума.

Амир коснулся членом моего разгоряченного лона, и меня снесло волной сумасшедшего желания. Невыносимо медленно он входил меня, распаляя все больше. А мне хотелось быстрее, мне хотелось посмотреть, каким Амир может быть, если перестанет сдерживаться себя. Мои барьеры в эту минуту снесло окончательно.

— Пожалуйста… — молила прекратить это мучительное наслаждение.

— Чего ты хочешь милая?… Девочка моя… — он замер и тяжело дышал.

— я… — щеки опалило жаром. Я не знала, как сказать, никогда о таком не говорила вслух. Амир не двигался — ждал моего ответа. Было видно, как ему сложно, тело подрагивало, член внутри меня пульсировал, посылая разряды по всему телу.

— Солнышко, — он прижался своим лбом к моему, заглядывая в глаза. Даже от такой небольшой смены позы, тело непроизвольно выгнулось, и из груди вырвался стон, — просто скажи, чего ты хочешь. Я должен знать, когда тебе плохо, когда хорошо. И чего ты хочешь тем более… просто скажи…

— Быстрее, — я подавила в себе стыд, — я хочу быстрее. Покажи, каким ты можешь быть.

Он оторвался от меня и замер:

— Ты уверена? — спросил напряженно.

— Да, — закусила губу и кивнула.

— Тогда держись, — он впился в мои губы, сильнее сжал бедра и на запредельной скорости стал вколачиваться в меня. От такого быстрого темпа я вскрикивала и впившись ногтями в его плечи, расцарапывала их в кровь. Но Амир будто получал удовольствие от этой боли. Он рычал, кусал мои губы, до легкой боли прикусил шею и тут же зализывал языком место укуса.

Внизу живота закручивалась пружина, заставляя сильнее выгибаться на встречу рукам и губам мужчины.

— Скажи, что ты моя. — я слышала его голос словно через слой ваты. — Скажи что ты только моя. Скажи мне. — замедлил темп, всматриваясь в мои глаза. Мне уже хотелось почувствовать развязку, а он тянул. Я всхлипнула. — Скажи мне.

— Твоя… твоя… пожалуйста, — молила.

— Я тебя никуда не отпущу. Я тебя ему не отдам. — Не понимала, о чем он говорит, все мои мысли были далеко. Амир с животным рыком стал вколачиваться в меня, подталкивая к краю пропасти.

Несколько сильных толчков и я взорвалась, рассыпавшись на миллионы осколков. Амир тяжело дышал, поцеловал мои губы, перекатился на бок и перетянул меня на свою грудь. От такого сумасшедшего удовольствия кружилась голова, а тело парило где-то в облаках.

Амир перебирал мои волосы, а я лежала, вдыхая потрясающий запах его тела. Запах моего мужчины.

— С ней все в порядке. — Неожиданно сказал он.

— С кем? — я пребывала в неге, мозг отказывался работать.

— С той девушкой. Сегодня утром. Я никогда и ничего не сделал бы ей.

— Тогда почему ты так сказал? — нахмурилась.

— Так нужно было. — Он тяжело вздохнул, — Просто верь мне.

Он смотрел мне в глаза, будто заглядывая в душу. Он не юлил, не придумывал оправданий, он говорит, что так было нужно, значит, так и есть. И я поверила. Мне нужно была эта вера во взрослого сильного мужчину. В моего мужчину, который решает проблемы, защищает от проблем, помогает справиться с трудностями.

Мой мужчина. Эти слова рвались с моего языка. Хотелось сказать ему, что влюбилась в него, что уже не смогу без него и услышать подобное в ответ. Но надо мной весел груз прошлого, мне нужно рассказать обо всем Амиру. Если я хочу быть с ним, не хочу чтобы мое прошлое стояло между нами. Он борется с моими страхами, спасает от кошмаров и, наверное, имеет право знать, от чего спасает меня каждый день и как это важно, как меняется моя жизнь. Как страх перед всеми мужчинами сменяется любовью к одному единственному. Как благодаря ему, я больше не хочу зарыться в норку, а хочу выйти в мир — в безопасный мир, который он мне показал. Я обязательно все это ему скажу.

А сейчас… я прижалась к нему всем телом, Амир обнял и зарылся в мои волосы. Мы лежали и наслаждались близостью друг друга, нашим маленьким уютным счастьем. Амир вырисовывал пальцами на моей спине замысловатые узоры, и я улыбалась. Была так хорошо и спокойно. Так хотелось, чтобы время остановилось именно в этот момент.

Но телефон Амира зазвонил и он с обреченным стоном потянулся за ним.

— Мне дадут когда-нибудь нормально побыть со своей женой? — задал вопрос в воздух. Я тихо рассмеялась — он так мило возмущался.

— Слушаю, — Амир ответил на звонок, и увидела, как он нахмурился. Внимательно смотрел на меня.

— Что там? — спросила, чувствую, как он напрягся всем телом.

Амир отодвинул телефон от уха и прикрыл динамик.

— Ник, у ворот стоит женщина. Хочет с тобой поговорить.

Странно. Единственной знакомой мне женщиной, которая могла прийти, была Иришка, но она была с Расулом.

— Я никого не жду. Что за женщина?

Амир внимательно смотрел на меня, будто раздумывая, стоит говорить мне или нет. И приняв решение, сказал аккуратно:

— Там твоя мама.

Глава 37

— Ты уверена, что хочешь этого? — Амир уже не в первый раз задает этот вопрос, пока я неудачно пытаюсь натянуть на себя одежду. Непонятное волнение и ожидание. Чего? Не знаю, чего я жду от нее.

— Да, я хочу с ней поговорить, — наконец правильно надела кофточку — то шиворот-навыворот, то задом-наперед.

Амир встает, подходит ко мне и, сжимая плечи, поворачивает к себе лицом.

— Если решила с ней поговорить, то для начала перестань нервничать. — Смотрит мне в глаза и поглаживает плечи. От его близости я не то, что успокаиваюсь, я начинаю плавиться. Как вообще можно спокойно стоять возле абсолютно голого мужчины.

— Я… я успокоюсь… только оденься, — заикаюсь, старательно не опускаю глаза ниже. И, конечно, Амир это замечает. С усмешкой, нарочно подходит ближе, прижимается всем телом, так что я чувствую все до последнего изгиба, а точнее внушительной выпуклости.

— Мне и так хорошо, — издевается надо мной.

— А мне нет, — отпрыгиваю от него, — и мне надо идти.

— Ладно, — он примирительно поднимает руки, — жди. Я иду с тобой.

И начинает быстро одеваться.

— Тебе не обязательно, — не представляю, о чем будет говорить мама. Конечно, где-то теплится надежда, что она хочет увидеть меня и внучку, что скучала, но внутренний голос настойчиво говорил, что ничего хорошего не стоит ждать.

— Тебе, наверное, не стоит идти, — пытаюсь его остановить.

— Я иду с тобой, и это не обсуждается. — Настроен был решительно.

Пока спускаемся вниз, вертятся вопросы. Зачем она здесь? А самый непонятный для меня — Как она меня нашла? Мы не общались с того самого дня у нее дома сразу после больницы. И если раньше она могла бы меня найти через родителей Макса, они то знали, в каком городе он живет и где работает, они встречались несколько раз, пару лет назад, то сейчас я замужем за другим человеком. Так как она смогла меня найти? Этот вопрос я и задаю Амиру.

— Я думаю, об этом лучше спросить у нее самой.

Прежде чем зайти в гостиную, куда проводили неожиданную гостью, останавливаюсь. Держусь за ручку, а повернуть смелости не хватает.

— Ты все еще можешь передумать. — Слышу голос мужа сбоку от себя.

Я только отрицательно мотаю головой и толкаю дверь.

Возле двери стоит один из охранников. При нашем появлении он кивает и выходит, прикрыв дверь. Мама сидит в кресле и, хмыкая, осматривает окружающую ее обстановку. Сердце в груди затрепыхалось, как птица в клетке, такого я не ожидала. Я скучала по ней? Что за странная реакция организма?