CurvyPragmatist - Reset
Когда Генри сидел на кровати рядом с Реджиной и смотрел на Грэйс, Эмма видела счастливую семью. Она была абсолютно уверенна, что любовь Реджины к Генри сильнее, чем когда-либо. Эмма уже видела этот взгляд, когда впервые прибыла в Сторибрук. Она понимала, что ее время с Генри сочтено.
Хотя Эмма знала, что однажды наступит тот день, когда Генри оставит ее. Это было неизбежно. Эмма совершила ошибку, полюбив и привыкнув к Грейс, хотя понимала, что все эти десять дней, проведенных с малышкой, были лучшими в ее жизни. Конечно, поначалу она была напугана, ведь боялась сделать что-либо не правильно, но время шло, и все стало таким комфортным и естественным в жизни Эммы.
Конечно, она не говорила об этом Мэри-Маргарет, ведь они пыталась разделить уход за малышкой в равной степени, но когда была очередь Эммы, блондинка чувствовала себя с ней живой и в безопасности.
Сейчас Эмма понимала, насколько глупой она была. Ведь это естественно, что Реджина проснется и захочет обратно своих детей. Именно поэтому, когда она увидела их вместе, сразу почувствовала знакомое чувство одиночества и беспомощности. Взяв себя в руки, Эмма осознала, что должна как можно быстрее покинуть палату, для того, чтобы побыть одной. В итоге она просто закрылась в кабинке туалета, чувствую нарастающий страх, паническую атаку, холодный пот и затрудненное дыхание.
Последние десять дней были такими напряженными, что у Эммы не было времени и шанса, чтобы снова чувствовать всю эту боль. Ведь она должна была быть сильной для Реджины, Грейс и Генри. Она сделала всё, чтобы окружить всех комфортом и заботой, при этом не оставляя себе времени подумать, о том, чем всё это закончится и как после всего этого останется одна. СНОВА.
Вибрирующий телефон прервал поток мыслей Эммы. Вынув телефон из кармана, Эмма улыбнулась, увидев сияющее лицо Генри на экране. Успокоившись, блондинка сделала глубокий вздох, а затем, ткнув пальцем по экрану, ответила:
— Эй, пацан…
— Эй, — смущенно проговорил Генри, — где ты?
— Мне позвонили, — врала она, — и я не могла ответить, находясь в больнице.
— Ох, — ответил Генри, понимая, что и сам сейчас пользуется телефоном.
— Я скоро буду, — пыталась беззаботно отвечать Эмма.
— Клёво, скоро увидимся, — сказал он, а затем положил трубку.
Эмма взглянула на заставку в своем телефоне. Это была фотография Генри с Грейс, сделанная в парке двумя днями ранее. Сейчас смотря на нее, Эмма не понимала, о чем, черт возьми, она думала? Эти дети принадлежали другому человеку, хотя она и чувствовала себя частью этой семьи, но очевидно, что это было не так. Эмма ощутила дрожь в теле, от осознания фальшивости того счастливого мира, что она создала вокруг себя.
С грустью в глазах, Эмма зашла в галерею и удалила «семейную» фотографию и все остальные подобного рода. Она изменила заставку на стандартные серые обои, с каким-то абстрактным рисунком. Потому как они выглядели нейтрально и неприметно.
Она попыталась встать, но у неё не осталось сил. Поэтому Эмма просто использовала кабинку туалета как опору, а затем схватила костыль. Прежде чем выйти, Эмма пару раз глубоко вздохнула. Подойдя к зеркалу, она взглянула на себя, а затем умылась водой, чтобы скрыть, красные от слез, глаза и поправила прическу.
Прежде чем покинуть уборную, Эмма последний раз кинула взгляд на свое отражение в зеркале и отметила своё плачевное состояние. Она медленно шла в палату Реджины, зная, что сейчас будет наблюдать за счастливой семьей, и если Эмма будет чувствовать хоть какой-то дискомфорт, то Реджина сразу заметит это.
Глубоко вдохнув, Эмма вошла в палату, увидев там только одну Реджину, сидящую на кровати с переплетёнными на коленях руками. При взгляде на блондинку, глаза Реджины загорелись.
— Заходи и закрой дверь за собой, — скомандовала она.
Глава 42
Не понимая, почему она делает то, что велит ей Реджина, Эмма закрыла за собой дверь. Реджина указала на стул, стоявший рядом с её кроватью. Прихрамывая, Эмма села, чувствуя себя так, будто её собираются отругать как провинившуюся школьницу.
— Я не буду спрашивать, куда ты ушла, — поморщилась Реджина, явно недовольная внезапным исчезновением Эммы, — но нам есть что обсудить.
— Я знаю, — ответила Эмма, смотря на свои ноги и ожидая, когда же Реджина начнет говорить о Генри.
— Мне нужно, чтобы ты присмотрела за Грейс, — заявила Реджина. — Я понимаю, что это неудобно, но у меня нет нянь, которым бы я смогла доверить своего ребенка.
Эмма в замешательстве посмотрела на Реджину:
— Ты хочешь… Ты хочешь, чтобы я присмотрела за Грейс?
— Да.
Реджина хотела продолжить, но Эмма тут же прервала её:
— А почему не Мэри-Маргарет, ну или Кэтрин? Она же твоя подруга и присматривала за Грейс, прежде чем…
— Я прошу тебя, — нахмурилась Реджина. — Или ты не хочешь?
— Нет, в смысле… — глубоко вдохнув, Эмма закрыла глаза. — Я бы с удовольствием, но мне кажется, есть варианты лучше меня.
— Ерунда, ты ведь хорошо с ней ладишь, — отмахнулась Реджина.
— Вряд ли ты видела меня с ней, — спорила Эмма.
— Хм… — уклончиво ответила Реджина.
— Боже мой! — поняла вдруг Эмма. — Ты слышала нас, когда спала!
— Вроде того, но правда не понимаю как, — пожала плечами Реджина.
Эмма схватилась за голову, пытаясь вспомнить обо всем, что она говорила и делала вместе с Грейс во время визитов к Реджине.
— Правда твое исполнение поп-песен мне не по душе. Вероятно это и способствовало моему пробуждению, поскольку я больше не выдержала бы этого, — сухо прокомментировала Реджина.
Эмма в изнеможении подняла голову вверх, а потом посмотрела на Реджину сквозь пальцы:
— И ты всё ещё хочешь, чтобы я приглядывала за твоей дочерью?
— Да, — серьезно заявила Реджина. — Даже если ты пела о любви к поцелуям, хотя я не сильно разобрала текст, да и не хочу этого, — тряхнула головой Реджина, пытаясь отогнать от себя воспоминания.
— Дело в том, что я ещё не полностью восстановилась, и мне потребуется день или два для того, чтобы покинуть это проклятое место, — вздохнула Реджина. — Ну и потом ещё пара дней, прежде чем я удостоверюсь, что смогу сама о ней заботиться.
