CurvyPragmatist - Reset
Эмма поднялась с кровати, держа перед собой Грейс.
— Поцелуй мамочку на прощание, — сказала Эмма, наклоняя Грейс ко лбу Реджины. Малышка облизала Реджину.
Взяв из тумбочки салфетки, Эмма очистила лоб брюнетки от слюны.
— Противно, но зато эффективно, — сказала она Грейс, помещая малышку в специальное кресло.
— А где шапочка? Куда ты положила свою шапочку? — нахмурилась Эмма, осматривая помещение в поиске шапочки.
Пропажа нашлась на стуле в другом конце палаты. Эмма забрала шапочку и, достав из сумки одеяльце, укутала малышку, так как на улице было прохладно.
Эмма закинула сумку на плечо, а затем, взяв специальное кресло вместе с Грейс, посмотрела на Реджину:
— Пока, пока, мамочка, — прошептала Эмма и вышла из палаты.
Глава 39
Эмма в панике с ужасом смотрела на Мэри-Маргарет.
— Это… ты? — осторожно прошептала Эмма.
— Нет, — быстро помотала головой Мэри-Маргарет.
Они обе посмотрели на Грейс, которая мирно лежала в коляске возле их столика в закусочной "У Бабушки". Малышка улыбнулась.
— Пожалуйста, пусть это будет лишь небольшой пшук, — молилась Эмма, оттягивая штанишки Грейс и заглядывая в памперс. — Нет, это не пшук.
— О Боже! — воскликнула Мэри-Маргарет, отходя подальше от коляски, чтобы глотнуть немного свежего воздуха.
— Будто кто-то умер! — скривилась Эмма, присоединившись к матери и с опаской поглядывая на коляску.
— Молоко, — поморщилась Мэри-Маргарет. — Я больше никогда не смогу на него смотреть.
— Ну, ступай, — смотря на Грейс, подтолкнула Эмма мать в сторону туалета.
— Почему это я? — запротестовала брюнетка.
— Потому что ты беременна и должна привыкать к такому, — объявила Эмма, как нечто само собой разумеющееся.
— Я беременна, а значит должна отдыхать, — твердо настаивала на своем Мэри-Маргарет.
— Ты всего лишь на втором месяце! — возмутилась Эмма. — Если ты уже сейчас начнешь отдыхать, тогда твои мышцы атрофируются так, что в итоге, не сможешь поднять ребенка. К тому же у меня нога. Мне трудно ходить.
— Прошло уже полторы недели. Сомневаюсь, что ты всё ещё нуждаешься в костыле.
Бабуля Лукас подошла к женщинам, прикрывая нос и рот полотенцем:
— Ради Бога, кто-нибудь унесите уже ребенка из закусочной, или ноги вашей здесь больше не будет.
Дочь с матерью переглянулись и, решительно кивнув, в один голос произнесли: "Вместе". Мэри-Маргарет, захватив с собой сумку из коляски, направилась в туалет, а Эмма последовала за ней. Зайдя в уборную, они обе сняли верхнюю одежду и закатали рукава, будто готовясь к операции.
— Так, — серьезно заявила Эмма, — мы должны сделать все быстро. Снял — одел. Не возимся с этим долго, хорошо?
— Договорились, — кивнула Мэри-Маргарет, готовясь к операции "грязный подгузник". Женщина выстроила в ряд памперсы, крем, влажные салфетки и гигиеническую пудру.
— Я снимаю одежду, а затем памперс, — с легкостью произнесла Эмма, — а ты будь наготове. Нам нужен мусорный бак, чтобы быстро избавиться от памперса, а затем просто приберёмся здесь и всё!
— Я готова, — встряхнув плечами, ответила Мэри-Маргарет. — Давай!
Эмма достала Грейс из коляски и положила на столик. Она сняла носочки, прежде чем осторожно стянуть штанишки, и бросила их в кучу.
— Хорошо, теперь самое ответственное, — выдохнула она и, расстегнув липучки, сняла памперс. — Пакет! В сумке!
Мэри-Маргарет полезла в сумку и достала рулон пакетов:
— Эй, пахнет цветочками, — прокомментировала брюнетка, отрывая один.
— ПАКЕТ!!! — кричала Эмма, удерживая большим и указательным пальцами подгузник на расстоянии вытянутой руки.
— Прости, — извинилась Мэри-Маргарет, протягивая пакет. Обе сморщились от запаха, что источал подгузник, и отвернулись, пытаясь не глядя засунуть его в пакет. Закончив с этим, Мэри-Маргарет быстро завязала пакет, при этом бормоча «недостаточно цветов, недостаточно цветов», и, задержав дыхание, поспешила выбросить его в мусорное ведро.
Тем временем, Эмма вытирала попку ребенка огромным количеством салфеток, которые скидывала в ещё один пакет, протянутый Мери-Маргарет. Затем убрала остальной беспорядок, тем самым заканчивая первый этап операции "грязный подгузник".
Руби вошла в уборную и тут же воскликнула:
— ГОСПОДИ! Чем вы кормите ребенка?
— Просто порадуйся, что она уже не вся в этом, как была минуту назад, — прокомментировала Эмма. — Я никогда не стану прежней после этого.
Руби пересекла уборную, открывая несколько окон, чтобы проветрить помещение.
— Тебе кто-то звонил, — протягивая телефон Эмме, сказала Руби. В это время, телефон снова зазвонил.
— Ну, я немного занята, — ответила Эмма, пытаясь помазать малышку кремом, при этом отчаянно сдерживая тошноту.
— Они говорят, что это из больницы, — сказала Руби. Услышав это, Мэри-Маргарет быстро перехватила телефон и ответила на звонок.
— Здравствуйте? — брюнетка пристально слушала все, что говорят ей на другом конце провода, а затем начала кивать и радостно смотреть на Эмму, которая удерживала крем в одной руке, а ножки малышки в другой, и поглядывала на нее в немой просьбе о хоть какой-нибудь информации.
— Она проснулась, — сказала Мэри-Маргарет, прежде чем продолжить слушать то, о чем ей говорили.
Эмма буквально чувствовала, как ее ноги подкашиваются, но она просто счастливо улыбнулась Руби. Мэри-Маргарет закончила говорить по телефону, а затем вручила Эмме чистую салфетку:
— Помой руки и ступай к ней, а я сама здесь все уберу и приду, как только смогу! — проинструктировала женщина.
— Ты уверенна? — спросила Эмма, вытерев руки и направляясь в сторону выхода.
— Иди! — ухмыляясь, ответила Мэри-Маргарет.
Глава 40
Эмма радовалась, что ее костыль находился на пассажирском сиденье жука, потому что после того как она выбежала из закусочной в сторону своей машины, она усугубила свою травмированную ногу. Она чувствовала пульсирующую боль всю дорогу до больницы. Подъехав к входу больницы, Эмма вытащила костыль, а затем, похрамывая, побежала в палату Реджины. Прошло десять дней с тех пор, как Реджина впала в кому, но Эмма навещала ее несколько раз в день в течение всего это времени.
