Эрика Спиндлер - Да или нет?
Он сунул руки в передние карманы джинсов.
— Мы здесь делаем что-то нехорошее?
Джилл прикусила нижнюю губу:
— Нет…
Хмурясь, Джек вгляделся в ее лицо:
— Голос и вид у тебя не слишком убежденные. Ты никогда не умела врать, Джилли.
— Дело не в этом. — Она снова покачала головой. — Я не думаю, что мы делаем что-то нехорошее. Но боюсь, что Питер придерживается другого мнения.
— Тебе ни с кем не разрешается встречаться? — Джек недоверчиво поднял брови. — Ему позволено второй раз жениться, а у тебя не может быть друзей?
Джилл стиснула руки в кулаки.
— Конечно, могут! Просто мне не хотелось бы, чтобы он решил, будто мы… Ну, ты понимаешь…
— Что мы — любовники.
— Да.
— Но это так.
У нее вспыхнули щеки.
— Я должна думать о Ребекке! Пока надо мной висит суд, я не могу дать Питеру оружие, которым он сможет против меня воспользоваться. А когда дело доходит до тебя, он совершенно…
Зазвенел звонок домофона. Посмотрев на часы, Джилли нахмурилась, нажимая кнопку ответа. Когда в домофоне раздался голос ее бывшего мужа, сердце у нее оборвалось. Пообещав ему, что сейчас выйдет, она отключила домофон и повернулась к Джеку.
— Это Питер. Он приехал немного раньше. — Она встревоженно закусила губу. — Он никогда не приезжал раньше времени!
— Ну, значит, это судьба.
Она посмотрела на Джека, взглядом умоляя его понять сложность ситуации:
— Пожалуйста, Джек! Я не хочу, чтобы он узнал, что ты здесь.
— И что я должен сделать? Выйти черным ходом, словно вор, или спрятаться в спальне, словно трус?
— Дело не в этом!
— Чушь!
— Он никогда не заходит в дом. Просто пусть он не знает, что ты здесь. — Она нервно переплела пальцы рук. — Пожалуйста! Ради меня.
Джек с досадой поморщился, уступая ее мольбе.
— Это гадко, Джилл. Мы ничего дурного не делали.
— Дело в тебе, Джек. Он тебя ненавидит. Я же говорила тебе, что он думал, пока мы были женаты, а если он узнает, что мы с тобой… что теперь мы…
Джилл не договорила. Джек чертыхнулся.
— Ладно, Джилл. Один-единственный раз. Но не жди, что я стану прятаться, стоит только на горизонте показаться твоему бывшему супругу.
Джилл с облегчением перевела дух. Встав на цыпочки, она прижалась к его губам.
— Спасибо. Огромное.
Она сбежала по лестнице ко входной двери. Быстро ее открыв, Джилл собиралась было радостно поздороваться с дочерью — но приветственный возглас замер у нее на губах. За дверью оказался только Питер — Бекки нигде не было видно.
Джилл с трудом справилась с испугом и дрогнувшим голосом спросила:
— Где Ребекка?
— Ждет в машине с Джин.
— В машине, — повторила она, глядя через двор в сторону улицы. — Почему?
— Нам надо поговорить.
Джилл посмотрела на бывшего мужа, только сейчас заметив его решительный вид и упрямо сжатые челюсти. Вид у него был такой, словно он готов вступить в бой.
Снова почувствовав прилив страха, она призвала на помощь все свое самообладание:
— С Ребеккой ничего не случилось?
— С ней все в порядке, естественно. Я очень о ней забочусь.
Этим он хотел сказать, что она о ней заботится плохо. Страх ее стал уступать место гневу.
— Тогда я не представляю себе, о чем нам говорить друг с другом.
— Неужели? — Он протиснулся мимо нее в прихожую и закрыл дверь.
Она нахмурилась, ощущая, как в висках у нее начинает пульсировать кровь.
— Как ты смеешь?! Это мой дом!
— А ты как смеешь? — парировал он. — Ребекка — моя дочь!
— И что эти слова должны означать? Я никогда не ставила под сомнения твои права или не давала тебе…
— Что у тебя с Джеком Джейкобсом? — прервал ее Питер.
Джилл невольно отступила на шаг, пораженная таким вопросом:
— Чем вызван твой идиотский вопрос?
— Вашими портретами на любом автобусе южной Калифорнии…
Их рекламная кампания. Опять.
— Ради Бога, Питер, не надо! Это сделано в целях рекламы нашей передачи.
— Это — позор. Это просто непристойно.
Она вздернула вверх подбородок, придя в ярость.
— Ничего подобного. Ты ведешь себя так, словно на фотографиях изображен половой акт.
— Эта подпись…
— Говорит о том, понравятся ли нам просмотренные фильмы.
— Черта с два! — Он повернулся к ней, уперев кулаки в бедра. — Я видел вашу передачу. Между вами ощущается влечение.
— Ты сошел с ума, Питер. Когда речь заходит о Джеке, ты теряешь рассудок. — Она шагнула к нему. — Мне нужна дочь. И я хочу, чтобы ты ушел.
Она повернулась к двери и взялась за ручку. Питер поймал ее за руку и сжал ее так сильно, что Джилл с трудом сдержала крик.
— Ты с ним спишь?
Джилл было так больно, что у нее на глазах выступили слезы. Она постаралась их скрыть, как и свой испуг, увидев во взгляде бывшего мужа что-то дикое, чего никогда раньше не замечала. И ее это напугало.
— Отпусти мою руку, Питер.
Но он только сильнее стиснул пальцы. Джилл знала, что наутро у нее будут синяки.
— Я не желаю, чтобы моя дочь встречалась с этим типом. И не хочу, чтобы он дарил ей игрушки. — Он дернул Джилл изо всей силы, так что она едва не упала. — И не хочу все выходные слышать от нее: «Джек то, Джек это».
Джилл вырвала руку.
— А может быть, я не хочу, чтобы Ребекка проводила время с Джин.
— Она моя жена.
— А раньше была твоей возлюбленной.
— Ты с ним спишь.
Дрожа от гнева, она указала ему на дверь:
— Вон!
Но он только угрожающе придвинулся к ней:
— И что, по-твоему, об этом скажет судья? Что ты путаешься с тем же мужчиной, который…
— Вы слышали, что сказала Джилл. Убирайтесь вон!
Джилл и Питер повернулись к лестнице. Джек стоял на предпоследней ступеньке, устремив на Питера свои синие глаза с выражением едва сдерживаемой ярости. Кулаки у него были стиснуты почти так же крепко, как зубы. Больше всего Джеку хотелось бы сейчас как следует двинуть ее бывшему муженьку по роже. И хотя в душе Джилл хотелось бы именно этого, она понимала, что сейчас это было бы самым неразумным шагом. Ей надо было думать о Ребекке.
Она открыла было рот, собираясь сказать что-то, сама еще не зная что, но Питер ее опередил.
— Ах ты, подонок! — Питер шагнул к Джеку, покрывшись от злости пятнами. — Мне бы следовало тебя убить!
— Можете попытаться. — Джек высокомерно взглянул на противника, который выглядел гораздо менее внушительно. — Но, на мой взгляд, это было бы несколько чересчур. Кажется, мы даже никогда не встречались.
— Так я не ошибся. — Питер бросил на нее осуждающий взгляд. — Ты с ним спишь.
