Сара Вульф - Дикий восторг (ЛП)
В своем нескончаемом и напряженном размышлении о важности праздничного настроения я умудряюсь заблудиться еще больше. Вопреки распространенному мнению, в фонариках нет ничего потрясающего, ну, кроме того, что они могут быть классным украшением для импровизированных вечеринок. Я продолжаю разглагольствовать еще пару секунд, прежде чем осознаю как же здесь все-таки жутко, и очееень тихо. Так что я сдаюсь и присаживаюсь. Прямо на домик скунса. Великолепная и, естественно, недовольная зверюга высовывает свою задницу как раз вовремя для того, чтобы полностью пропитать своим отвратным спреем мою лодыжку.
— О, святые… — меня начинает тошнить, и я прикрываю нос рукавом толстовки. — Ты негодяй! Внимание, внимание: эта полосатая лесная тварь — ЖОПА! О, Господи, да у тебя там нескончаемый запас что ли?!
Скунс восхищается своей работой долю секунды, а затем пускается наутек. Я лишь трясу кулаком ему вслед. А что еще я могу поделать? Не могу же я возиться с местной озлобленной живностью, мне нужно найти Талли, снова. Дневной лес сильно отличается от леса глухой ночью, а когда я слышу хриплое карканье вороны, то начинаю жалеть о своем решении побродить по месту, несомненно, напоминающему съемочную площадку фильма «Ведьма из Блэр: Курсовая с того света». Но я придерживаюсь скалы, чтобы всегда знать, где находятся край, и следовать недалеко от него.
Наконец, среди деревьев появляется белый крест, и я мчусь к нему. Земля по-прежнему мягкая, после того как я раскапывала ее в прошлый раз, и я делаю это снова. Расхищение могил — конечно, не работа моей мечты, но я чертовски в ней преуспела. Не то, чтобы кому-то следует об этом знать. Ну уж нет. Никогда!
— Привет, Талли, — тихо говорю я. — Я вернулась.
Маленький розовый сверточек такой грязный. Я стряхиваю с него землю и вытаскиваю хвойные иголки. Талли смотрит на меня своими пустыми глазами. Они были бы голубыми, поскольку у Джека — голубые, так же как и у Софии, правда у нее они скорее синие. Готова поспорить, они были бы ошеломляющими, напоминающими лазурит или океан в летний день. Малышка была бы прекрасна: с волосами Софии, ростом и лицом Джека. Я улыбаюсь и разворачиваю сверток, затем беру браслет с ее именем.
— Ничего, если я возьму его с собой?
Кивнув лежащей неподвижно Талли, я забираю браслет. Серебро мерцает в лунном свете. Я заворачиваю сверток и закапываю его обратно, надеясь, что в последний раз.
— Я буду тебя навещать, — говорю я. — И принесу тебе игрушку, ладно? Я знаю, где достать хорошие игрушки.
— Эй! Сюда!
Чей-то голос раздается в ночи, и лес наполняется шорохом вновь прибывших. Тяжелые и мощные шаги сотрясают землю. Их много. Много потенциальных серийных убийц, готовых отрубить мне голову пожарным топором. Или это родители Эйвери. В любом случае, я влипла. Ныряю за гниющее бревно и затаиваю дыхание. Я едва могу их услышать; они на приличном расстоянии, но достаточно близко.
— Что-нибудь нашел?
— Нет, сэр. Вы уверены, что это именно то место?
— Конечно. У меня надежный источник. Продолжай искать. Нам нужны доказательства.
Доказательства? Мое безрассудное изумительное любопытство берет надо мной верх, и я выглядываю из-за бревна. Мужчина в безупречном твидовом костюме стоит рядом с двумя парнями в одинаковых темных костюмах. Мужчина в твиде невероятно высокий и широкоплечий. Его волосы ослепительно белые, и он источает ауру старого-седовласого-возглавляющего-парня, благодаря чему у меня мгновенно возникает к нему неприязнь. Это точно не отец Эйвери, я видела его на дне открытых дверей. Он, конечно, богат, но не настолько, как этот чувак — часы «Ролекс», итальянские кожаные ботинки. Плюс, любой, кто ошивается в компании двух парней в костюмах, которые выполняют все его приказы, достаточно богат, чтобы нажить кучу врагов.
— Сэр, если вы не возражаете, то я задам вопрос: действительно ли Джек Хантер стоит всех этих усилий? Он же просто школьник, — спрашивает один из костюмов. Твид-парень вздыхает.
— Да. Он учится в школе, но ему осталось всего четыре месяца до поступления в университет. Это лишь вопрос времени, когда гарвардская разведка разнюхает его гениальность, и я намерен завербовать его до них. Я не позволю Арамону забрать его у меня. Он слишком умен, слишком безжалостен и слишком прекрасен. Он будущее моей компании. А теперь, возвращайтесь к поиску. Тело должно быть где-то здесь. Ищите плохо закопанную могилу, шесть на два фута.
Тело. Они говорят не о теле Талли. Им нужно тело взрослого. Откуда они знают про ту ночь? Почему они так уверены, что оно похоронено именно здесь? И кто является источником Твид-парня?
Я шевелю ногой, поскольку ее свело, и это последнее, что я когда-либо сделаю. Теоретически. В альтернативной реальности, где у них есть оружие. Но у них его нет. Все, что у них есть — уши. Что немного проблематично.
— Какого дьявола это было? — поднимает голову один из костюмов.
— Олень? — предполагает другой.
— Здесь нет оленей, — говорит Твид-парень. — Морияма, проверь там.
Костюм начинает двигаться в мою сторону, сутулясь и сжав кулаки. Сказать, что я не хочу быть пойманной этими ребятами, все равно, что сказать: гореть — это слегка дискомфортно. Мое сердце бешено стучит, и в ушах звучит только его биение. Я хватаю камень и швыряю его влево. Костюм на мгновение замирает, затем двигается в сторону шума, а я медленно двигаюсь вокруг бревна в противоположном направлении.
А потом что-то пушистое пробегает по моей ноге и, не в силах сдержать свой сказочный голос, я визжу. Или исполняю оперу. Не могу быть уверена, потому что все мгновенно превращается в хаос: я бегу, кто-то бежит за мной, Твид-парень кричит, и чья-то рука хватает меня за волосы, я резко останавливаюсь и приседаю, а он пролетает над моей головой вниз с холма, с прядью моих восхитительных волос в руке.
— Спасибо за пробежку, какашка! — кричу я. Мое злорадство длится недолго, поскольку другой костюм догоняет и хватает меня за талию, прижав мои руки к бокам.
— Пошел нафиг! Отпусти меня, немедленно! — шиплю я.
— Думаю, я не сделаю этого, принцесса. — Он изо всех сил пытается сдержать мои брыкания. Я изменяю голос, делая его ласковым:
— Пожалуйста, отпустите меня. Ваши будущие дети будут вам чрезвычайно благодарны.
— Что?
Я пользуюсь моментом его замешательства и бью пяткой ему в пах. Он испускает сдавленный стон и падает, я же вырываюсь и удираю вниз по склону. Моя машина находится недалеко от этой тропы. Воздух жжет, словно холодное пламя, проникая внутрь. Мои ноги хотят рухнуть и больше никогда не работать. Это не страх. Хорошо, есть немного страха, где-то процентов пятнадцать. Шестьдесят процентов — это восторг, от того какой классный из меня вышел ниндзя, а оставшиеся двадцать пять процентов — это разум, кричащий мне, чтобы я сообщила Джеку об этих засранцах. Лично. Мы переписывались некоторое время назад, и я сказала какую-то глупую чушь о Талли, но он, похоже, не разозлился. Надеюсь, моя удача задержится подольше. Надеюсь, мой глупый, новоиспеченный, дурацкий страх по отношению к нему хоть немного умолкнет.
