Игра. P.S. (СИ) - Лебецкая Екатерина

И стоит только ему прикоснуться, как прибивает разрядом.

Остро, уверенно, метко.

Хорошо, терпко, пьяняще.

Хочу, чтобы Рома чувствовал то же, что и я.

Его руки отодвигают ворот халата, обнажая ключицы. Мои робко скользят от предплечья к плечу и застывают на груди. Не могу отвести глаз. Мужественный. Уверенный. Мой.

Эмоции захлёстывают, нагоняя полуобморочное состояние. Пугающе…

Но я не хочу останавливаться.

Мне хорошо. Потому что с ним.

Отключаю мозг и концентрируюсь только на ощущениях. Хочу получить обещанное удовольствие и попробовать подарить его Роме…

— Бельчонок, на тебе слишком много одежды, — шепчет, щекоча рваным дыханием кожу на шее.

Хихикаю.

Много?

На мне лишь чулки, полупрозрачное белье и халат, который держится на мне только благодаря крепко завязанному поясу.

— Не одевай это больше… — говорит, стягивая чулки.

А я вздрагиваю от его касания ко внутренней стороне бедра, когда он поддевает резинку чулок.

— Тебе не нравится?

— Бельчонок, ты красива и в чулках, и без. Но я хочу прикасаться к тебе, а не к даже такому тонкому материалу. Я хочу чувствовать каждый миллиметр твоей кожи под своими пальцами. Под губами. Под языком…

На последних словах Рома освобождает ногу от чулка. Приподнимает ее к губам и осыпает невесомыми вызывающими дрожь поцелуями. Ступня. Щиколотка. Поцелуй за поцелуем. Колено. И…ооо, Боже,… Язык, который влажно скользит по моему бедру.

— Вот так, Бельчонок. Люблю мурашки на твоей коже. Эта реакция на мои поцелуи бесценна…

Прикусывает кожу, а я неконтролируемо свожу ноги и вцепляю пальцы в его волосы.

— Бельчонок, тебя будет легче, если ты не будешь сдерживать себя…Ты можешь стонать, рычать и кусаться…

И еще один укус, который выбивает воздух из лёгких.

Прогибаюсь в спине и откидываюсь голову назад, подставляя себя под поцелуи, которые поднимаются выше от ног к груди.

Завязки развязаны, шелковых халат сам скользит вниз по трепещущему телу. Холодно и горячо. А еще больно. Потому что Рома не касается, а лишь смотрит. Но его взгляд и дыхание чувствуются сейчас совсем иначе, чем раньше. Ярко. Жгуче. Предвкушающее.

— Ты очень красивая. Идеальная. Моя и только для меня.

— И ты идеальный. Только болтливый. Ветров, давай целоваться, а не болтать, — улыбаюсь я.

Меня смущают его откровенные фразы.

— Нахалка, — ухмыляется и дергает меня на себя. — Ты сама нажала на спусковой крючок, Богданова.

Поцелуи на губах, щеках, шее, плече. Я не отвечаю. Только принимаю их. Потому что уже знаю, что не поспею, не справлюсь с напором и жаждой этого парня.

Но это лишь короткий дикий порыв. Роме нужно несколько минут, чтобы немного насытиться, и он вернется к моим губам нежным, спокойным поцелуем. Позволит целовать так, как хочу я. Ласково, неспешно, переплетая и посасывая наши языки, не глубоко, всезаполняюще.

И пока я увлечена поцелуем, Рома занят одеждой, а точнее ее ликвидацией. И вот на мне одни трусики, а на нем ничего. Осознание этого вызывает водоворот противоречивых эмоций. Хочется рассмотреть его, прикоснуться. Хочется прикрыться, спрятаться.

Мечусь между двумя этими вариантами.

Тяну Рому на себя, чтобы прикрыть свою грудь его телом. От ощущений кожа к коже уносит. Смущение уходит, и на его место приходит жажда продолжения.

Я не боюсь. Я хочу его.

Глава 53

Рома

Какая все-таки она маленькая, неопытная. Но такая отзывчивая. Чувствую отдачу на каждое моё прикосновение. Заводит от этого. Накрывает страстью. Но это не похоть. Это нежность.

На первых порах думал, что в секунду долечу до критической точки. Но нет. С ней я не хочу молниеносной разрядки. Хочу гореть, мучиться и наслаждаться её.

Это безумство.

Но я совсем не чувствую себя прожженным кабелем. Я неуверенный сопляк. Для меня, как и для неё, это первый секс. Даже не секс. Сейчас я занимаюсь любовью с любимой женщиной.

И это великолепно. Чистый кайф. Для тела. Для глаз. Для мыслей. Для чувств и эмоций.

— Моя сладкая вишня, — шепчу, когда она всем телом прижимается ко мне.

Маленькие твёрдые розовые соски упираются мне в грудь. Ладошки исследуют спину. Чувствую, как её пальчики замирают, стоит мне только напрячь мышцы. Раздвигаю её ноги. Раскрываю её для себя. Хочу её ближе. Ещё теснее. Пододвигаю её ближе к краю барной стойки. Вплотную. Ни миллиметра между нами. Мы одно целое.

Бельчонок охватывает мои ягодицы ногами. Член упирается ей в трусики и она скорее, всего неосознанно, трётся о него.

Пошло. Интимно. Чутко.

Чувствую, как её накрывают первые спазмы.

Нереальная. Прикусывает губу. Впивает в меня ногти. Заглушенно стонет. И самое надрывное — она ищет мои глаза. Для поддержки. Для благодарности за свои такие яркие новые ощущения. Срывает.

— Мне умопомрачительно с тобой, — откликаюсь на её словами. Она ещё мала. Ей нужно всё объяснять. Она ещё не совсем понимает свои ощущения, не говоря уже о моих. Но я научу её чувствовать себя и меня.

Улыбается. Открытая. Расслабленная.

Расцениваю это как готовность к более решительным глубоким действиям.

Подхватываю и несу в спальню.

Укладываю на кровать и отхожу. Любуюсь её. Хочу, чтобы и она рассмотрела всего меня. Изучила.

— Ром, ты очень красив. Мне в тебе все нравится… — выдает несмело.

Эта её прямолинейность, непосредственность, искренность всегда держали меня. Так въедались в сердце, что я, очерствелый плейбой, робел перед неё.

Неземные ощущения.

До луны и обратно.

Ложусь рядом.

Гуляю руками по её изгибам, целую, наращивая обороты. Уже можно. Она мокрая, пульсирующая даже через трусики.

Вбираю в рот ее сосок, легонько посасывая, от чего он еще больше твердеет. Обвожу языком. Покусываю. Облизываю. Мне сладко.

Бельчонок тихонько стонет и подрагивает в моих руках.

Скольжу вниз по плоскому животу и упираюсь в чувственный треугольник, прикрытый тонкой тканью. Хочу проникнуть туда языком. Но нельзя. Для нее это будет слишком.

Поднимаюсь вверх к ее губам, стягивая трусики в противоположною сторону. Трогаю ее там. Бугорок. Складочки. Скольжу внутри.

И холодею. Мне дико страшно. Она такая маленькая, тугая. Очень. Не для меня.

Отмираю лишь от звука ее голоса.

— Ром, мне нужно тебя поцеловать. Я хочу…

Её губы на шее, ключице. груди. А потом язык…

И клеммы летят.

Я и так слишком долго балансировал на грани. Хотел подарить ей больше тепла.

Устраиваюсь между ее ног и вхожу. Осторожно, медленно, боясь причинить боль раньше времени.

Но Бельчонок с такой невероятной готовностью принимает меня. Раскрывается. Подстраивается. Удерживает и подпихивает меня ногами, которыми она крепко обхватила меня. И я скольжу в нее. Эмоции и чувства перекрывают меня. Ее глубокие протяжные стоны наслаждения. Пальцы, сжимающие простыню.

И резкий глубокий толчок.

Сжимается.

А я, игнорируя свою панику, нависаю над ней, заглядывая в глаза.

Слёзы и улыбка.

Сумасшедшая девчонка!

— Прости, Бельчонок, — хриплю. — Для меня невыносима мысль, что я сделал тебе больно.

— Всё хорошо. Мне уже не больно, — произносит, притягивая мою голову для поцелуя.

Целую нежно, извиняясь. Растворяясь в ней.

— Ром, я сейчас твоя, — говорит задумчиво скорее для себя, чем для меня.

— Дошло, наконец, — насмехаюсь я. — Нужно было раньше сделать это. Слов ты не слышишь, а так, как я погляжу, до твоего упрямого мозга доходит быстрее.

— Ветров, я хочу больше… доказательств. До меня походу действительно туго доходит.

— Несносная развратная девчонка, — рычу, вдалбливая в нее такие охуенно чувственные доказательства.

Глава 54

Рома

Если я когда-то говорил, что мне нравится брат Бельчонка, забудьте. Он невыносимый мудак. И если бы не Бельчонок, я бы ему уже давно прошелся по рёбрам для профилактики. И по зубам после каждого вопроса «Катя, ты уверенна?».