Кейт Лэндон - Это случилось в полночь
Мы направились в горы – к безопасности и жизни. За мной в ночи, пришпоривая лошадь, скакала сильная женщина, которая надежно прикрывала мне спину. Друзья этого негодяя пытались выследить нас, и если бы они нашли меня, то закон обошелся бы со мной сурово. Совсем не жалуясь, Клеопатра разделила со мной все тяготы возвращения в эти дикие, но родные для нас места.
Идея собрать все монеты Лэнгтри полностью овладела ею. И еще: эта женщина оказывает мне большую честь, вынашивая моего ребенка».
Слишком возбужденная, чтобы заснуть, досадуя на себя из-за того, что так и не смогла разобраться в чувствах, которые она испытывала к Харрисону, в три часа утра Микаэла устало соскочила с седла. Бывшие земли Аткинса занимали небольшой, но очень красивый участок, и свои последние деньги Микаэла потратила на выплату кредита. На пятиакровом поле паслись ослики, они были потомками животных, давно брошенных шахтерами. Небольшой фруктовый сад очень нуждался в уходе, а узкая тропинка, заросшая травой и розами, вела вокруг дома в такой же запущенный огород, который давно не возделывался, и, кроме травы, там ничего не росло.
Микаэла вставила ключ в старый медный замок. Она всегда любила этот крошечный домик, и сейчас, остро нуждаясь в уединении, она приехала именно сюда. Фейт беспокоилась о ней, полуночные возвращения Микаэлы нарушали сон и ее отца. Микаэла слишком долго жила одна: два года, проведенные с Дольфом, по сути, не были совместной жизнью – скорее, они стали отражением их представлений о подходящем партнере по карьере. Она защищала свою безопасность, неосознанно выбрав человека, который в отличие от Харрисона не будил в ней глубоких эмоций и сильных физических чувств.
То, что произошло сегодня ночью между ней и Харрисоном, ошеломило ее. Микаэла не ожидала этого жара, необузданных реакций своего тела, этого нежного и расплавляющего всю ее сущность желания. Как крепко Харрисон удерживал ее, когда она пыталась вырваться, как нежно и властно он целовал ее – от этих поцелуев можно было потерять голову.
Микаэла не ожидала этой безоговорочной, неистовой потребности; мужчина знал, чего он хочет, его тело становилось напряженным, тесно прижимаясь к ее телу. Именно на этот миг Харрисон сбросил свой холодный панцирь, и Микаэла ощутила первобытный чувственный жар, который напугал ее.
В ярком свете голых лампочек было видно, что линолеум на полу весь выцвел, а местами и протерт. Кухонные шкафы нуждались в замене, раковина была выщербленной, а вот старая газовая плита привлекла внимание Микаэлы. Это была очень красивая плита, хромированная и покрытая эмалью, она сильно запылилась и требовала тщательной чистки, но была огромной и надежной, имела духовые шкафы и полочки для подогрева; как и все в Шайло, эта плита могла прослужить еще очень долго. «Думаю, ты мне нравишься», – прошептала Микаэла и с усмешкой подумала о том, что кулинарного опыта у нее нет.
Обои в двух спальнях выцвели и отставали от стены, одна комната была небольшая и великолепно подходила для кабинета, ее окна выходили на луг, где сейчас паслись ослики. Микаэла сделала резкий вдох – на стене в рамке, выцветшая от времени, висела газетная фотография. Когда Микаэла сняла ее, на стене остался светлый квадратик. Элайджа Аткинс, собиратель местных реликвий, обожал Захарию. Архивная газетная фотография была вырезана из юбилейного, столетнего выпуска. На ней были запечатлены семейства – основатели Шайло, и Захария был одет в костюм, окаймленный кожаной бахромой, на нем были элегантная, но несколько старомодная белая рубашка и высокие кавалерийские сапоги, начищенные до блеска. На груди сверкали медвежье ожерелье и монета, за широкий кожаный пояс крест-накрест были заткнуты дуэльные пистолеты. С одной стороны Захария держал свое «длинное ружье», а другой рукой обнимал за плечи Клеопатру. На ней было голубое шелковое платье, которое описывал Захария, а на кружевном корсаже сверкала такая же монета.
Держа в руках фотографию, Микаэла вышла на заднее крыльцо и села на ступеньки. Что же такое было в Клеопатре?..
Луна была еще яркой, и, увидев длинную скользящую в ночи тень, Микаэла узнала своего брата.
– Что ты здесь делаешь, Рурк? Иди посиди со мной.
– Я увидел огни. Мне нравится это место… в нем ощущается какое-то домашнее тепло. Ты сделала хороший выбор.
– Мой рабочий график сейчас слишком неопределенный. Я нуждаюсь в этом – в уединении, в переосмыслении. Такое ощущение, словно любовь жила здесь, выросла и осталась, ожидая нового шанса, чтобы расцвести.
Микаэла переживала за своего брата, всегда неспокойного, часто вот так блуждающего по ночам. Она протянула ему фотографию в рамке.
– Почему ты ходишь в горы, Рурк? Что тебя тревожит?
– В горах похоронены Анжелика и мой ребенок.
Микаэла положила голову ему на плечо – младший брат вырос и превратился в высокого сильного мужчину, окруженного тенями прошлого.
– Но ведь есть еще что-то?
Рурк внимательно посмотрел на фотографию.
– Клеопатра боролась за то, чтобы вернуть монеты в семью. И ей это удалось. Она потеряла свое обручальное кольцо с рубином – кольцо, которое принадлежало матери Захарии, – браконьер-ворон утащил его и улетел в горы. Клеопатра взяла свой револьвер и отправилась за ним, Захария чуть не обезумел, волнуясь за жену. Помнишь, в его дневнике рассказывается, как они воевали из-за этого. И ее дневник тоже где-то там. Я думаю, ей было бы легче от сознания того, что в маме и тебе есть ее частичка, вы можете заглянуть в ее мысли, и ей было бы легче, если бы ее кольцо вернулось в семью.
– Рурк, невозможно найти ни дневник, ни кольцо. Ты неисправимый романтик.
Микаэла поцеловала брата в щеку.
– Как будто ты не романтик, – возразил он, слегка подтолкнув Микаэлу плечом. – Я ведь Лэнгтри, и если Клеопатра смогла вернуть сокровища Лэнгтри, значит, и я могу. Ты чем-то напоминаешь Клеопатру, если ты не взвинчена и не злишься на саму себя, когда тебе кажется, что ты потерпела неудачу. Но в тебе есть и что-то от характера старого Захарии, если тебя заводят… а Харрисону это часто удается, не так ли? Он заставляет тебя спасаться бегством, сейчас он охотник, а тебе не нравится, когда кто-то устанавливает свои правила.
– Харрисон Кейн – болван, самонадеянный, заносчивый и…
Характер у Харрисона не из легких. Он диктовал условия в их отношениях, как правильно сказал Рурк. Харрисон пробуждал эмоции, которых Микаэла боялась. В этих глубинах чувств, темных и кипящих, которые говорили о том, что он может забрать ее сердце, она уже не была так уверена в себе. Микаэла не хотела вспоминать о том поцелуе, о том неутолимом желании, о яростной вспышке страсти, которую Харрисон мог вызвать в ней. Его руки собственнически охватывали ее спину, ягодицы и тесно прижимали ее к нему. Ей не хотелось признаваться в том, что ее обнимали и ее хотели, в том, что все, что происходило раньше, было механическим и холодным – жалкое подобие той чувственности, которую пробуждал в ней Харрисон.
