Розамунда Пилчер - Под знаком Близнецов
Флора стояла, слушая гудки отбоя. Возмутительный тип. Она медленно положила трубку. Впрочем… На ее лице появилась невольная улыбка. Пожалуй, все это довольно забавно. Да, Брайан флиртует, излучая по телефонным проводам поток своего обаяния, но этот флирт слишком явный, чтобы воспринимать его всерьез. Не стоит терзать себя поисками скрытого смысла в такой банальной ситуации. И кроме того, она любит креветки.
Тут Флора поняла, что проголодалась, и отправилась на кухню.
Мистер Уотти уже отвез Джейсона в школу. Изабель и сестра Маклеод на кухне пили кофе. Миссис Уотти резала мясо для пирога.
— Кто звонил? — полюбопытствовала миссис Уотти.
Флора насыпала в миску кукурузных хлопьев.
— Это была Анна Стоддарт. Благодарит за позавчерашний вечер.
Изабель оторвалась от письма, которое читала.
— Как мило с ее стороны, — пробормотала она и снова углубилась в чтение.
— Она уезжает в Глазго на пару дней.
— Да, она говорила, что хочет поехать туда.
— А Брайан пригласил меня сегодня поужинать.
Флора внимательно вглядывалась в лицо Изабель, пытаясь увидеть неодобрение. Но та лишь улыбнулась.
— Чудесная идея.
— Он сказал, что, поскольку я осталась без Энтони, а он без Анны, мы можем составить компанию друг другу. Он заедет в половине восьмого, и надеется, что вы будете в хорошем настроении и нальете ему выпить.
Изабель рассмеялась, а миссис Уотти пробормотала:
— Наглый черт.
— Он вам не нравится, миссис Уотти?
— Ну почему же, нравится, но он слишком выпендривается.
— Миссис Уотти хочет сказать, что он не такой, как суровые шотландцы.
— И я сказала про пятницу, так что вычеркните их из списка звонков. Анна купит себе новое платье.
— О Боже, — пробормотала Изабель.
— А в чем дело?
— Она тратит на тряпки кучу денег, а они все выглядят одинаково. — Она вздохнула. — Кстати, нам тоже пора подумать о своих туалетах. Конечно, я могу снова достать свое синее платье с кружевами, но оно уже всем надоело.
— Оно вам очень идет, — заверила ее миссис Уотти. — Вы в нем такая стройная.
— Но ведь все его уже видели.
— Роза, а ты что наденешь?
Вопрос застал Флору врасплох. Поскольку ее мысли были заняты другими, более важными проблемами, о наряде для новой вечеринки она даже не задумывалась. Она обвела лица женщин, которые с любопытством ждали ответа.
— Да у меня и нет ничего.
Сестра Маклеод, невольно вовлеченная в общие приготовления, хотя выступала против проведения вечеринки, лишь удивленно покачала головой. Ей не верилось, что богатая молодая леди не захватила с собой, по крайней мере, одно бальное платье и диадему с бриллиантами.
— Неужели в твоем чемодане не найдется ничего подходящего? — спросила она у Флоры.
— Нет. Я ведь ехала сюда только на выходные. Я не думала, что мне понадобится платье для танцев.
Повисла тишина. Все молча переваривали эту информацию.
— А если ты наденешь то же, что вчера? — предложила Изабель.
— Шерстяную юбку и блузку?
— Ну, нет, — вмешалась миссис Уотти. — Вечер устраивается в твою честь. Надо что-то более нарядное.
Флора почувствовала себя виноватой.
— Может, я смогу что-то купить?
— Не в Тарболе, — сказала Изабель. — И нигде на сто миль вокруг.
— Наверное, мне надо было поехать в Глазго вместе с Анной.
— Неужели в доме не найдется ничего, что можно переделать? — спросила сестра Маклеод.
Флора тут же представила себя в платье из старых чехлов для мебели.
Изабель покачала головой.
— Даже если что-то и найдется, портнихи из нас те еще.
Сестра Маклеод откашлялась.
— В молодости я сама шила себе одежду. К тому же у меня немного больше свободного времени, чем у всех вас.
— Вы хотите сказать, что сошьете платье для Розы?
— Если нет других вариантов…
Услышав эти слова, миссис Уотти перестала резать мясо и повернулась к ним. Добродушное выражение ее круглого лица и устрашающего вида нож, который она держала в руке, представляли комичную картинку.
— А если поискать на чердаке? Там стоят сундуки с одеждой, которую когда-то носила миссис Армстронг. Ткани очень симпатичные…
— Все это пропахло нафталином, — возразила Изабель.
— Выстирать и повесить сушиться на улице. Весь запах выветрится.
Идея настолько захватила миссис Уотти, что она решительно отложила нож, вымыла руки и сказала, что надо срочно обследовать чердак. Никто не возражал, и через минуту все четверо дружно шагали по лестнице наверх.
Огромный чердак тянулся с одного конца дома до другого. Там было сумрачно, по углам висела паутина. Флоре в глаза сразу бросились старинные весы с медными гирьками, мерный шест, кукольная коляска, сохранившаяся с викторианских времен, портновский манекен, латунные кувшины, в которых когда-то носили горячую воду.
Миссис Уотти включила свет и направилась к сундукам, стоящим в ряд у стены. Они были огромного размера и веса, с выпуклыми крышками и оплетенными кожей ручками по бокам. Изабель и миссис Уотти вдвоем подняли крышку первого сундука. Он был набит одеждой. Запах нафталина и в самом деле раздражал, но предметы одежды, поочередно извлекавшиеся из недр сундука, были один удивительнее другого. Платье из черного шелка с вышивкой, еще одно из атласа цвета чайной розы, с бахромой по подолу, буклированный жакет на подкладке из шифона.
— Неужели Таппи носила все это?
— Да, в свое время она любила нарядно одеваться. И, как всякая практичная шотландка, никогда ничего не выбрасывала.
— А это что?
— Вечерняя накидка. — Изабель встряхнула смятый бархат и подула на меховой воротник. Вылетела моль. — Я помню, как Таппи надевала ее… — Она задумчиво умолкла, погрузившись в воспоминания.
Затея начала казаться безнадежной. Флора уже хотела сказать, что поедет в Тарбол, сядет на ближайший поезд, идущий в Глазго, и купит себе что-нибудь там, но тут миссис Уотти выудила нечто некогда белое из кружевного батиста. Похоже на старый носовой платок, подумала Флора, но это оказалось платьем с длинными рукавами и высоким воротником.
— Это же теннисное платье Таппи, — радостно воскликнула Изабель.
— Теннисное платье? — недоверчиво переспросила Флора. — Неужели она играла в нем в теннис?
— Да, в юности. — Изабель придирчиво осмотрела ткань. — Ну, что вы скажете, сестра Маклеод? Можем мы что-то сделать из этого?
Сиделка поджала губы и пощупала тонкий батист опытными пальцами.
— Неплохо… красивые кружева.
— Но оно такое короткое, — пролепетала Флора.
