Патрик Санчес - Привет, красотка!
Собираясь с духом, Руби не заметила, как сзади неслышно подошел Алан.
— Никакого «доброго утра»? — шутливо возмутился он. (Руби прошла прямо к офису Престона, не заглянув к Алану, как делала каждое утро. Обычно они перебрасывались парой слов относительно вчерашней серии «Друзей» или «Уилла и Грейс».)
— А, это ты… Привет, — рассеянно произнесла Руби.
— Почему ты трешься возле офиса Престона? — осведомился тот.
— Ничего я не трусь, — солгала Руби. — Жду, когда он закончит телефонный разговор.
Алан послушал секунду и сказал:
— Похоже, он закончил.
— Неужели? — спохватилась Руби и нервно сунула голову в дверь, чувствуя, что, если Алан не отвяжется, она малодушно сбежит в свою комнату. — Престон!
— Да? — ответил тот, сверкнув улыбкой.
— М-м… Я хотела поздравить вас… с… ну, это, с привлечением в компанию крупного клиента.
— Спасибо.
— Я считаю, это новый мощный источник дохода компании, — вдохновенно добавила она.
— Да, в ближайшие три года мы получим около трех миллионов долларов.
— Потрясающе! — воскликнула Руби. На этом слова закончились. — Ну… вот и все, что я хотела сказать.
— О'кей. Спасибо, что зашли.
— Вам спасибо, — ответила Руби, не сомневаясь, что покраснела как вареный рак, и вышла из кабинета. Алан, естественно, все еще ошивался рядом.
— «Мощный источник дохода компании»! — передразнил он, однако интонация вышла полувопросительной — Алана интересовало, что затеяла Руби.
— Между прочим, это действительно прекрасный источник доходов для нашей компании.
— С каких пор тебя заботят доходы «Красти-Кэр»? — подозрительно осведомился Алан.
— Что, уже побеседовать нельзя?
Алан замолчал на минуту и потом, словно у него в голове зажглась лампочка, выдал:
— Ты запала на Престона.
— Что-о? — протянула Руби с нервным смешком. — Ничего подобного!
— И эта туда же! Ты что, с ума сошла? Не знаешь, какой он кобель?
— Ерунда, я просто зашла поздороваться, — солгала Руби, смущенная проницательностью Алана. — Ладно, у меня несколько срочных телефонных звонков, потом поболтаем. — С этими словами она направилась в кабинет.
Неужели она воображала, что, стоит ей появиться в офисе Престона, они тут же пойдут в «Блумингсдейл» выбирать свадебные подарки? Руби корила себя, что не придумала темы поинтереснее. Алан прав, разговор о доходах компании вышел просто нелепым. Большая Толстая Руби опять опростоволосилась. Кого она обманывает? Даже если Престону нравятся полные, у нее нет шансов. Ему подавай стильных, очаровательных, с шармом и грацией…
Соревнование моделей
В начале одиннадцатого Ванда красиво раскладывала кашемировые свитера, наслаждаясь спокойствием ранних часов. Она ненавидела вновь и вновь складывать товар. Покупатели такие свиньи… Для Ванды и других продавщиц поддерживать порядок в бутике было настоящим испытанием. Она много лет работала в торговле, но все еще тихо шипела от бешенства, когда какая-нибудь девица, проходя мимо стопок аккуратно сложенных блузок, брала одну, разглядывала и небрежно швыряла назад, словно в каком-нибудь захудалом «Мейси». По идее покупательницы, которым средства позволяют одеваться в бутиках, должны иметь хорошие манеры, но на самом деле они ведут себя словно на блошином рынке, оставляя скомканные вещи в примерочных, пачкая одежду макияжем и наверняка снимая трусы при примерке купальника. Ванда мечтала установить в кабинках видеокамеры и, когда какая-нибудь проныра натянет бикини на голую задницу, открыв дверцу примерочной, громко выразить надежду, что купальник подошел, потому что даме придется его купить. «Можете так и идти», — съязвила бы Ванда.
В работе продавщицы есть свои преимущества: Ванда любила помогать покупательницам подбирать ансамбли, с удовольствием первая рассматривала новые партии модной одежды, как сотрудница бутика пользовалась дисконтной картой, но с недавних пор ей все опротивело. Она устала давать советы, пробивать покупки, выравнивать одежду в стопках и на вешалках, наводить порядок в примерочных, крутиться без отдыха, с приятной улыбкой обслуживая покупателей. Раньше Ванда расценивала работу в «Саксе» как возможность заявить о себе в модельном бизнесе, но теперь видела, что ошиблась: невозможно добиться известности, участвуя в показах мод местного значения. Она чувствовала, что пришло время перебираться в Нью-Йорк. В Вашингтоне она достигла всего, за чем приехала, — приобрела опыт, обзавелась нужными связями. Даже если ее вес не соответствует стандартам для полных моделей, опыт, красота и целеустремленность непременно помогут ей пробиться. После шоу в «Саксе» на следующей неделе она планировала переехать в Нью-Йорк, прихватив портфолио и свой роскошный гардероб.
Принимаясь за новую стопку пуловеров, Ванд а увидела Денизу — та дефилировала между стойками с вешалками, обмахиваясь каталогом. Как всегда, Дениза выглядела распаренной и злой, но, к вящему огорчению Ванды, все-таки красивой. При толстом и несколько неловком теле у нее в отличие от большинства полных было неожиданно узкое лицо с высокими скулами. Сегодня она была одета в черный жакет с красной юбкой. Откинутые назад черные брейды красиво оттеняли огненную косичку. На лацкане, естественно, красовалась глупая брошка-шмель. Ванда не дала бы ломаного гроша за брейды и чудовищную брошь, но в душе признавала, что Денизе удалось создать свой фирменный стиль вроде Лаверн Де Фазио, которая все свои вещи украсила латинской L.
Ванда считала, что ненавидит Денизу. На деле она скорее побаивалась соперницы — амбиций Денизе было не занимать. Устраиваясь на работу в бутик, она заявилась к старшему менеджеру, упомянула имя своей матери и попросила форму заявления о приеме. Ванда знала, что Дениза происходит из элитной черной семьи, проживающей в Форт-Вашингтон, штат Мэриленд. Отец Денизы, владевший сетью магазинов ковров, был членом не то попечительского совета, не то совета округа, а ее мамаша славилась светскими замашками и несколько раз наезжала в бутик, выбрасывая тысячи долларов за один заход. В Форт-Вашингтон жили целые кланы богатых черных семей, в поисках приличных магазинов им приходилось наведываться в Монтгомери, где преобладало белое население, или — через мост — в штат Виргиния. Денизу вряд ли приняли бы в «Сакс», если бы не связи матери, впрочем, знакомствами (и деньгами) папаши она тоже охотно пользовалась.
В ее возрасте Ванда прозябала в Трентоне, носила поддельные шляпы от Гуччи и ходила со сногсшибательной сумкой «Луи Вюиттон». Она и мечтать не смела о «Саксе», вовремя выпроваживая братьев в школу и сверхурочно работая на кассе. Если бы не внезапная смерть отца, Ванда занялась бы желанной карьерой намного раньше.
