Ника Муратова - Мое чужое лицо
— Поговорим? Или ты так и будешь прикидываться, что тебе память напрочь отшибло.
— Ты о чем? — раздраженно проговорил он. Выглядел он так, словно его лихорадило. Заторможенный взгляд, глаза красные, слезятся, шмыгающий нос, к тому же постоянно дотрагивался до носа движением, которое не могла не узнать Альбина, повидавшая в своей жизни не одного опиюшника в состоянии кумара.
— Что же ты так? — ласково сказала она. — Дотянул до такого состояния? Или ширево поздно привезли?
Павел испуганно оглянулся на двери соседей.
— Может, все же пустишь?
— А на кой ты мне сдалась? Я занят.
— Вижу, что занят. Не хочешь же ты, чтобы я сейчас на весь подъезд обсуждала твои проблемы? А проблемы у тебя, скажу сразу, немаленькие.
Он отодвинулся, нехотя пропуская ее.
— Чего хочешь?
— Я сестра Даши Лаврентьевой, помнишь такую?
— Нет.
— Только вот не надо мне тут мозги пудрить. — Альбина осмелела, так как знала, что в таком состоянии Павлом легче манипулировать. — Все ты помнишь прекрасно.
Павел взглянул на не неё плывущим взглядом и поплелся, пошатываясь, на кухню. Альбина, соображая быстрее него в данной ситуации, обогнала его, ворвавшись на кухню, где, как и ожидалось, на столе около плиты были заготовлены все необходимые принадлежности — шприц, жгут, ложка, чек, словом, она явно помешала процессу своим прибытием. Интересно, кого же он ждал, что с такой готовностью открыл дверь?
В квартире стояла вонь от давнишней грязи и стухших продуктов. На фоне бедности и беспорядка выделялись ярким пятном видак относительно неплохого качества и телевизор. Все остальное казалось атрибутами фильма-чернухи о бедном наркомане, продавшему все на очередную дозу. Похоже, что Павел был как раз из числа таких.
— Вот что, парень, я все про тебя знаю. Вопрос в том, хочешь ты один за всех отдуваться, или все-таки разделим все по справедливости.
— Ннне понимаю, я ничего не понимаю, — лепетал Паша, двигаясь к столу.
— Ладно, шмыгнись, я подожду.
Он недоверчиво посмотрел на нее, но желание ввести очередную дозу превалировало над всем остальным. Альбина спокойно проследила, пока он заготовил все необходимое, набрал шприц, завязал жгут и вдруг внезапным движением выхватила шприц у него из рук и отскочила в сторону.
— Хочешь получить назад? Поговорим, отдам!
Глаза Павла налились яростью.
— Отдай, сука, — прорычал он, кинувшись на неё. Дискоординация движений сыграла с ним злую шутку — он промахнулся и ударился головой об угол стола и потерял сознание.
Альбина растерянно смотрела на распластавшееся на полу тело. Нагнулась, пощупала пульс. «Живой», вздохнула она с облегчением. Вызвав Юрчика через систему вызова, она, беспокойно оглядываясь на дверь, связала, как могла, руки Паши ремнем, сняла с него жгут. Юрчик все не появлялся и она выглянула в подъезд, где он, по идее, должен был ждать ее сигнала. Юрчик стоял у двери, держа в руках сотовый телефон.
— Ты чего не идешь? Ничего себе, прикрытие!
— Да я тут Палыча вызывал, — хлопая глазами, пролепетал Юрчик. Похоже, он просто струсил.
— Егорова?
— Ну да, я же не знаю, что там у тебя произошло. Вдруг — беда какая.
— Так, если беда, ты первым делом должен был бы сюда ломануться, а ты шефу названиваешь.
—Он лучше меня разрулит. Уже едет. Так что там у тебя?
— Спасибо, что спросил, — съязвила Альбина, — пошли, подстрахуешь.
Юрчик нехотя поплелся за ней. Увидев на полу Пашу, он побледнел.
— Мертв?
— Живой, просто башкой стукнулся. Сейчас очухается, как раз будет в нужном состоянии.
— А если не очухается?
— Очухается, — уверенно сказала Альбина, убеждая прежде всего саму себя. — Он несильно ударился.
— А тебе палец в рот не клади. — хмыкнул Юрчик, стягивая ремень на руках Павла потуже. — А если бы он тебя убил?
— Не в том состоянии. Уже перешел лимит времени.
На самом деле Альбина сильно перетрусила, подумав, что, пожалуй, переоценила свои возможности.
Пока они ждали приезда Егорова, Павел начал шевелиться.
— Очухивается вон. — процедила облегченно Альбина. — Теперь он все расскажет, только дозой перед глазами не надо забывать вертеть.
— Жестоко, — присвистнул Юрчик. — А вдруг коньки отдаст?
— Не отдаст. Ему до этого еще далеко. Быстрее все выложит, чем сдохнет. Скоро ломка начнется и он об этом прекрасно знает. — Альбина ткнула Павла кончиком ботинка и тот пошевелился, отрыв глаза. Уставился на заветный шприц в руке Дормич.
— Отдай машинку, — прошипел он.
— Отдам. Только сначала расскажи нам, где кассета.
— Пошла ты…
— Хорош гнать тут! — Альбина вынула шприц и положила большой палец на поршень. — Хочешь, чтобы я вылила все? Я могу! Только ведь знаешь, что через несколько часов с тобой ломка вытворять начнет. Ты этого хочешь?
Она слегка нажала на поршень и капля желтой жидкости упала с иглы на пол. Павел застонал.
— Так где кассета?
— Какая кассета? Я ничего не знаю. Это вообще не я!!! Отдай машинку, ну, отдай!
— Не ты? А кто? — включился Юрчик. Похоже, что парень в самом деле вот-вот все расскажет. — Кто, выкладывай? Меняев, Шилин, Тамлович, кто еще? Кто из них? — Он перечислил всех из той группы любителей поиздеваться. Павел явно выбивался из их компании сыночков богатеньких папаш, похоже, что его уже давно зацепили на наркоте и этим держали.
— Если сам знаешь, чего пришел? — прохрипел, закашлявшись, Павел.
— А хотим от тебя все услышать. — Альбина выдавила еще одну каплю, капнув её на губы Павла. Тот жадно облизал каплю и замотал головой, как безумный.
— Да, они это все! Они, гады! Они этих девок делали, а я только снимал за бабки! Я тут не при чем! Сволочииииии!!!! — завыл он. — Отдай баян!!!!!
— Что снимали? Что??? — заорал Юрчик ему в лицо. Паша беспокойно заерзал на полу — явный признак того, что ломка начала проявлять свои первые симптомы. И хотя до настоящей ломки оставалось еще несколько часов, Паша знал, какой ад ему грозит.
— Порнуху. — выдохнул он. — Насиловали баб и снимали! А ваша баба сопротивлялась, вот и избили её. А я только снимал, я только…
Альбина поднесла шприц к его вене и ввела иглу.
— Слушай меня внимательно, — по слогам проговорила она Паше в лицо. — Если ответишь, введу дозу. Где Даша? Где та девушка, которую мы ищем?
— Не знаю, — еле выговаривая слова произнес Паша. — Ей Богу не знаю! Все говорят, что умерла!
— А ну-ка, иглу вытащи из вены!
Голос Егорова прозвучал неожиданно резко и громко. Ворвавшись в квартиру, он моментально оценил ситуацию, на языке вертелось тысяча ругательных слов в адрес Альбины и Юрчика, но, похоже, времени на выяснение отношений не было.
