Квест на троих (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна

— Не смотри на меня так! Этого не я требую! — рыкнула она.

— Ты не удивлена...

— Немного подумав, поняла, что он принял решение или разлучить нас, или пойти по пути извращённых постельных отношений. Перешерстила интернет... Но я к подобному не готова! Я против!

Глеб резко опустил голову. Вадим встал.

— Давайте перейдем на островок. Там всё обсудим.

Евгения села на диван и вцепилась побелевшими пальцами в край сидения, а мужчины расположились напротив в креслах.

Первым заговорил Глеб, нагнувшись вперёд и сплетя перед собой пальцы.

— Евгения, если ты думаешь, что я этому рад или отношусь нейтрально, то ты неправа. Во мне всё кипит, как и в тебе. Но если мы оба сорвёмся... ничего хорошего не выйдет. Напоминаю, что ты можешь отказаться, а можешь и покинуть Гнездо в любой момент. Никто препятствовать не будет. Но, пожалуйста, выслушай меня, а потом принимай решение.

— Хорошо, говори, — вновь обхватив себя руками, сказала Евгения и, нервно выдохнув, отвела взгляд в сторону.

— Одним из этих мужчин буду я. Первоначальное требование было иным.

— Он совсем псих? — вырвалось у Евгении.

— Кажется, именно так я и отреагировал, увидев его условия в первый раз.

— За кого он меня принимает, это ваш Алекс?!

— За нормальную женщину, Евгения, — спокойно ответил Грач. — Он уверен, что ты соберёшь вещи и уедешь домой.

— И я сделаю это!

Глеб поднял руку в останавливающем жесте.

— Пожалуйста, выслушай меня. Я приму любое твоё решение. Помогу с билетами и даже сопровожу до самого твоего дома. Но давай сначала поговорим. Ты же не простишь себя, если не будешь полностью уверенной в своём решении? А чтобы быть полностью уверенной, надо узнать всё до конца. Наш спор с Алексом был на пределе нервов. Остановились на следующем. Всё будет происходить почти в полной темноте. Ты не должна определить, где я, а где гость. Для этого мы несколько дней будем пользоваться одними и теми же средствами гигиены, одинаковым парфюмом. Он подстрижёт волосы и сделает мою прическу. Я знаю этого парня. Он такой же комплекции, как и я. Алекс настаивает на фиолетовой комнате. В ней больше возможностей по созданию необходимых условий. Евгения, никаких извращений не будет. Это я тебе гарантирую.

— Никаких извращений?! А то, что вас будет двое?

— Я другое имел ввиду...

— И ты уже готов?

— Нет. Не готов. И не буду готов, даже когда всё начнётся. Единственное, что могу тебе пообещать — это запредельное физическое удовольствие. Возможно, это как-то сгладит наше с тобой унижение.

Евгения резко выдохнула и бросила взгляд на молчаливого Вадима. Тот пристально смотрел на неё.

— Что смотришь, Вадим? Думаешь, как меня обработать с точки зрения психологии?

— А и думать нечего. Пока всё идёт чётко по учебникам. Но, к чему я был не готов, так это к тому, что ты заранее догадаешься о предстоящем и уже накрутишь себя. Пройдёт немного времени, и первый эффект сойдёт на нет. Мыслить начнёшь более спокойно. Обдумаешь каждое сказанное тут слово, — Грач вздохнул, — и захочешь, наконец, поужинать.

Евгения фыркнула. Вадим резко поднялся и подал ей руку.

— Пойдём за стол. Честное слово, после многочасовой нервотрёпки есть очень хочется.

Евгения приняла руку, с помощью Вадима встала, и они снова заняли свои места за столом.

— Мясо остыло, заменить или так съедим? — спросил Глеб.

— Так съедим, — в унисон произнесли Евгения с Грачом и обменялись короткими взглядами.

Ели молча, пока опять не пискнул телефон Глеба.

— Извините, я на несколько минут вас покину.

Он встал и поднялся в свой блок.

Грач выпрямился.

— Евгения. Там, в кабинете, он чуть всю технику не расколотил. Был в бешенстве. Мониторы точно менять придётся. Когда я приехал, они уже валялись на полу. Видимо, смахнул всё со стола. Зарина в кухне пряталась. Охрана с круглыми глазами стояла. Ему тоже тяжело. И ты, и бизнес ему дороги. Он и тебя любит, и без бизнеса не сможет. Это его детище. Его жизнь. Если он лишится бизнеса, то Зарова как такового не будет. Подобное подрежет Глеба под корень.

Вадим немного помолчал и, не дождавшись ответной реакции, продолжил:

— Кратчайший путь из этой ситуации — поделиться тобой на пять ночей с другим, но строго по своим правилам и в своём присутствии.

Евгения аж задохнулась:

— Поделиться... Поделиться своей женщиной! Вадим, ты сам себя слышишь? С Наташей ты так же поступил бы?

Грач на несколько мгновений застыл и, скрипнув зубами, пристально посмотрел на Евгению. Его лицо побелело.

— Лучше тебе не знать, Евгения, на что она пошла, чтобы спасти меня, — тихо проговорил он.

Они немного помолчали, глядя друг на друга. Грач дрогнул и отвёл взгляд.

— Извини. Не сдержался. У тебя выход есть: оскорбиться, всё бросить и уехать. У Глеба такого выхода нет.

— Ты опять уговариваешь меня не бросать его?

— Да, я опять уговариваю не бросать его. Отнесись к этому... действу, как к обычной близости. Как будто рядом не двое мужчин, а один, у которого две головы, четыре руки, четыре ноги и два...

Евгения и Грач посмотрели друг на друга, и в гостиной раздался оглушительный хохот. Почти сразу открылась дверь в рабочий блок и наверху показался Глеб.

— Что за гогот тут стоит? Я бы с удовольствием присоединился... — начал он говорить, спускаясь по лестнице.

— Евгения, молчи. А то он меня убьёт.

— Молчу.

— Сговорились? Ладно. Прощаю. Грач, ты никуда не торопишься?

— Нет. Не тороплюсь.

— Предлагаю временно отставить нашу проблему в сторону. Пусть она немного остынет. А мы посидим у костра и немного расслабимся. Уже дал распоряжение его развести, и обе гитары прихватим. Выступим с концертом для Евгении. Нам подадут вина и немного закуски.

— Евгения, отодвинься от костра. Жар от огня вреден для кожи, — уже второй раз Вадим сделал ей замечание.

Она вновь отползла на дальний край покрывала. Дневное напряжение немного отпустило, и Евгения слушала перелив гитар. Всё, что играли и пели, пришло из советских времён, и это создавало особую атмосферу лёгкой грусти по прошедшей молодости.

Мужчины очередной раз отставили гитары, а Глеб вновь наполнил бокалы вином.

— Надеюсь, мы сегодня не напьемся. Третью бутылку поча́ли,* — проговорил Вадим.

— Словечко-то какое нашёл... древнее, — заметил Глеб, сделав несколько глотков вина и потянувшись за очередным сложным канапе.

— Глеб, что-то с памятью твоей стало? Тебе завтра в Германии свежим надо быть. Хватит пить, — озаботился Грач.

— И чёрт с ней, с этой Германией. Хоть раз в жизни могу я нарушить собственные правила? Высплюсь в самолёте, а у Зарины есть средство от похмелья. Давай сыграем Лунную сонату на двух гитарах.

— Ты уверен, что в таком состоянии нормально исполним?..

— Это твоя память, Вадим, начала давать сбои... Под градусом у нас всегда лучше получалось...

Мужчины потянулись к гитарам и, посмотрев друг на друга, начали играть. Евгения замерла от прекрасных аккордов, растворившись в магии музыки и звёзд над ними. Стояла редкая для зимы прекрасная безветренная ночь.

Мелодия закончилась. Евгения вздохнула и мечтательно произнесла:

— Как мне хочется, чтобы вы с Алексом помирились. Вы же с детства друзья. Сидел бы сейчас здесь. Пил бы с нами вино и слушал прекрасную музыку. Не было бы этой дурацкой игры и всех связанных с ней выкрутасов...

Мужчины переглянулись.

— Это уже невозможно, — Глеб отставил гитару и вздохнул. — Он посягнул на святое. На мою женщину.

— Гостем должен быть он?

— Нет. Но всё происходит по его воле. Давайте закругляться... Кажется, мы всё-таки умудрились наклюкаться… а нам ещё повинность для отчёта отрабатывать...

— Как ты это назвал? — ахнула Евгения.

— Восхитительной повинностью, сладкая моя женщина... — потянулся к ней Глеб.

— Так. Эй, влюблённые! Давайте без меня, а? — проговорил Грач.