Татьяна Алюшина - Чудо купальской ночи
– Ты прямо этим людям хвалебную оду поешь, – усмехнулся Клим ее горячности.
– Пою. И не скрываю этого, – кивнула Полина. – Знаешь, есть такое понятие: «соль земли». Вот они и есть эта самая соль. Люди, которые просто честно, достойно каждый день делают свое дело. А дело это простое: чтобы семья жила в достатке, жены были за ними как за каменной стеной, и дом полон, и дети могли получить любое образование и ни в чем не нуждались. Эти люди свою жизнь, свое дело любят и не хотят никакой другой, а еще они бесконечно любят свою родину, эти трудные, удивительные и уникальные места. Это очень простые и невероятно глубокие и интересные люди, потрясающей душевной чистоты и доброты. Меня вот сразу взяла под свою опеку Агафья Кузьминична, научила многому: и готовить сибирские старинные блюда, и шушукать, чтобы отвести от родных лихое и дом-семью защитить, и плетению особому ковров домашних, и соленья делать такие, что можно язык проглотить, и простой мудрости житейской. Я слушала истории ее жизни и поражалась силе чувств этих простых, казалось бы, людей. Там все спокойно, неспешно, красиво и мощно. Вот в этом спокойствии и крепости, с которой строится их жизнь, и осознании правильности своего бытия и есть их сила. Я когда первый раз вернулась из Сибири в Москву, наверное, месяц смотрела на людей и не понимала, что они вообще делают и чем заняты. Кому нужны все эти менеджеры миллионами, движение по миру совершенно бесполезного товара, все эти безумные дорогие вещи? Это бесконечное потребления без крупицы вложения собственного труда. Миллионами, миллиардами? Действительно, другая планета. И эта пропасть между настоящей жизнью и искусственной меня просто раздирала. Между той, в которой люди делают дело своими руками и умом, и той, в которой люди ничего не делают сами и даже не думают сами.
Клим вдруг круто свернул на обочину, остановил машину, и Полина не успела еще и сообразить, в чем дело, а он перегнулся к ней, притянул к себе и возле самых ее губ признался:
– Не могу больше терпеть, так хочется поцеловать твой голос, тебя. Такая ты вся вкусная…
И поцеловал ошеломленную Полю, тут же потерявшую голову от такого напора и растворившуюся в его горячем поцелуе.
– Ничего себе, – шепотом восхитилась она, когда Клим оторвался от ее губ, и потрогала их осторожно кончиками пальчиков.
– И что там дальше, про соль земли? – спросил он, еще раз быстро поцеловав ее, и улыбнулся.
– Про соль земли, наверное, все, – растерянно ответила Полина.
– А я бы еще послушал, – выруливая снова на шоссе, попросил Ставров.
– Я могу на эту тему до утра рассказывать и рассуждать, так что ты очень вовремя меня остановил, – усмехнулась девушка. – А то бы завелась про Россию в целом, перешла бы к истории и возмущаться принялась тем, как нас пытаются столетиями, тысячелетиями принизить, выставить в самом неприглядном свете, извести. Я вот уверена, что Европа не сможет никогда понять Россию. Не сможет, и все. У них заточенность мышления совершенно иная, пуганая: небольшие территории стран, и каждый сам за себя. Запад в целом никогда не поймет русского человека, для этого надо жить веками с подсознанием масштаба нашей территории, то есть: это все моя страна, и наличием в генах жертвенности во спасение рода, будущего и жизни этой страны. Им невозможно осознать, что если отнять у нас сотовые, Интернет, да хоть вообще электричество, для большинства русских ничего особо и не изменится. Ну достанут с чердаков керосиновые лампы, ну приспособят генераторы под дрова, если понадобится, и продолжат жить как и жили. Потому что большинство-то вот там, в этих селах и городах, в Сибири и на Севере, за полярным кругом и на Дальнем Востоке, на Алтае и в Средней полосе. Там наша соль земли, а не здесь, в мегаполисах. И случись что, не приведи господи, это они и спасут Россию, и поднимут, и заново выстроят. Они и такие, как ты.
– И как ты. При лучине тоже небось вязать продолжишь, не остановишься, – добавил Ставров и заметил: – Ты слишком молода, чтобы так все это понимать и рассуждать на подобные темы, и это очень удивляет.
– Я знаю. Мне часто об этом напоминают, – вздохнула Полина. – Это все от моего излишнего энтузиазма, уважения к нашей истиной истории и от слишком тесного общения с Костроминым, а потом и с Устюговым. Для них эти вопросы просто жизнь. А бабушка моя говорит, что я родилась с мудрыми мозгами.
Они позвонили Алине с дороги и сразу поехали к ней домой. Лампа привела дизайнера в полный восторг. Алина тут же принялась прикидывать, куда, как и сколько развесить ламп в проекте, а потом выдвинула идею:
– Так, ребята, давайте-ка вы вдвоем приедете на объект, – решила она и посмотрела в своем расписании. – Сегодня понедельник, скажем, в четверг вы сможете? Мне как раз туда надо подъехать к трем часам. Вы как?
– А зачем? – поинтересовалась Полина.
– Ну, у вас так замечательно получилось сотрудничество, хочу, чтобы вы вдвоем побывали на месте, а вдруг что совместно придумаете интересное, подскажете. К тому же, Поля, ты всегда стараешься посмотреть объект, куда и что планируется, свет в доме изучаешь.
– Я смогу, – с энтузиазмом согласилась Полина.
– Сейчас не пообещаю, – не обрадовал немедленным согласием Ставров, – завтра точно определюсь.
На том порешили и разъехались. Клим отвез Полину к подъезду ее дома, и они долго целовались, совершенно пропадая из реальности, и с большим трудом оторвались друг от друга. Наконец Ставров уехал по каким-то своим делам, а Поля пришла домой в состоянии невесомости мыслей и тела и, захлопнув дверь, принялась напевать что-то и кружиться от счастья по квартире.
Она была влюблена и парила. Летала! Каждая клеточка ее тела помнила Клима Ставрова, пела ему свою женскую песню!
– Тарам, тарам, тарам-там-там! – пела Полина Юдина и танцевала по всему дому.
И тут запел ее смартфон. Нет, у него явно мания величия, стоит ей от чувств запеть и пуститься в танец, как он тут же начинает свои мелодии наяривать! Посмеиваясь таким мыслям, она выудила трубку из сумочки, оставленной в коридоре на тумбочке, посмотрела на экран определителя, и улыбка стекла с лица девушки.
– Да, мама, – ответила Полина в телефон.
– Полечка, – жалобным голосом начала мама. – Мне надо совсем немного денежек, а зарплата у меня только на следующей неделе. Дашь мне?
– Сколько немного? – устало спросила Полина, прикрыла глаза и уткнулась лбом в стену.
– Всего десять тысяч, – воодушевилась мама и возбужденно принялась объяснять: – У Павла Валерьевича случилось ужасное несчастье, у него украли все деньги и паспорт, ему не на что даже билет домой взять.
– Кто такой Павел Валерьевич? – вздохнула тягостно Полина.
