Оксана Весенняя - Олигарх
Дёрнулась в его руках.
— Охотно верю.
— Наташ, открой дверь в ванну, — попросил, как только они оказались в квартире.
— Умывайся, — поставил сестру у раковины. От слез косметика на ее лице поплыла, оставляя разноцветные пятна на коже. Вид, надо сказать, еще тот!
Сам поспешил проверить, кто так настойчиво звонил Лике на мобильный. Увидев, что это отец, ответил:
— Да, пап.
— Не могу до Лики дозвониться, — пожаловался Лавров-старший.
— Она со мной. Всё в порядке. Телефон в сумке, в другой комнате валялся. Мы не слышали. Что-то случилось?
— Нет, хотел узнать, как мой ребенок.
— Жив-здоров твой ребенок, — усмехнулся Кирилл. — Дрыхнет уже. Утром наберет. Пока.
Кир окинул сестру внимательным взглядом. Пока он разговаривал с отцом, она, похоже за всё это время и с места не сдвинулась.
— Смой с неё весь этот ужас, иначе это сделаю я, — обратился к появившейся на пороге ванной Наташе.
— Что ты намерен сделать?
— В чувство приводить. Ты где её уложишь?
— В спальне.
— Отлично, — кивнул одобрительно.
А Наташа так и стояла в дверях, лишь внимательно разглядывала Кирилла.
— Смывай эту дрянь с её лица, и побыстрее. Есть же у вас какие-то специальные средства, — раздраженно кинул Лавров. — Иначе я мыло возьму, она верещать будет.
Сам направился в спальню, не первый раз здесь — все знакомо не понаслышке. Открыл настежь окно, морозный воздух тут же ворвался в комнату. Кирилл жадно вдохнул, будто успокоиться пытался, будто это его мозг нуждался в перезагрузке.
— Ну что? Будем трезветь? — приподнял Лику с бортика ванной, на котором она устроилась. Сидела с закрытыми глазами, и как только на пол не рухнула, удивительно! Крепко прижал к себе, удерживая за талию, склонил над раковиной и, включив холодную воду, стал умывать сестру. Лика сопротивлялась, отплевывалась от ледяной воды, но Лавров был неумолим. Сделал напор еще сильнее, сжал крепче талию сестры, притискивая к себе ближе, и с еще большим усердием продолжил умывать Лику. Когда понял, что она немного начала приходить в себя, сорвал с крючка полотенце, вытер лицо, попытался промокнуть кончики волос, с которых капала вода, намочив ей платье, а ему рубашку. Но кажется, безрезультатно. Одежда была безнадежно испорчена.
— Дай ей что-нибудь сухое, — обратился к Александровой.
Наташа принесла пижамный комплект.
— Переодевайся, — недобро процедил он, чуть отстранившись от сестры, но продолжая поддерживать.
— Я при тебе не буду, — капризно заявила.
— Будешь, — уверенно бросил он. — Ты не при мне грохнешься и голову себе разобьешь!
— Не разобью, — пыталась спорить.
— Ладно, не хочешь так, значит, будет по-другому, — поднял на руки и потащил в комнату. Опустил на кровать и отвернулся.
— Одевайся.
— Я замерзла, — пожаловалась Лика.
Кир только сейчас ощутил, как холод пробирается под влажную ткань рубашки. Передернул плечами и поспешил закрыть окно. Не хватало еще, чтобы Лика заболела.
— Уже не холодно. Одевайся!
Заметил Александрову, застывшую возле дверцы шкафа.
— Кофе сделай, что стоишь истуканом? — обратился к ней.
— Тебе со сливками или как? — призывно улыбнулась, а Кира аж передернуло от того, как Наташка пыталась его соблазнить, себя, будто девка дешевая, продавала.
— Или как!
Кофе он пить не хотел, надо было малую напоить, чтобы в себя окончательно пришла.
— Что случилось, Лика?
— Мы расстались с Владом, — нехотя ответила.
— Не смертельно, — прокомментировал Кирилл. Из-за какого-то урода его сестра довела себя до невменяемого состояния.
— Ты не понимаешь! Я люблю его а он, он… — Лика стала заикаться.
— Что он?
— Он сказал, что таких дурочек, как я, невозможно любить.
Она вновь заплакала, Кир скривился. Только её слез не хватало для полного счастья.
— Не реви, — протянул руку и сжал ледяную ладошку сестры.
— Не буду, — пробурчала в ответ и ухватилась за его пальцы так сильно, будто боялась, что отпустит. Знала, что Кир не любит эти нежности. Нащупала его обручальное кольцо и поспешила перевести тему разговора:
— Родители-то знают? — насмешливо уточнила у брата. — Или только я не в курсе?
— В курсе, в курсе, — рассмеялся Лавров.
Не стал уточнять, что мать до сих пор не знает о том, что ее сын уже почти два месяца как женился. Не стал расстраивать ее новостью. У нее и так с клиникой проблемы. Пациент недавно скончался, она жутко переживала. Понимал, что если еще и он «обрадует» своим решением, то ей совсем достанется. Мать же спит и видит, как он на Наташке женится. Вот и решили с отцом пока ничего не говорить.
— Кир, может, останешься? Ты весь мокрый, даже не обсох.
— Обойдусь, — отмахнулся Лавров. Ничего с ним не случится, уж до машины как-нибудь доберётся и в мокрой рубашке. Взгляд Александровой упал на его кольцо, она не удержалась.
— Ты серьёзно женился? — спросила Наташа, не скрывая интереса.
— Глупый вопрос. Это можно сделать понарошку? — ехидно скривился.
— Она что, беременна?
— Нет.
— Тогда зачем?
Лавров продолжил молча обуваться, даже не взглянув в её сторону.
— Неужели и правда любишь? — недоверчиво хмыкнула.
— Правда люблю, — ответил невозмутимо, набрасывая на плечи пальто. — Спасибо за помощь. — Открыл дверь и скрылся в подъезде.
* * *— Кир, подожди, — попыталась увернуться от его объятий.
— Не хочу я ничего ждать.
— Ну минуточку, — замолчала, — или две. Сколько там времени?
Перекатилась через Кира и протянула руку к мобильнику, лежащему на прикроватный тумбочке.
— Милый, подожди ровно четыре минуты. Сейчас без трёх минут двенадцать.
— Да какая разница! Иди ко мне.
Вновь набросился на неё с поцелуями. Ксюша выставила руки вперёд, но на поцелуй ответила.
— Чего тебе стоит, всего каких-то три минуты, даже уже и того меньше.
Кир откинулся на спину и вздохнул.
— Ну все, — довольно проговорила она, — можно начинать.
Устроилась удобно на плече мужа, провела ладошкой по его груди, а потом вдруг спросила:
— Ты помнишь, что к этому кулону, — потянула цепочку с золотой рыбкой, — ты подарил мне три желания?
— Конечно, помню, но я их все вроде как исполнил. Уже давно, — ухмыльнулся, вспоминая их первый совместно проведённый Новый год.
— Нет, — покачала головой, — осталось одно, самое заветное, — замолчала, придавая таинственности своим словам.
— Какое? — Лавров от удивления аж на локтях приподнялся, заглядывая своей девочке в глаза. Понимал, что неспроста Ягодка затеяла этот разговор. Но она почему-то продолжала молчать.
