Анатолий Чупринский - Пингвин влюбленный
— Рады, что вы посетили наш магазин!
— Уверены, вы не пожалеете!
Такими словами встретили Суржика и Надю в магазине «Золушка» две симпатичные девушки. Обе в униформе, в белых блузках и юбочках, напоминающих скорее надбедреные повязки, нежели мини. Одна светленькая, другая темненькая. Обе вышколены по первому разряду. Даже нарисованными бровями не повели, увидев на пороге босую парочку. Улыбались, будто увидели старых добрых знакомых.
Обувных магазинов нынче развелось по Москве, как собак бездомных. Неизвестно, кого больше. Хотя, первое место, безусловно, держат магазины «Сантехника». Давно пора Кутузовский проспект, правительственную трассу, переименовать в проспект Унитазов. Куда только Лужков смотрит? Наверняка, катается на работу по другой трассе.
— Мы к вашим услугам!
— Что желаете?
— Счастья! — не моргнув глазом, ответил Суржик.
— В каком объеме? — на полном серьезе поинтересовалась светленькая.
Суржик вынул из дипломата бумажник, из бумажника кредитную карточку и, как бы между прочим, как веером обмахнул ею свое лицо. Якобы, очень жарко. Давно замечено, любая кредитка на продавщиц действует завораживающе. В самом деле, кто его знает, сколько у этого носатого мужика лежит на счете в банке.
— Кондиционер у нас исправен, — уверенно заявила темненькая.
— Мы обуем вас по высшему разряду! — брякнула светленькая, сама не поняв двусмысленности фразы.
— Не сомневаюсь, — кивнул Валера.
Девицы моментально усадили Суржика и Надю в центре магазинчика на довольно неудобные банкетки и завертели вокруг них бесконечный хоровод. Появлялись справа и слева с коробками обуви в руках. Обращались в основном к Суржику:
— У нас только эксклюзивная обувь!
— Поставки непосредственно из Парижа и Лондона!
— Вашей даме пойдут вот эти!
— А эти вы должны взять, если хотите выглядеть стильно!
Надя смеялась все громче, веселилась от души. Девицы продолжали почему-то осаждать только Суржика. Он вопросительно поглядывал на Надю, но она, смеясь, пожимала плечами. Потом Суржику все это надоело:
— Тащите кроссовки! Две пары! Ей и мне! И носки, носки, носки…
Через полчаса они вышли из «Золушки» в одинаковых кроссовках «Аддидас», что выглядело, конечно, откровенным идиотизмом, но им было абсолютно наплевать на окружающих…
…Валера заглянул в ванную, зачем-то в свой кабинет, потом на кухню. Везде пусто. Опустился на стул и начал тупо смотреть на телефон. Минут двадцать сидел в оцепенении за кухонным столом и почему-то надеялся, сейчас, вот-вот, зазвонит телефон и Надя своим уже ставшим родным, чуть хрипловатым голосом объяснит. К ней неожиданно приехала двоюродная тетя, пришлось срочно лететь к трем вокзалам. Не хотела будить, ты так крепко спал и все такое. Или еще какую-нибудь глупость из этого ряда.
Потом навалилось осознание, даже не осознание, нехорошее предчувствие, что это ВСЕ! Больше он никогда Надю не увидит. Судьба подарила четыре безумных счастливых дня, будь, благодарен и за такую малость. Она не могла пойти в магазин или парикмахерскую. Она ушла босая. Стало быть, она просто ушла. Насовсем, навсегда. От этого предчувствия непривычно заломило в груди. Валера заплакал. Потом несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, вдохнул и выдохнул.
Стиснул зубы, разделся и направился в душ. Стоя под тепловатыми струями, поймал себя на том, что даже не прислушивается к звукам в квартире. Как-то мгновенно Валера понял, она не позвонит, незачем и прислушиваться к телефонным звонкам. Кстати, никто в то раннее утро ему не звонил.
Валера Суржик начал судорожные, хаотичные поиски. Сначала сидел на кухне за столом, глотал крепкий чай и беспощадно дымил одной за другой сигаретами. Он и сам не заметил, как опять закурил! Ведь всего год назад бросил.
«Какие бы я ни получил известия в течение дня, научи меня принять их со спокойной душой и твердым убеждением, что на все Святая воля Твоя! На всякий час сего дня во всем наставь и поддержи меня».
Теперь он пытался из обрывочных фраз, сказанных Надей, случайно брошенных реплик, составить хоть какое-то единое целое. Мозаика складывалась с трудом. Что конкретно он знает о ней? Практически ничего. Работала на эстраде солисткой группы «Мальвина». Это каждой дебильной фанатке известно. Дальше? Живет, кажется, где-то на Олимпийском проспекте. Господи-и! Он даже ее отчества не знает. Если что-то случилось, найти человека в многомиллионном мегаполисе практически невозможно. Надо срочно найти кого-нибудь их знакомых баб, знающих все обо всех. Валера засел за телефон. Номера один за другим отвечали длинными гудками. Все на дачах.
Суржик записал в блокнот несколько пунктов. Как в детстве, когда пытался себя дисциплинировать. Пункт первый, адрес Нади. Адрес и телефон. Пункт второй, заявление в милицию по месту ее жительства. В это мгновение Суржик ни на секунду не усомнился, просто необходимо написать заявление о пропаже. Он никогда не сталкивался с чем-либо подобным и был абсолютно убежден, надо действовать сразу по всем направлениям. Раскинуть сеть на весь город, где-нибудь да проклюнется. Написав два пункта, Суржик на мгновение задумался. Потом потряс головой, шумно выдохнул и вычеркнул оба пункта из записной книжки. Опять взялся за телефон.
Наконец из всех знакомых ответила Ирка Агранат. Она сидела дома с маленьким ребенком. Ее мать, Полина Агранат, популярный фотокорреспондент не пропускала ни одной модной тусовки, ежедневно докладывала дочери обо всем. Кто, что, где, когда. Ирка всегда была в курсе всех новостей, событий и сплетен.
Даже не поздоровавшись, Суржик начал:
— Это Суржик! Где живет Мальвина, Надя Соломатина?
Ирка ничуть не удивилась. Она вообще не умела удивляться.
— На Олимпийском проспекте. В одном доме с Игорем Кио. Номера дома не знаю, квартиры тоже.
— Где это?
— Дом рядом с ювелирным магазином. Зачем тебе?
— А телефон?
— Тем более, не знаю. Зачем она тебе?
— Олимпийский, это где, в Крылатском?
— Совсем сбрендил! Между Самотекой и Сущевским валом. Зачем тебе Мальва?
Ирка просто разрывалась на части от любопытства. Валера еще раз уточнил адрес и записал его в свою книжку.
— Хочешь писать для нее? Дурачок! Она давно слетела со сцены. Пустой номер.
— Вернусь, перезвонюсь, доложусь! — ответил Суржик. И бросил трубку на рычаг. Уже через минуту, успев прихватить дипломат, хотя в нем были только рукописи и несколько экземпляров детских книг, и брать его не было никакой необходимости, просто годами выработанная привычка, пригладив хилые волосы на лысине, Валера выбежал из квартиры. Пока ждал лифт, несколько успокоился, решил по возможности не гнать коней. Интуиция подсказывала, поиски займут не один день.
