Гарриет Хок - «Хижина» для гейши
— Да, может быть, когда-нибудь и посмотрю, — пообещала она уклончиво и улыбнулась. — Итак, до встречи.
2
Самурай, покинутый Маргрет, стоял в замешательстве, а она проталкивалась сквозь толпу к Джекки и Биллу. Девушка была рада, что отделалась от Моргана. Удаляясь от него, она чувствовала, как с каждым шагом спадает напряжение.
— Но, Маргрет, у тебя же нет моего адреса, — опомнившись, с отчаянием крикнул Морган и попытался последовать за ней. Но она его больше не слышала, поскольку в этот момент группа громко заиграла рок-н-ролл.
— Ну, золотко, как развлекаешься? — спросила Джекки, тесно прижавшись к Биллу.
— Отлично, — ответила Маргрет и поняла, что этой парочке не хочется, чтобы им кто-либо мешал. — Я сейчас на минутку исчезну, — проговорила она и обернулась в сторону самурая. Ей не хотелось еще раз попадаться в его лапы и выслушивать глупые речи о роли японской женщины.
— Я пойду с тобой, — заявила Джекки и высвободилась из объятий Билла. — А ты не сходи с этого места. Через пару минут я буду здесь. Тогда будем танцевать до утра.
«Если бы я только знал, почему женщины всегда исчезают вдвоем», — подумал Билл, сдвинув свою повязку на лоб. Полногрудая блондинка в костюме бабочки налетела на него и воркующим голосом пригласила на танец.
Билл заколебался, но потом решил, что лучше стойко дожидаться Джекки. Они были знакомы совсем недавно, и Билл не знал, как она отреагирует на то, что он немного пофлиртует с другой. И, поскольку у него с Джекки все было хорошо, можно было считать, что сегодняшний вечер уже удался.
— Может, в другой раз, моя дорогая бабочка, — ответил он, смеясь, и шлепнул блондинку по попке, за что получил мгновенный поцелуй.
— Я не думаю, что сегодня приду ночевать домой, — мечтательно промолвила Джекки. когда они с Маргрет стояли перед зеркалом в туалетной комнате.
— Понимаю. Водяной матрац.
— Усекла, — засмеялась подруга. — А как ты? Я видела тебя с одним типом в смешном костюме.
— Не напоминай мне о нем. Он чокнутый. Помешался на японках. А поскольку не нашел настоящих, то согласен довольствоваться и мною. И только лишь потому, что я выступаю здесь в роли гейши. Он хотел, чтобы я посмотрела рисунки из его коллекции. Большое спасибо, но это не про меня.
— Ладно, здесь хватает и других привлекательных кавалеров. Кто-нибудь тебе все-таки придется по вкусу. — Джекки вытянула свои губки и обернулась. — Мне надо идти. А то еще уведут моего мальчика. В борьбе за мужчин женщины сегодня ни перед чем не останавливаются, поэтому приходится быть все время начеку. Ужасно стыдно. Нам, женщинам, надо бы держаться вместе. Во всяком случае, так говорят. Но в этом деле — никакой солидарности.
Улыбаясь, Маргрет посмотрела Джекки вслед. Временами казалось, что у подруги нет на уме ничего, кроме охоты за мужчинами. И уж если кто-нибудь попадался ей на крючок, то Джекки так прилипала к нему, что, когда он от нее отделывался, могла часами сидеть и жаловаться на свою горькую судьбу.
Маргрет никогда бы не стала цепляться за мужчин. Это она знала точно. Конечно, ей тоже хотелось иметь друга, с кем можно было бы обсуждать разные проблемы. И уж если быть до конца честной, то она желала иногда, чтобы рядом оказался мужчина, который бы подарил ей свою нежность, который… Но от таких мыслей девушка всегда старалась побыстрее отделаться. Сначала надо закончить учебу, а после этого времени хватит и на все остальное.
Выходя из туалетной комнаты, Маргрет с опаской оглянулась. У главного выхода стоял Морган, тот самый самурай. «Черт возьми, как же я теперь отсюда выйду? — лихорадочно соображала она. — А может, как ни в чем не бывало пройти мимо него с дружеской улыбкой? В конце концов, у него же нет никаких прав на меня». Но у этого Моргана был такой упрямый вид, что девушка поняла: не так-то просто будет от него отделаться.
«Где-нибудь должен быть запасной выход», — подумала она и, прижавшись к стене, пошла в другом направлении. За сценой, на которой музыканты измывались над своими инструментами, Маргрет обнаружила открытую дверь, которая вела на улицу.
Какое-то время ей понадобилось, чтобы сориентироваться и понять, где она находится. Чтобы легче было бежать, девушка сняла булавки с подола халата. Потом для безопасности сделала большой крюк вокруг спортивного зала и по газону направилась к общежитию, где находилась ее комната.
Очень кстати, что Джекки сегодня не собиралась приходить домой. Маргрет могла спокойно почитать и не нужно было болтать о мужчинах и прочей ерунде.
Она тщательно сняла кремом грим и вымыла лицо с мылом. «Если бы мне каждый день нужно было краситься, то я бы сошла с ума», — мысленно произнесла она и улыбнулась своему отражению в зеркале. Вдруг перед ней опять предстало лицом Моргана. «Интересно, как он выглядит без этой смешной бородки?» — пришла ей в голову мысль, от которой она тут же постаралась отделаться. Ей абсолютно все равно. Что у нее могло быть общего с этим болтуном? Хорошо, что они больше никогда не увидятся. Он знает только ее имя и все — ни факультета, ни адреса. Так что нечего бояться, что он ее разыщет.
Но здесь Маргрет сильно недооценила Моргана Смита. Хотя совершенно правильно предположила, что он человек упрямый, которого не так легко заставить отказаться от своей цели, однако степень его упрямства ей еще предстояло узнать. И очень скоро.
Морган Смит уже около двух часов поджидал у выхода из спортзала белокурую гейшу. Чтобы не терять времени зря, он занимался математическими играми. Морган всегда так делал, когда ему приходилось ждать: на автобусной остановке, стоя в кассу в супермаркете, или в такой ситуации, как эта.
В отличие от других людей, Моргану не составляло труда ждать. В ситуациях, когда другие теряли терпение, его не покидало хорошее расположение духа. Будучи оптимистом по натуре, он умел в любом положении находить что-то положительное.
Поэтому долгие часы напрасного ожидания Маргрет он вовсе не счел потерянными: ведь ему удалось решить интересную задачу. Морган уже два года жил в Гейнсвилле. Родом он был из маленького городка штата Вермонт в Новой Англии. Смит настолько блестяще закончил колледж, что сразу получил университетскую стипендию. После учебы на математическом факультете, учитывая его выдающиеся успехи, ему предложили место преподавателя в университете в Гейнсвилле. И он принял это предложение.
Морган был одним из тех, кого называют преуспевающими, и ему прочили блестящую карьеру. Сам же он, всем на удивление, не проявлял никакого тщеславия и был доволен достигнутым. В свои двадцать пять лет Смит не чувствовал себя старше многих своих студентов.
