Нора Робертс - Прилив
— Все будет готово примерно через полчаса. Надеюсь, ты не возражаешь против раннего ужина? Мне нужно отвезти Обри домой, искупать ее и переодеться.
— Я никогда не возражаю против еды, особенно если не я ее готовлю. Я хочу еще пару часов поработать сегодня на верфи.
Грейс оглянулась, сдунула с глаз челку.
— Ты должен был сказать мне. Я бы поторопилась.
— Не спеши, я успею. — Этан вынул из холодильника бутылку. — Хочешь пива или еще чего-нибудь?
— Нет, спасибо. Я возьму приправу, которую сделал Филип. Она выглядит гораздо аппетитнее, чем магазинная.
Грейс выглянула в окно. Дождь утихал, сквозь рассеивающиеся облака проникал неяркий солнечный свет, но радуги не было, а она всегда надеялась увидеть радугу.
— Дождь полезен цветам Анны.
— Во всяком случае, мне не придется вытаскивать шланг. Анна открутит мне голову, если без нее цветы завянут.
— И я не стала бы ее винить. Она столько трудилась, чтобы успеть посадить их до свадьбы. — Разговаривая, Грейс продолжала работать быстро и ловко: вынула из кипящего масла первую порцию хрустящего картофеля и бросила в кастрюлю следующую, взбила соус для мяса. — Какая чудесная была свадьба!
— Нормальная. Нам повезло с погодой.
— В такой день просто не могло быть дождя. Это был бы грех.
Грейс прекрасно помнила все детали того дня: яркую зелень травы на заднем дворе, солнечные блики на глади залива, яркие цветы, которые Анна посадила, и те, что купила и расставила в многочисленных горшках и вазах вдоль дорожки.
И по этой дорожке Анна, прекрасная невеста с сияющими от счастья глазами, в белом платье и прозрачной фате, развевающихся на легком ветерке, словно плыла навстречу своему жениху. На расставленных на лужайке стульях сидели друзья и члены семьи. Дедушка и бабушка Анны плакали, не стесняясь своих слез. И Кэм — неугомонный Кэмерон Куин — смотрел на свою невесту так, будто только что получил ключи от рая.
Свадьба под открытым небом. Самая чудесная свадьба, по мнению Грейс. Простая и романтичная. Идеальная.
Грейс вздохнула, понимая, что завидует Анне.
— Анна — самая красивая женщина, какую я когда-либо видела. Необыкновенная, экзотичная. — Она прекрасно подходит Кэму.
— Они оба были похожи на кинозвезд. — Грейс улыбнулась воспоминаниям, помешивая пряный соус. — Когда молодожены танцевали Первый вальс, это было самое романтичное, что только можно себе представить.
— Они звонили вчера утром, сказали, что прекрасно проводят время.
Грейс рассмеялась, и Этану показалось, что ее грудной смех проникает сквозь кожу.
— Как может быть иначе, если проводишь медовый месяц в Риме? — Грейс стала вынимать картофель, и раскаленное масло брызнуло ей на руку. — Черт побери! — Не успела она поднести обожженную ладонь ко рту, как Этан подскочил и схватил ее за запястье.
— Ты обожглась? — Увидев розовеющее пятнышко, он потащил Грейс к раковине. — Немедленно подставь руку под холодную воду!
— Ерунда, просто легкий ожог. На кухне без этого не обойтись.
— Ничего не случилось бы, если бы ты была осторожнее. — Нахмурившись, Этан крепко держал ее руку под струей воды. — Больно?
— Нет. — Она ничего не чувствовала, кроме его прикосновения и собственного сердцебиения, и, боясь свалять дурака, попыталась освободиться. — Этан, это пустяк, не суетись.
— Надо чем-нибудь смазать.
Этан потянулся к шкафчику, поднял голову, и их взгляды встретились. Он замер. Он всегда старался держаться от нее подальше, чтобы не видеть эти золотистые крапинки в ее глазах и не думать о них.
Холодная вода, бежавшая по их сцепленным пальцам, помогла Этану прийти в себя. Он напомнил себе, что это Грейс, девчонка, выросшая на его глазах. Мать Обри. Соседка, считавшая его близким другом… И все равно думал, каковы ее губы на вкус, так ли они нежны, как кажутся.
— Ты должна лучше заботиться о себе. — Слова с трудом вырвались из пересохшего горла. Дыхание перехватило от лимонного аромата, исходившего от нее.
— Ничего страшного. — Грейс разрывалась между приятными ощущениями и крайним отчаянием. Этан смотрел на нее как на неразумное дитя вроде ее двухлетней дочки и держал ее руку так осторожно, словно она была сделана из хрупкого стекла. — Этан, картошка сгорит.
— А, ну да. — Пристыженный своими мыслями, Этан отстранился и стал искать на полке мазь. — Все равно намажь. — Он положил тюбик на стол и попятился. — Я… я заставлю Сета умыться и вымою ручки Обри.
Захватив по дороге корзину с бельем, Этан поспешно ретировался.
Очень медленно, двигаясь как в полусне, Грейс выключила воду, вернулась к плите и спасла картошку. Проверив мясо, она взяла тюбик, намазала красное пятнышко на тыльной стороне ладони, затем убрала тюбик в шкафчик и, прислонившись к раковине, посмотрела в окно.
Радуга на небе так и не появилась.
2
Для любого школьника ничего нет на свете лучше субботы, особенно если эта суббота предшествует последней перед летними каникулами учебной неделе.
С недавнего времени каждую субботу Сет проводил на рыболовном судне с Этаном и Джимом, что означало тяжелый труд, палящее солнце и холодные напитки — день настоящих мужчин… и удобный случай пощеголять классными солнечными очками и футболкой с девизом сериала «Секретные материалы», уверяющим, что «истина где-то там».
Сет низко надвинул на глаза бейсбольную кепку и подцепил багром очередной буек, краем глаза наблюдая за Джимом. Коренастый, похожий на лягушку, Джим словно врос в палубу. На морщинистом, опаленном солнцем лице поблескивали узкие щелочки сощуренных темных глаз. Невозможно определить с виду, сколько Джиму лет. Может, пятьдесят, может, восемьдесят, но сил ему не занимать — тяжелые ловушки перекидывает через борт, словно пушинки. И Сету нравилась степенность, с которой Джим открывал задвижку нижней части ловушки, вытряхивал в залив старую наживку, за которой тут же с криками, как сумасшедшие, пикировали чайки, затем переворачивал ловушку и так сильно тряс ее, что крабы — несмотря на все их сопротивление — вываливались из верхней секции в огромный бак.
Сет прикинул, что вполне справился бы со всем этим. Он уже не боялся глупых крабов, хотя они были похожи на огромных жуков-мутантов с Венеры и свирепо щелкали клешнями. Однако ему пока доверяли лишь менять наживку: бросать в ловушку пару горстей отвратительной рыбной требухи, проверять, не запутались ли веревки, и, если все в порядке, бросать ловушку через борт.
Бух!
Затем он должен был вытаскивать багром следующий буек.
