Марина Белкина - Брачный антракт
– Ну что ж, коллеги, поздравляю! – удовлетворенно кивнул Юрик. – Чисто сработали. Развод удался!
Ника поморщилась, он наступил на любимую мозоль.
– Ну, вот почему сразу развод?! – взвилась она. – Мы не разводим людей, а спасаем репутацию. Между прочим, благородным делом занимаемся. Делаем их жизнь лучше! А в случае с Полиной еще и соединили влюбленных после… досадной промашки!
– Это теперь так называется? – хмыкнул Макс.
– Да ладно, не будь ханжой. Оступилась девушка, ошиблась, с кем не бывает.
– Накосяпорила, ага. Влюбленная!
– Она от него без ума, просто поверь мне, малыш. В этих вещах я профи, – отрезала Ника.
– Видать, и вправду любит. Раз готова так раскошелиться на оплату своего алиби, – поддержал Нику Юрик, растроганно шмыгнув носом – деньги всегда затрагивали самые тонкие струны его души. – Одна аренда офиса с видом на Храм Христа Спасителя чего стоит, я уж не говорю о наших услугах. Но она, по ходу, не бедствует.
– Выглядит как богиня! – согласился Макс.
– Да она вся сделанная! – ревниво заметила Ника. – Ты видел этот рот? Неужели найдется на свете идиот, который поверит в его натуральность?!
– Свисток знатный. Как у телевизионных чучундр, Кристи и Энджи! – Юрик выпятил тонкие бескровные губы, сделавшись похожим на унылого Дональда Дака. – А арбузы? Полный тюнинг!
– И что только такая гламурная дева в этом Егоре нашла, непонятно… – пожала плечами Ника.
– Почему? Судя по фоткам, он мачо-мен!
– Отец-одиночка с квартирой в неблагополучном районе. Верит в приметы, как бабка, к тому же грубиян. Воспитания – ноль. Представляете, продержал меня на лестничной клетке, даже в квартиру не пригласил! – Ника сверху вниз взглянула на Юрика, как Мария-Антуанетта на нерадивую фрейлину.
– Ладно, будем надеяться, что все наши усилия не пропали даром, и этот грубиян поверил в невиновность своей разгульной подружки, – резюмировал босс, бросив взгляд на наручные часы. – Внимание, коллеги! С минуты на минуту к нам пожалует потенциальный клиент. О-очень выгодный. Надо его облизать.
Ника фыркнула.
– Как думаешь, Юр, со сценарием алиби за пару часов управимся?
– Как пойдет, – пожал плечами босс. – А в чем дело?
– У меня сегодня съемки.
– Почему ты мне не сказала?! Где? – Макс оживился, как комар, учуявший запах крови.
– В ток-шоу. И не выпрыгивай, пожалуйста, из майки, им была нужна девушка. Возможно, завтра я проснусь знаменитой!
– Опять физиономию светить будешь, – проворчал Юрик.
– Не волнуйся, – отмахнулась Ника. – Никто из клиентов меня не узнает, там совсем другой грим.
Юрик закатил глаза, а Макс дурашливо пропел, бренча на воображаемой гитаре:
Вечер и огни.
Ей пора туда —
В океан любви,
Где она звезда!
Вот именно. Она как-никак дипломированная актриса. И пусть Юрик не воображает, что «облизывать» клиентов его «Алиби-агентства» – предел Никиных мечтаний!
Она сидит на краешке студийного кресла под софитами. В образе этакой белой лебеди с подрезанными крыльями – балерины, из-за травмы вынужденной уйти из профессии. Гладкая прическа, прямая спина, грациозные жесты – ведь истинную балерину узнают по рукам. Зал внимает ее душераздирающему рассказу в молчаливом оцепенении. Сотни глаз прикованы к Нике, но она видит лишь пристальный оценивающий взгляд из-под очков. Это один из специальных гостей Яков Гордый, любимый Никин режиссер, после Альмодовара и Кубрика, разумеется.
После программы Гордый подходит сказать, как тронут ее историей. Смущаясь и краснея, Ника просит прощения за то, что ввела мэтра в заблуждение. Это была всего лишь роль, для шоу.
– Так вы актриса? – изумляется он. – Однако! Сейчас где-то заняты?
– Да так, по мелочи, – уклончиво отвечает она.
В его глазах загорается огонек азарта.
– Я работаю над одним проектом. Фильм о художественной гимнастке, полный метр. Хотел бы вас попробовать. Как насчет завтра?
– Да! То есть нет! Лучше послезавтра. – Гимнастика, значит, на пробах, возможно, придется быть в купальнике. Надо успеть сделать эпиляцию!
– У вас красивый голос. Не поете?
– Немного. – Тут Ника хватает гитару и…
Стоп! Какая гитара в студии?! Впрочем, у них на телевидении такой бардак. На столе редакции, где Ника проходила собеседование для программы, рядом с фикусом восседала надувная свинья. Так что и гитара в студии вполне могла заваляться, допустим, где-нибудь за диваном. Итак, она хватает гитару и…
– Готово! – сказала Люда.
– Что? – Ника вздрогнула и огляделась в небольшой комнате, увешанной плакатами с изображениями хищно наманикюренных рук и ног. – Ах да… Прости, что-то я замечталась. – Она посмотрела на свои ногти с темно-вишневым покрытием шеллак. – Произведение искусства! Ты гуру маникюра, спасибо.
– Да ладно, – польщенно улыбнулась Люда, – просто у тебя ногтевая пластина красивая, правильной формы.
– Не забудь посмотреть на мои ногтевые пластины с произведением твоего искусства по телику! Я сказала, когда?
– Ага. И не один раз.
Рассмеявшись, Ника положила на стол чаевые, подхватила элегантную стеганую сумочку на длинной цепочке и выпорхнула из кабинета. Она прошла по сложному лабиринту салонных коридоров уверенной походкой – могла бы сделать это даже с закрытыми глазами – и очутилась в парикмахерском зале.
– Никуля! Еще больше похудела, умничка! – Вертлявый парень с выжженным пергидрольным хохолком чмокнул воздух рядом с ее щекой и усадил в кресло напротив зеркала. – Как ты?
– Чудно, у меня сегодня съемки на федеральном канале! Давай, как в прошлый четверг, вытянем, ладно? А сверху – вот это. – Ника выложила на столик изысканный аксессуар в стиле тридцатых годов – ленту на голову с экзотическим перышком.
– Чума! – взвизгнул стилист. – Это «Шанель»?
– Почти. Сама сделала, – с гордостью сообщила Ника. – Полночи с ней провозилась, все пальцы исколола!
В немом восхищении парень прижал руки к узкой безволосой груди в глубоком V-образном вырезе.
– Это какой-то абзац! Будешь на своем федеральном канале как главная подружка чикагского гангстера!
– Только умоляю, быстрее! Хочу еще успеть заскочить на эпиляцию.
Через три с половиной часа она вышла из салона в очках в пол-лица, озираясь по сторонам, как голливудская дива, скрывающаяся от папарацци. Уселась в «финик» и покатила в Останкино, мурлыча себе под нос:
Вечер и огни.
Ей пора туда —
В океан любви,
Где она звезда!
Возле поста охраны ее встречала девица с красными причудливо начесанными волосами и рацией на поясе. Балансируя на одной ноге, девица положила на коленку свернутый вдвое лист формата А4 и что-то там нарисовала шариковой ручкой. Ника заглянула Красному Начесу через плечо и увидела галочку напротив отпечатанной надписи:
