Друг отца. Под запретом (СИ) - Ромуш Джулия
- Какой вы щедрый, Артём Юрьевич, а что ещё в соцпакет входит? Смотрю, работа у вас на вес золота. Плюшечки всякие, мне ещё понравится, и я уходить не захочу.
Катя стоит в стороне, с ужасом наблюдает за всем происходящий. Готова забиться, что она даже в страшном сне не представляла, что с её боссом так кто-то разговаривать может. Между нами много что было, девочка. Одни потерянные трусики чего стоят.
Боже, этот скрип зубов лучше любого комплимента. Гордеев уже воспламеняться от ярости начинает. А я широко улыбаюсь и ресницами хлопаю. А нечего было кусаться и меня запугивать. Понятно?
- Здесь полный бардак по документации. Старые дела. Нужно всё привести в порядок. Страницу к странице. Дел там точно штук двадцать. Так что работы у тебя по самую макушку.
Хочется грустно вздохнуть, но я держусь. Я знала, что просто не будет.
Кошусь на эту огромную лепёшку из листочков. Понимаю, что могу лечь на пол и ими прикрыться. Потому работы там непочатый край. Но показывать Гордееву, что я расстроена, точно не стану.
- Хорошо, Артём Юрьевич. В первый день и к делам меня подпустили. Очень внимательно всё изучу. Спасибо за доверие.
Ух ты, а его глаза ещё и так вспыхивать могут. Интересненько. Сколько стадий ярости у него есть?
- Катерина, готова? У нас клиент! - Рявкает так, что у меня волосы назад отбрасывает. Какой потенциал, ух.
Катя тут же кивает как китайский болванчик. Папку к себе сильнее прижимает. На меня косится странно. Уверена - она уже задалась вопросом, откуда я здесь вообще взялась.
Когда дверь за этими двумя закрывается, настроение окончательно портится. Я кошусь на чёртову стопку бумаг. Катя поехала на реальную встречу. С настоящим клиентом. Её ещё и покормят, наверное. А меня оставили тухнуть со старыми делами. Ещё и голодную. И только сейчас я понимаю, что мне даже никто не оставил ключи от офиса. То есть... Я даже не могу выйти и что-то себе купить. Потому что если у Гордеева отсюда что-то стырят, то я потом всю жизнь буду на него бесплатно пахать. Вот так и умру от голодного обморока, и никто меня не спасёт.
Горько вздохнув, я сажусь за работу.
Чёртова стопка как будто не уменьшается, а глаза уже отказываются фокусироваться на строчках. Каждая строчка словно издевается надо мной: буквы начинают плясать, и я машинально тру глаза.
На часах уже девять вечера. Живот издаёт громкий звук. Напоминая о том, чтобы я срочно туда что-то вкинула.
"Может у кого-то проснётся совесть, и он про нас вспомнит?"
Из горла истерический смешок вырывается. Этот... конь педальный здесь все бумаги перетасовал. Специально же. Чтобы занять меня бесполезной работой. Ну не может у такого, как Гордеев, быть беспорядка в делах. Ну хоть бейте меня - не поверю. А тут чёрт ногу в этом всем сломит. Конечно, Гордеев… По-другому и быть не могло.
Погружаюсь обратно в сортировку, но вдруг ловлю едва заметный звук шагов. Резко поднимаю голову, напрягаюсь.
"Вот и дождалась! Нас сейчас изнасилуют! А мы ещё голодные."
Медленно поворачиваю голову, сердце колотиться начинает. В дверном проёме стоит Гордеев. Собственной персоной. Он опирается на косяк, его взгляд откровенно насмешлив. Это его так веселит то, что я здесь тружусь как пчёлка?
- О, - саркастически тянет он, - ты ещё здесь? А я-то думал, что к девяти ты найдёшь способ смыться.
Я закатываю глаза, но тут же выпрямляюсь, растягиваю губы в улыбке. Потому что вижу в его руке два бумажных пакета. Я знаю этот рисунок на пакетах. Живот ещё сильнее урчать начинает. Это из хорошего ресторана. Там очень вкусно готовят. Господи, а креветочки там какие... Я в прошлый раз даже пальчики облизывала.
- Так соскучились, что не смогли не пожелать мне спокойной ночи, Артём Юрьевич? - сладко улыбаюсь, откидываюсь на спинку кресла и не свожу взгляд с Гордеева.
Глава 4.
Господи, запах еды заполоняет кабинет. А слюна мой рот. Теперь, когда в игру вступила еда, все инстинкты мгновенно перестраиваются.
Там у него точно что-то вкусненькое. Я буквально чувствую, как запах креветок, рыбы, чего-то ещё невероятно ароматного заполняет весь офис. В мои ноздри проникает и, кажется, даже заставляет мозг работать на новой частоте.
Я сглатываю с трудом. В животе предательски урчит, и я решаю... немного изменить тактику. Гордеев, между прочим, не спешит предлагать мне пакетик с ужином. Невоспитанное хамло! Но за парочку креветок я готова ему это простить.
"Продадимся за три креветки?!" - фыркает внутренний голос.
Почему только три? Пакет жирненький, там должно быть что-то ещё. Короче, не судите строго! Я голодная! Уставшая! Мне ещё домой как-то добираться нужно. Потому что я сегодня без машины. Не хотела, чтобы мой новый начальник упрекать меня начал, что на тачке приехала покруче, чем у него. Ладно... Может, и не круче, но то, что мне её папа подарил, точно бы упомянул.
Я мягко улыбаюсь, стараясь, чтобы мой взгляд был как можно более... дружелюбным. Громкий смех внутри меня в ушах звенеть начинает. Я уже говорила, как сложно живётся с таким вот внутренним голоском?
"Дружелюбная она. Он палец протянет - ты его откусишь!"
Конечно, откушу! Я же голодная.
— Артём Юрьевич, — я грациозно выбираюсь из-за стола. Потягиваюсь. Знаю, что при этом моя юбочка подскакивает чуть выше. Спокуха, всё просчитано. Просто так он мне пакет с едой не отдаст. Нужно усыпить бдительность. — Если бы мне сказали, что у вас такие условия на работе, я бы ещё раньше пришла. Так заботитесь о подчинённых. Думаете о том, чтобы слабый пол не загнулся от голода. Редкий случай, так сказать.
Я слегка прищуриваюсь, как бы оценивая пакеты. Но сразу же взгляд на Гордеева перевожу. Пусть думает, что у меня есть самообладание. И я не готова на всё ради еды. Хотя... Но что-то явно идёт не по плану. Как я это понимаю? По наглой и довольной роже адвоката!
— Ты решила, что это для тебя? — лениво спрашивает он, поднимая пакет чуть выше, чтобы я смогла рассмотреть, насколько он жирненький.
Опираюсь пятой точкой о столешницу. Ножку на ножку закидываю. Растягиваю губы в улыбке.
— Но вы же не бросите меня умирать здесь от голода? - Хлопаю ресничками.
Гордеев лишь сильнее давит лыбу.
— Значит, для того чтобы ты ручной стала, тебя нужно накормить?
Вот же сука! Стискиваю зубы, но продолжаю улыбаться. Значит, приручить? Хочешь играть в такие игры?
— Так и быть, — мурлычу в ответ, делая шаг ближе, — кормите, Артём Юрьевич. Вдруг я стану более... покладистой, если поем? Кто знает.
Подхожу ближе, поправляю юбочку снова, оттягивая её чуть ниже. Гордеев это замечает, тут же взглядом ведёт по моим ножкам. Вижу, как вспыхивают его глаза. Ага, зацепило, да? То-то же, Артём Юрьевич. С кем играть собрались? Я вас на раз-два делаю.
Взгляд поднимает. Сканирует. Вызывает на коже чёртовы мурашки. Ничего, это побочный эффект от голода. Сейчас поём и у меня снова иммунитет на этого козла заработает.
— Хрен с тобой, Таисия, покормлю.
Не самый вежливый ответ. Но я пропускаю его мимо ушей. Потому что там есть заветное: "покормлю". Я ведь отыграюсь, вы же знаете. Но для разнообразия можно немного и побыть милой.
"Он и понятия не имеет, во сколько ему это обойдётся, бедняга"
— Какой вы милый, Артём Юрьевич
Не теряя времени, я хватаю пакет, пока он не передумал, сажусь обратно за стол и открываю его. Запах креветок и соуса мгновенно заполняет кабинет, и, Боже, как это прекрасно! Вся моя тактика держится только на еде.
Гордеев не спешит в свой кабинет уматывать. Ставит второй пакет на стол его помощницы. Кстати... Он без неё вернулся, я говорила? Свидетелей не взял. Надеялся, что понятые не понадобятся?
Открываю бокс с креветками, и в моих глазах сердечки загораются. Я и морепродукты — это любовь с первого взгляда.