Первая любовь (СИ) - Запольская Дарья

Надеясь, что Краснова, как обычно нет дома и я смогу без стеснения заниматься своими делами, влетаю в квартиру, но натыкаюсь на хозяина. И он не один. На меня смотрит Иаков Соломонович.

— Добрый день, — улыбка сползает с моего лица, потому что воспоминания о дне, когда последний раз я видела адвоката, врываются в сознание, пробуждая плохое предчувствие.

— Здравствуй, Анжелика, я привез документы, которые нужно подписать.

Я снимаю с себя верхнюю одежду и плетусь на кухню за мужчинами. Колени, по непонятным мне причинам, трясутся, а желудок стягивает в тугой узел.

Передо мной на стол кладут стопки бумаг, в которых я ничего не понимаю, потому что мозг отказывается воспринимать текст. Буквы, складывающиеся в слова, расплываются в черные одинаковые строчки.

— Что это? — мой голос дрожит.

— Это документы по наследству. Тут все имущество, которое переходит к тебе, но пока ты не достигла совершеннолетия управлять твоим имуществом будет законный представитель. Порядок управления также прописан в документах.

Как бы я не старалась понять смысл написанного, не понимала. Внезапно одолевшая меня, паническая атака, полностью лишила меня способности мыслить.

— И что мне делать? — я уставилась на Аккермана.

— Ты должна прочитать условия порядка управления твоим имуществом и поставить подпись. Затем Алексей Александрович поставит свою и все.

— А разве документы на опеку уже готовы?

— Конечно, этот вопрос уже решен, — Аккерман говорил с привычным ему спокойствием, но я не видела лица Краснова, потому что он стоял позади меня.

Я всеми позвонками чувствовала его присутствие, как будто его энергетика окутывала меня плотным удушающим пузырем. Он стоял в полуметре позади, но аромат парфюма и тепло, как будто нарочно стремились коснуться моего тела, держа в напряжении каждую клеточку организма.

Как бы я не старалась, напряжение не давало возможности ясно мыслить и я, не давая себе времени на размышления, подписала документы.

— Ещё, я должен тебе сообщить, что компании нужен исполняющий обязанности генерального директора, мы можем подобрать кандидата и провести собеседование.

Мысли путались, Аккерман выжидающе на меня смотрел, а я не могла сосредоточиться, находясь в напряжении от присутствия Алексея позади меня.

— Вы же понимаете, что я в этом плохо разбираюсь?

Горячие ладони Краснова легли на мои плечи, посылая по телу сотни микро-разрядов, окончательно отключая мозги. Мы не успели узнать друг друга лучше, последнюю неделю я вообще не видела мужчину и этот жест стал для меня неожиданным. Краснов не был похож на человека, который мог легко найти общий язык с подростком вроде меня. Скорее он походил на человека, который будет держаться в стороне до последнего момента.

Мне казалось, что его руки очень тяжелые, хотелось скинуть их с себя, но я не двигалась, тело словно парализовало.

— Не нужно никого искать, я сам буду управлять компанией от лица Анжелики. Так хотел её отец.

Он слегка сжал мои плечи и убрал руки. Казалось, что температура в комнате опустилась на несколько градусов, потому что тело покрылось мурашками. Я думала, что могу спокойно вздохнуть, или лучше уйти в свою комнату, скрывшись за плотно закрытой дверью, но мужчина нагнулся, чтобы подписать документы, ловя меня в кольцо своих рук. Его лицо оказалось очень близко. Слишком близко. Полы его пиджака касались моих рук, оставляя невидимые ожоги. Такого напряжения я ещё никогда не чувствовала. Но стоило только ему выпрямится, холодный воздух, словно пощечина вернул моим легким способность дышать.

— Тогда оформим генеральную доверенность и издадим соответствующее распоряжение, — Иаков Соломонович собрал документы и, попрощавшись, быстро удалился.

Я хотела встать, но Краснов одним взглядом пригвоздил меня к месту.

— Как контрольная по физике? — его голос был ровным, как всегда, но взгляд обещал кровавую расправу.

— Что? — я включила дурочку. — Контрольная?

— Да, контрольная, — он сделал шаг ко мне, отчего я отвела глаза, не в силах придумать нормальную отмазку.

— Смотри мне в глаза, — это приказ, и я повинуюсь, наблюдая как он подходит максимально близко, отчего мне приходится запрокинуть голову. Его парфюм снова окутывает меня, и я превращаюсь в недееспособный овощ. — А теперь ответь на мой вопрос. Как прошла контрольная по физике?

Извилины, не в силах справиться со стрессовой ситуацией, не находят иного выхода, как сказать правду.

— Я прогуляла физику, — мне неловко, и я опускаю взгляд, но горячая ладонь ловит мой подбородок и возвращает в исходную позицию, на которой серые глаза обжигают холодом.

Глава 4

Впервые мне страшно. Я не знаю, какой Алексей человек и чего от него ждать. За то время, что я нахожусь под опекой, мы так ни разу нормально не поговорили и я не имела возможности узнать, какой он на самом деле человек. По его лицу нельзя понять о чем он думает, взгляд всегда одинаково холоден, он закрыт от внешнего мира неприступной стеной. Несмотря на то, что Славик считает его хорошим человеком и в Интернете он прославился как щедрый благотворитель, пока я сама не узнаю Краснова, он будет для меня чужим человеком. Все мое тело напряжено в ожидании. Я даже готова к тому, что он может меня ударить, влепить пощечину. От этих мыслей тошнит, потому что если окажется, что он может поднять на меня руку — это конец. Это неизбежно приведет к регулярному ритуалу, ввиду моего несносного характера и упрямства стоять на своем до конца.

Краснов изучает мое лицо, как будто хочет найти ответы на ему одному известные вопросы. Мне хочется убрать его руку от лица, но я прикована своим страхом на месте. В районе солнечного сплетения тугой узел, отчего даже больно дышать. Родители никогда не поднимали на меня руку, уверенные, что любую проблему можно обсудить и найти решение. Возможно я заслужила небольшую порку за свой проступок, потому что в первую очередь должна была стать олицетворением гордости своей семьи, а не зарекомендовать себя как прогульщицу. Родители всегда гордились за мои успехи в учебе, а сейчас я втаптываю свою безупречную репутацию отличницы в грязь собственными ногами.

— Ты очень похожа на мать, — его слова словно ушат холодной воды. Я ожидала чего угодно, даже приготовилась к худшему, а он снова заставляет меня сидеть и хлопать глазами, как идиотку.

Я действительно была копией своей матери, за исключением лишь глаз, они мне достались от отца. Папа всегда гордился тем, что ему досталась прекрасная женщина, подарившая точную копию себя с одним лишь бонусом — глазами цвета карамели.

Алексей не спеша отпускает мой подбородок, как будто желает сохранить в памяти этот момент, задевая в моем сердце кровоточащую рану. Он на мгновение задерживает взгляд на моих глазах и кажется, я вижу глубокую скорбь, но это быстро проходит. Становится понятно, что ругать за прогул он меня не станет.

Мужчина отворачивается к окну и я, пользуюсь этим моментом для побега.

Закрывшись в комнате, даю волю слезам, опускаясь на пол. Мне больно и стыдно. Я не могу больше сдерживать свою боль, желая выплеснуть наружу отчаяние. Свернувшись калачиком, на жестком паркете, я зажимаю зубами кулак, чтобы мои беззвучные всхлипывания остались незамеченными. Хочется кричать, ударить кулаком о стену, выплеснуть все, что накопилось внутри, но это роскошь давно минувших дней, непозволительная блажь. Я понимаю, что веду себя как маленький обиженный ребенок от которого все отвернулись и он жаждет внимания. Чего я добилась прогуляв контрольную по физике? Краснов одним взглядом заставил меня испытывать стыд за свой поступок и ради приличия я должна извиниться за свое поведение, но я не стану этого делать.

Когда слезы уже высохли на моем опухшем лице, я решаю, что нужно сделать уроки, иначе Краснов однажды потеряет свое терпение и один Господь ведает, что тогда будет. Моя истерика дает о себе знать головной болью, которая мешает сосредоточиться на выполнении домашнего задания. Правила кажутся слишком сложными, набор бессвязных слов, мне приходится по десять раз перечитывать одну и ту же строчку. И я не успеваю закончить с тригонометрией, как дверь в комнату открывается, заставляя меня подпрыгнуть от испуга.