Эмили. Отчаянная (СИ) - "De Ojos Verdes"

А ведь ей он нравился даже в покалеченном виде. Его глаза и улыбка настолько пленили Эмили в день свадьбы Лали годы назад, что девушка сразу поняла — это та самая любовь с первого взгляда. Банальная, изжившая себя как само явление, поскольку в него никто больше и не верит. А с ней произошло. Пронзило, прогнуло и скрутило внутренности. Миг — и ты больше не принадлежишь себе.

Потом узнаешь, что этот мужчина женат. Еще позже — что его жена ему как бы и не жена, а, скорее, некровная сестра. И решаешь не упускать этот шанс. А тебя внезапно обламывают, опуская на землю, обрезая вот-вот готовые прорезаться крылья на корню. И так больно падать! Ощущать себя никчемной дурочкой, которую взрослый дядя даже не попытался выслушать и воспринять всерьез, просто невыносимо!

Но Эмили вынесла этот и последующие удары, пусть и собирая себя по крупицам. Единственное, о чем она сокрушалась — это своё чувство, от которого не было избавления. Душа разрывалась от обиды, но ни одного парня она так и не смогла подпустить к себе. Вот такая идиотка. Может, потому что лелеяла надежду? Ровно до той секунды, как увидела Марселя на собственной помолвке.

А теперь с легкой руки отца он еще и её сосед! Не особо важно, что они так ни разу и не столкнулись. Это даже к лучшему, ибо она боялась своей реакции на него. Но сам факт, что мужчина спит этажами выше, кружил голову. Казалось, вот оно — счастье на расстоянии вытянутой руки. Но это не её счастье!

Всё оборвалось. Никаких иллюзий. И девушка была решительно настроена выкорчевать то, что испытывала к нему. Всеми доступными способами.

Эмили понимала, что если не предпримет ничего, просто сойдет с ума от тоски…

Да и когда предпримет, всё равно потонет в горечи…

Глава 4

«Не расти, девочка, затоскуешь».

А. Платонов «Котлован»

Марсель пробирался сквозь взбудораженную толпу к бару, осторожно отставляя в сторону беснующиеся тела. Странно, но такого рода развлечения его больше не привлекали. А было время, когда ночи напролет он был занят только этим.

— Привет, Кость. Сегодня народу не счесть? — присаживаясь на единственное свободное место, мужчина обратился к бармену.

— О, привет, Марс. Да уж, разгар сезона. Тебе чего налить?

— Давай что-нибудь освежающее. Я за рулем. Мне нужен Юра, он хотел со мной поговорить.

Костя поморщился при упоминании имени начальника охраны. Эти двое люто ненавидели друг друга по известной лишь им скрытой причине. Работе это не мешало, поэтому Марсель не вмешивался. Пока.

— Где-то здесь сегодня видел этого вампира.

Мужчина улыбнулся уголками рта и отпил немного коктейля. Пожалуй, сравнение было в точку. Бледный и с заостренными чертами лица сорокалетний Юрий походил на пресловутый образ графа Дракулы.

— Во, девчонка даёт, — хмыкнул Костя, глядя Марселю за спину. — Бешеная.

Он повернулся и заинтригованно уставился на небольшое кольцо парней, которые зачарованно наблюдали за танцующей в центре круга девушкой. С высоты своего роста мужчина прекрасно видел, как хрупкая фигура выполняет умопомрачительные пируэты, приковывая внимание. И невозможно оторваться. Ее движения напоминали гибкие языки пламени, подхватываемые ветром. Руки скользили из стороны в сторону, а затем изящно вырисовывали собственные изгибы. Она металась в агонии, неистово вертя головой так, что волосы постоянно хлестали по лицу, скрывая его от посторонних. У неё был какой-то свой мир, в который никто не допускался. И ей было плевать на то, что она стала желанной добычей. Её энергия просто запрещала приближаться. Ни один из стоявших там и не пытался. Жизнь билась в ней фейерверком. Девушка была какой-то неземной, сгустком противоречивых эмоций, которые хотела выплеснуть.

У Марселя было ощущение, что она пытается вытеснить из себя вселенскую боль. Её танец не был ни пошлым, ни зазывающим, ни показушным. Маленькая девочка и таившаяся в ней катастрофа. Голые плечи притягивали своей совершенной женственностью, а кожа, отражающая яркие блики во мраке помещения, манила к себе. Собственное безумие увлекало девушку всё сильнее и сильнее, а зрителей становилось больше. Она творила нечто невообразимое, но при этом ее дикая необузданность выглядела вопиюще сексуально. Категория роковых женщин, коим предначертано быть погибелью сотен, прежде чем они станут отрадой единственному… Её одержимость была заразительной. Хотелось подойти ближе и рассмотреть на расстоянии вытянутой руки. Даже если не коснуться, но хотя бы иметь это мнимое право быть рядом. Частью пространства, присвоенного ею. В нем дьявольскими узорами переплетались запрет, примитивное желание и страх разрушить момент.

Её тело внезапно выгнулось назад, спина очертила красивую дугу, копна кудрей взлетела в воздух, явив миру идеальные черты лица.

Марсель потрясенно замер.

Затем с грохотом опустил напиток на стойку, направившись к толпе, в которой уровень тестостерона зашкаливал уже давно. И схватил вожделенный для собравшихся объект за руку, дернув с такой силой, что девичье тело нещадно врезалось ему в грудную клетку. Её голова как раз доставала лишь до солнечного сплетения мужчины. И он неожиданно вздрогнул, когда они соприкоснулись.

Девушка стала вырываться, даже не глядя, кто посмел к ней прикоснуться. Недовольные парни где-то за ней загудели, требуя того же, что и она — вернуть нимфу на танцпол.

— Успокойся! — рявкнул Марсель так, что хрупкое существо вмиг вытянулось струной.

А затем подняло голову и затуманенным взглядом уставилось ему в глаза.

— Вот же ж… — он еле сдержался, чтобы не выругаться.

Повел её к стойке и посадил на своё место. А сам ладонями зафиксировал нежные щеки и настороженно изучал расширенные зрачки.

— Что ты принимала, Эмили?

Она молчала, хмурясь. Казалось, ей слишком сложно сфокусироваться.

— Костя, — со злостью позвал бармена, — что ей наливали?

Парень с интересом рассмотрел красавицу и отрицательно помотал головой.

— Эта точно у меня ничего не пила. Уже несколько дней приходит и просто танцует.

— Значит, всё же дурь…

Марсель сокрушенно вздохнул.

— Ну, зачем тебе это надо, девочка?! — взревел в бессилии. — Чего таким, как ты, не хватает в этой жизни, а? Идиотка малолетняя.

И тут Эмили ожила.

— Руки убрал, — абсолютно трезво, но зловеще произнесла она, цедя по слогам.

Мужчина опешил от этой метаморфозы, ибо теперь перед ним сидел абсолютно адекватный человек без намека на употребление запрещенных веществ. Это вызывало кучу вопросов.

На его ладони легли теплые пальчики, вцепившиеся в крупные костяшки, чтобы отбросить своеобразные оковы. Марсель отстранился, удивленный ненавистью, сквозившей в чертах Эмили. Огромные серые глаза смотрели с предостережением. Весь вид говорил о готовности напасть и стереть в порошок обидчика. И это смешило. Так, что он позволил себе улыбку.

Что стало его роковой ошибкой.

— Не смей! — крикнула девушка, выставив указательный палец. — Не смей ко мне прикасаться! Ты! Именно ты! Не смей! И малолеткой называть! И улыбаться так!

И в таком состоянии спрыгнула на пол, возвращаясь к исходному месту, вновь приковывая внимание зевак. Слишком пристальное.

Марсель в два шага преодолел расстояние между ними и решительно оплел запястье девушки, не обращая внимания на ярый протест в виде кулачка на своей спине.

— Какого черта! — зашипело это маленькое существо, дергаясь. — Старческий маразм вступил в силу?! Не понимаешь, что тебе говорят?

— За языком следи. Могу и по губам дать. Даже не сомневайся.

Он уверенно вёл её к выходу, огибая танцующих.

На улице в прямом смысле этого слова запихнул в свою машину и заблокировал двери, пропуская мимо ушей не самые лицеприятные эпитеты. Затем постоял около минуты, глядя на неё и вздыхая. Девушка скрестила руки на груди и отвернулась, дрожа от ярости.

А что Марсель мог сделать? Как поступить в такой ситуации? Оставить её на растерзание возбужденным юнцам?