Айрис Джоансен - Стук ее сердца
Сандра всегда, когда чего-то хотела, напоминала дочери о том, сколь многим та обязана ей. Еву это раздражало. Раньше обижало и задевало, но потом она поняла, что мать прибегает к этому аргументу только для того, чтобы выпросить что-то, а ее якобы большая жертва объясняется лишь тем, что про аборт она вспомнила тогда, когда предпринимать что-то было уже поздно. Ева достала кошелек и вытащила купюру.
– Ладно, вот десятка. Но завтра я хочу увидеть тебя красивой и с новой прической.
– Думаешь, я красивая? – Сандра взглянула на себя в зеркало. – Раньше ты никогда этого не говорила. – Она пригладила растрепанные кудряшки. – Ты хоть и некрасивая, но волосы у тебя мои. Все говорят, что они у меня особенные. Поэтому их и нужно держать в порядке. – Сандра прихватила сумочку и направилась к двери. – Знаешь, я думаю, что менеджер в кафешке Мака дал бы тебе работу и на полный день, если б ты только попросила получше.
С таким предложением Сандра выступала не впервые, легко забывая то, чего не хотела помнить.
– Я не стану ни о чем его просить. Мне еще нужно закончить школу. И мистер Кимбл уже пообещал оставить меня на работе, когда я поступлю в колледж.
– В колледж? – искренне удивилась Сандра. – Дорогуша, такие, как мы, в колледж не поступают. И тебе будет гораздо легче жить, если ты выбросишь из головы эту дурацкую мысль.
– Легче? Вот как? – Ева попыталась потушить вспыхнувшую злость, но та уже вырвалась на волю. – Ты порхаешь с работы на работу, и тебе при этом легко живется? Ты счастлива тем, что нюхаешь кокс, и думаешь, что именно так все и должно быть, да? – Ева оглядела тесную, запущенную квартирку. Она старалась поддерживать здесь чистоту и порядок, но все вокруг было такое старое, обветшалое, унылое. – Тебе нравится здесь жить? Да? А вот мне не нравится. Я хочу выбраться отсюда и постоянно об этом думаю.
Сандра с недоумением посмотрела на дочь.
– Ох, да не будь ты такой противной! Ну, покурил человек «травку», понюхал кокса – что в этом плохого? Я же только изредка, не как те наркоманы, что шатаются по Пичтри-стрит.
– Изредка? И когда же в последний раз? Вчера?
– С какой это стати? – Сандра открыла дверь. – Ты слишком серьезно ко всему относишься. Злишься попусту. Каждый раз, как меня видишь, будто с цепи срываешься. Только читаешь да работаешь. У тебя даже дружка нет. Знаешь, иногда я тебя не понимаю. – Она вышла и хлопнула дверью.
Если бы иногда, подумала Ева. Мать никогда ее не понимала и даже раньше, когда она была еще ребенком, смотрела на дочь, как на диковинку, существо с другой планеты.
Впрочем, сколько помнила Ева, Сандра и впрямь жила в ином мире, где правили марихуана, крэк, кокс и ЛСД.
«Не думай об этом, – сказала она себе. – Что бы ты ни говорила, слушать Сандра не станет. А у тебя и своих проблем хватает. Матери ты уже не поможешь, так что подумай о себе». Ева выросла на улице и житейскую мудрость приобретала там, а потому и секретов в борьбе за выживание для нее не было.
Она взглянула на часы – почти шесть. Пора собираться на работу, а то ведь и опоздать недолго. Рассчитывала сделать геометрию, но из-за Сандры так и не успела. Мать постоянно отвлекала. Ева закрыла учебник и сунула в полотняную сумку. Может, удастся выкроить минутку во время перерыва.
Она заперла дверь и сбежала по бетонным ступенькам, что вели к центральному входу. В нос ударил неприятный запах гнили. На третьей лестничной площадке кто-то оставил пакет с отбросами, не удосужившись спуститься еще на два пролета и выйти к мусорным бакам. Неужели это так трудно?
«Не смотри, – приказала себе Ева. – Ни на мусор, ни на ободранные металлические перила, ни на обезображенные уродливыми рисунками серые стены». Если у себя в квартире она еще старалась поддерживать чистоту и порядок, то здесь, в подъезде, сделать ничего не могла, а потому старалась просто не обращать внимания на грязь и вонь.
Ева толкнула обшарпанную дубовую дверь и, увидев двух идущих к подъезду старушек, придержала ее для них. Потом выскочила и перевела дыхание.
Свежий воздух. Солнце. И гнилостный запах ощущался здесь не так сильно.
– Привет! Торопишься? – окликнула ее Роза Деспрандо, сидевшая на зеленой скамеечке со своим годовалым малышом. На улице она проводила едва ли не все время – ребенок часто плакал, и отец Розы гнал ее из дому.
– Немного. – Им обеим было по шестнадцать, и они учились в одном классе, пока Роза не забеременела и не бросила школу. Еве она всегда нравилась – немного медлительная, но зато добрая, отзывчивая, улыбчивая. В окружавшем Еву мире такие люди встречались нечасто. Наверно, именно добродушие и отзывчивость и подвели Розу. В школе она была легкой добычей для парней и постоянно из-за этого страдала. Закончилось тем, что бедняжка забеременела и теперь нянчилась со своим ненаглядным Мануэлем, которого любила больше всего на свете.
Ева остановилась около скамейки, наклонилась, погладила малыша по темным курчавым волосикам.
– Ну что, красавчик? – шепнула она. – Как дела?
Мануэль пролепетал что-то, хлопая длинными ресничками. Ева как-то сказала Розе, что такие ресницы прекрасно подошли бы для рекламы туши. Пухленький, розовощекий малыш. Просто чудо.
– Похоже, у него все в порядке, – усмехнулась Ева. – Спать, наверно, не дает, да? У него ведь зубки режутся?
– Да, но это не важно. – Роза поправила на сыне маечку с эмблемой бейсбольной команды «Брейвз». – Он того стоит. Посмотри, правда здорово выглядит в твоей маечке? Скажи спасибо, Мануэль.
– Пустяки. Она и обошлась мне всего-то в пятьдесят центов.
– Главное, что ему идет. Настоящий бейсболист. Я стараюсь научить его говорить «спасибо». Вчера получилось.
Мануэль заулыбался Еве:
– Мама…
– Он всех так называет, – объяснила Роза. – Даже папу.
– Ничего, скоро разберется. – Ева чмокнула малыша в лобик и открыла калитку. – Пока.
Роза кивнула.
– А я твою маму видела. Так хорошо выглядела.
– Сандра всегда хорошо выглядит. – Она шагнула на тротуар – до автобусной остановки было четыре квартала.
– Ева!
– Что? – Она оглянулась через плечо.
– Ты там поосторожней. – Роза указала взглядом в конец улицы. – Я видела сегодня Рика Лазаро и Фрэнка Мартинелли. Рик… он был такой буйный. Думаю, подсел на что-то крепко.
– Не беспокойся. Ты сама держись от них подальше.
– Мне они ничего не сделают, разве что обзываться будут. – Роза прижала к груди сына. – Я-то стерплю, но мне не нравится, что они про Мануэля гадости говорят. А ведь он ничего плохого не сделал. Это я во всем виновата.
