Белинда Джонс - В поисках хороших парней
– Я только что переступил порог. Я ночевал у Джона прошлой ночью.
– Да, я в курсе, – ответила я холодно.
Не знаю, что и думать, но если я хочу дать ему шанс оправдаться, то надо поторопиться. Рейс в 17. 30 до Нью-Йорка – последний на сегодня.
– Я в супермаркете, – выпалила я.
– Ты – здесь? – его голос выражал недоверие.
– Да, – ответила я спокойным тоном. – Если ты можешь подъехать сюда в течение пяти минут, я подожду, если нет – уезжаю в Нью-Йорк.
– Я сейчас буду! – радостно закричал он. – Встретимся в баре около «Карусели». Мы все обязательно выясним. Не могу поверить, что ты приехала!
Кажется, он искренне радовался.
Я воодушевилась, если не сказать смутилась, а заодно разозлилась на себя из-за того, что не помыла голову сегодня утром и что мерзко выгляжу.
Я сидела в баре. Наконец-то он появился. Боже, как он красив! Весь в черном с головы до ног, колечки и гвоздики отполированы до блеска. (Кому нужен Казанова, когда у тебя есть Зорро?) Пока он шел ко мне, я пристально вглядывалась в его лицо, стараясь угадать, рад ли он нашей встрече. Но прежде чем я успела что-то сообразить, Пол заключил меня в огромные, крепкие, бесконечные «могу себе представить, что ты пережила» объятия, и я растаяла. Мы заказали выпивку, и я поведала ему о каждом мучительном часе, проведенном с той минуты, как я приехала в Сиракузы. Он то ужасался вместе со мной, то мучился угрызениями совести. Все это время он прижимал мою руку к своему сердцу, поглаживая ее, как будто пытался уменьшить мою боль.
– Когда ты вчера не позвонила, я решил, что ты не приедешь, – начал он, низко склонив голову.
– Но я же тебе сказала… мы же договорились, – перебила я.
– Ты так и не подтвердила нашей договоренности, – прошептал он.
– У меня мобильник не работал. Проклятый телефон!
Это все техника виновата. (Всегда полезно иметь в запасе какой-либо предмет, который может послужить козлом отпущения.) Вообще-то, если бы он остался дома, это го бы не случилось. Я спросила:
– А почему ты остался ночевать вчера вечером у Джона? Он внимательно посмотрел мне в глаза, а затем со вздохом сказал:
– Мне было невыносимо оставаться дома. Я знаю, что это звучит глупо, но я просто не мог оставаться дома один. Мне было так плохо от того, что ты не приехала, что я ушел и только пил, пил и пил, – он мотнул головой.
Он взглянул на меня и крепко сжал мою ладонь. Мне было жаль нас обоих. Чего только мы не пережили – и все напрасно. Но теперь, когда все выяснилось, хотя я уже почувствовала первые признаки радости, меня еще немного трясло. Он опять с силой прижал меня к себе. Подумать только, я боялась, что буду испытывать клаустрофобию в его присутствии. Единственное, чего я хочу теперь, – это лежать рядом с ним, чтобы чувствовать рядом его дыхание. Мы заказали еще вина, и он снова заверил меня, что я ему очень нравлюсь. Он тоже мне очень нравился. (Хотя бы потому, что я вообще все еще здесь…)
Пол предложил забрать мой багаж и перевезти его в другую гостиницу, пока мы еще в состоянии двигаться. Казалось, что все мои тревоги стоили этого момента – мы шли держась за руки, через супермаркет. Обычно я чувствую себя неловко и немного глупо, когда кто-нибудь ведет меня за руку. Но с Полом я почему-то чувствовала себя так, как если бы шла по красной дорожке на премьеру фильма под руку с исполнителем главной роли.
В ожидании такси мы стояли, прижавшись друг к другу, защищаясь от холода. Нас разрывало противоречие между легкостью интимного общения и внезапным пониманием того, что мы практически друг друга не знаем. Стоянка так си супермаркета явно не тянула на бельведер, усыпанный лепестками роз, но мне так хотелось, чтобы он наконец-то поцеловал меня. Ожидание поцелуя сводило меня с ума.
– Проходи, – он открыл мне дверцу такси и затем сел сам.
По каким-то не понятным мне причинам он решил, что я могу вести его машину, и мы поехали к нему домой. Сна чала мы хотели взять его машину, а потом поехать за мои ми вещами. Моя записка все еще болталась под дверным молотком. Хороший знак. Пока он вел меня в дом через гараж, по моему лицу блуждала хитрая улыбка. Вот уж никогда бы не подумала, что вернусь сюда так скоро. От отчуждения до обожания прошли считанные часы! Пол провел меня в свою спальню. Здесь было темно, как в шахте. Освещалась она какими-то странными флюоресцентными штучками и несколькими плакатами со светящимися глазами. Боюсь, я слишком долго их рассматривала, потому что когда повернулась, то увидела, как Пол падает на кровать. Мне показалось, что вся она зашаталась и покрылась рябью.
– Это водяной матрас, – засмеялся Пол, заметив мой удивленно-озабоченный взгляд, и притянул меня к себе.
– Позвольте зайти на борт. – Я робко прилегла на краешек рядом с ним.
Странные ощущения от этой кровати мешали мне рас слабиться. Пока я представляла, что плыву на огромном плоту, меня заинтересовало, собирается мой спутник подплыть ко мне или нет. Я, можно сказать, бросила себя в девятый вал любви, но почему-то в его океане полный штиль. Не успели мы немного приспособиться к приливам и отливам, как он вскочил на ноги и предложил перевезти мой багаж. Черт! Ну ладно, может, он слишком обеспокоен практическими вещами, которые нам предстоит сделать, успокаивала я себя. Уверена, что как только мы окажемся в моей комнате в гостинице, его страсть вырвется из-под контроля.
Отель, куда я в итоге переехала, был на расстоянии не скольких шагов от его дома. Обыкновенный номер в безликой «Холидей инн», стоящей на основной магистрали. Но мне-то какая разница? Едва ли я буду торчать в своей комнате, любуясь интерьером. Я бросилась в душ, пока он устроился смотреть телевизор, и появилась оттуда в облегающей рубашке из искусственной кожи на кнопках. В его глазах появился огонек желания. На мое: «Тебе нравится?», я услышала громкое: «Очень». К тому же я успела понравиться его другу Джону (он приехал за нами), и к тому времени, когда мы добрались до площади Геральдики, я была в ударе. Больший контраст с моим вчерашним настроением, когда я бродила по улицам с сердцем, обливающимся кровью, трудно было себе представить. На улице стояла жуткая холодина. Но мне было все равно. Бар, в который мы отправились, был просто великолепен. Его кричащий интерьер разбавляли диваны и большие кресла, в которых можно было утонуть и расслабиться. Мы выпили на брудершафт парочку горячих коктейлей, глядя друг другу в глаза. А потом отправились в ярко освещенный зал бара. Как только мы вошли, Пол вздрогнул: за стойкой на одном из высоких табуретов сидела его бывшая подружка с каменным выражением лица. Но он, видимо, был решительно настроен не дать ей испортить нам вечер убийственными взглядами, и поэтому даже купил мне розы. Пол нежно рисовал лепестками круги на моей шее и щекотал меня своим носом. Я заметила, что к одной из роз прицеплен пушистый мишка в рубашке с надписью «Я тебя люблю». Если для того, чтобы досадить своей бывшей, он пошел и на это, то пусть будет так.
