Неонилла Самухина - Когда любить нельзя…
Позавтракав и одевшись, Мария перед уходом на работу на крайний случай заглянула в электронную почту, и сразу же обнаружила среди других сообщений послание из «Майнкопф».
На официальном бланке издательства было написано, что все поправки к договору с автором и его форма на двух языках принимаются, и если у автора и переводчика больше нет возражений, то издательство готово выслать по почте подписанные со своей стороны договоры, ожидая ответной почты от них.
Мария тут же бросилась звонить Борису, но не застав его дома, написала ответ в издательство и отослала его со словами благодарности за оперативность.
После чего распечатала договоры и поехала в гильдию переводчиков, где работали несколько ее однокурсниц.
Поставив их печать, удостоверяющую идентичность перевода тексту договора, она созвонилась с отцом и помчалась к нему в офис.
Влетев к отцу в кабинет, Мария повисла у него на шее.
– Они согласились!
– Поздравляю, дочура! – обрадовался Николай Дмитриевич и закружил ее по кабинету, во все горло напевая мелодию вальса Штрауса «На голубом Дунае».
Испуганная секретарша всунула было свой нос в кабинет и тут же спряталась обратно, плотно закрыв за собой дверь.
– Ну и что теперь? – спросил Николай Дмитриевич.
– Завтра приедет отец Кирилл, Борис у него подпишет договор и мы отошлем его герру Майнкопфу, а мне еще придется поработать с их редактором, фрау какой-то, забыла ее фамилию.
– Борис это тот парень с пышной шевелюрой, который к тебе приходил?
– Шевелюрой? – недоуменно переспросила Мария, а потом, сообразив, что отец шутит, укоризненно покачала головой: – Да, это он, и он – литературный агент отца Кирилла.
– Не отца Кирилла, а писателя Игната Филаретова, – поправил ее Николай Дмитриевич и добавил: – А почему бы тебе самой не слетать в Мюнхен? Отвезешь договоры и поговоришь с редактором… Кстати, ты в отпуске не была, возьми пару недель и проведи их в Германии. Думаю, что тебе эта работа будет лучше всякого отдыха.
– Пап, это мысль! Мне она, почему-то в голову не пришла. Надо только посмотреть график заказов… Если нет ничего серьезного, то поеду, а на простые переговоры я могу поставить кого-нибудь из моих сотрудников.
– Ну, вот видишь, – удовлетворенно сказал Николай Дмитриевич, – не такой уж я у тебя дурак!
– А кто говорил?! – шутливо возмутилась Мария и, чмокнув отца в щеку, выскочила из кабинета.
Пробегав весь день по делам, Мария вернулась домой совершенно взмыленная, но довольная.
Хорошее настроение не покидало ее целый день, единственное, что ее огорчало, так это то, что она никак не могла дозвониться до Бориса. Да и то, что завтра отец Кирилл окажется в Петербурге и будет находиться совсем рядом с ней, ее тоже по-прежнему волновало, но она гнала это волнение от себя, не желая питать лишних надежд. Если он ей позвонит, в чем она сомневалась, вспоминая его прощальное письмо, – это будет прекрасно, но ждать его звонка она себе запретила.
Аккуратно разложив документы на столе и придвинув к себе два экземпляра договора на оплату сделанного ею перевода, Мария достала из коробочки настоящий паркер и, высунув от старания кончик языка, поставила свою подпись.
«Нужно запомнить этот момент! – подумала она, отложив ручку в сторону и глядя на документ. – Это мой первый издательский договор. Кто знает, может быть, и не последний».
В девять вечера объявился Борис. Позвонив откуда-то поблизости, он обрадовался, услышав хорошие новости, и сказал, что может через полчаса подъехать к ней за договором отца Кирилла.
Мария, подумав о том, что если отец Кирилл прилетает завтра, то Борису лучше иметь заранее договор на руках, а не бегать за ним при авторе, ведь это может вызвать лишние подозрения, согласилась, и пошла ставить самовар.
Весь следующий день Мария провела в хлопотах, готовясь к поездке. Она позвонила герру Майнкопфу, и, сказав, что как только автор подпишет договор, а сделать он это должен сегодня, она готова вылететь в Мюнхен для завершения всех юридических формальностей, а заодно и поработать с их редактором над ее переводом.
– Отлично, фройляйн Мария, это лучший вариант, какой только было можно представить! – обрадовался герр Майнкопф. – Мы будем ждать вас с нетерпением.
Вечером ей позвонил Борис и, не называя ее по имени, коротко доложил, что все сделано, и он готов привезти ей подписанный договор.
– Приезжайте, – сказала Мария и, положив трубку, откинулась в кресле, чувствуя, как от волнения у нее подрагивают руки.
«Он приехал… Он здесь», – билась в мозгу будоражащая мысль.
Взяв себя в руки, она набрала справочную службу аэропорта, чтобы уточнить расписание самолетов. На завтра оказался как раз удобный рейс в Германию. Позвонив своей секретарше домой, Мария попросила ее с утра съездить в представительство компании «Люфтганза» и приобрести для нее билет.
Приехавший через час Борис сразу же почувствовал ее состояние. Передавая ей бумаги и глядя в ее побледневшее лицо, он утешительно сжал ее руку:
– Я ничего ему не сказал и не скажу, не волнуйтесь. Хотя не могу гарантировать, что он вам сам не позвонит. Кирилл приехал в каком-то странном настроении.
– Я завтра улетаю в Мюнхен, – сообщила ему Мария.
Удивленно посмотрев на нее, Борис промолчал, а потом кивнул, принимая к сведению ее сообщение.
После отъезда Бориса, Мария подошла к телефону и задумчиво посмотрела на него. Она не знала, чего она больше боялась: того, что ей может позвонить отец Кирилл, или того, что она не выдержит и сама позвонит ему.
Мария не любила автоответчики и принципиально не ставила их у себя дома. Но сидеть и слушать, как надрывается телефон, и гадать, кто же это может быть, она тоже не хотела…
Приняв решение, Мария прошлась по квартире и отключила все свои телефоны. Последним она отключила сотовый.
Утром она улетела в Мюнхен.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Презентация была намечена на семнадцать часов в большом книжном магазине Крюгера.
Стопочка авторских экземпляров уже лежала на столе в гостиной, поблескивая яркими обложками с лицом главного героя. Немецкий вариант книги получился несколько необычным – уж очень странно было читать по-немецки русское имя «Ignat Filaretoff».
Мария глянула на циферблат, до начала еще оставалось два часа. Нервы ее были на пределе. Отец Кирилл, судя по всему, уже должен был прилететь. Хорошо, что его встречает один из сотрудников издательства – в самом герре Майнкопфе Мария была не уверена. За последние месяцы они с ним очень сдружились, и, как однажды шутливо пожаловался Марии герр Шнайдер, она не сходила с языка герра Майнкопфа, неуемно восхваляющего ее характер, таланты и другие бесчисленные достоинства, которые он видел в Марии. Встретившись с отцом Кириллом, он мог бы просто проговориться о ней…
