Как приручить джигита (СИ) - Истомина Аня

Похоже, сюрприз получился так себе.

(Вас - сынок)

Глава 52. Мама

Вместо предположительного сердечного приступа, женщина внезапно вскрикивает и начинает… ругаться.

Она спускается к нам по ступенькам, сердито глядя то на Дамира, то на Рому, и причитает.

Не понимаю ни слова, но по интонации понимаю, что женщина до глубины души возмущена тем, что видит.

Прижимаю Рому к себе и стою как вкопанная, не в силах сообразить, что нам дальше делать. Хочется сбежать, но я же даже не знаю, куда.

– Мама, – мягко выдыхает Дамир, преграждая ей путь, но она отмахивается от него и как танк прет в нашу сторону. – Юля, все хорошо.

Напрягаюсь, а она останавливается и, всплеснув руками, склоняется к Роме и качает головой, прижав ладони к щекам и что-то причитая на своем.

– Мама, я боюсь, – поднимает голову Рома, вжимаясь в меня крепче. Смотрю на него и молчу. – Мама. – дергает он меня за кофту, а я чувствую, как пространство кренится и меркнет.

В темноте слышатся знакомые голоса. Выныриваю из обморока от хлопков по щекам. Ошарашенно сажусь под испуганными взглядами Ромы, Дамира и, видимо несостоявшейся, свекрови.

– Юля, ты как? – поддерживает меня под спину Дамир, потому что Рома тут же отлепляется от него и бросается мне на шею.

– Рома, – смотрю на сына, забыв про все на свете, – ты же говорил?

Кивает, сжимая меня в объятиях.

– Скажи еще раз, – прошу шепотом, потому что голос предательски срывается.

– Мама, – шепчет он мне на ухо, а я всхлипываю и начинаю трястись в рыданиях, уткнувшись в его плечо.

Я не могла себе даже представить, что это будет… так! Я не могу описать, что испытываю в этот миг. Все эмоции сплелись вместе и вырвались наружу. Тут и материнская боль, которая копилась столько лет, и надежда, и отчаяние, и счастье.

– Юля, тише, все хорошо, – обнимает нас с сыном Дамир, прижимая меня к груди, а его мама вновь начинает что-то причитать и охать. Он отвечает ей отрывисто, на их непонятном языке. Она тут же быстро уходит в сторону дома.

– Увези нас, пожалуйста, – собираюсь с силами и всхлипываю, глядя на Дамира. – Я не хочу, чтобы вы ссорились из-за того, что ты припер домой разведенку с прицепом.

– Юля, мама ругается, что я им не рассказывал о сыне, – мягко усмехается Дамир, глядя на меня.

– О каком сыне? – хмурюсь, ничего не понимая.

– О МОЕМ сыне, – показывает он глазами на Рому. – Мама уверена, что я скрывал пять лет то, что у меня есть сын от тебя. Ругается на меня за это.

– За то, что сын от русской? – кошусь на нее.

– За то, что скрывал вас, Юля, – вздыхает Дамир с улыбкой, гладя Рому по голове. – И, я тут подумал, давай не будем ее разубеждать, ладно? Роме я уже объяснил, что бабушка не ругалась, а выражала радость, просто очень эмоционально. Да, Рома?

Ромка кивает, тоже опасливо поглядывая на маму Дамира.

– Она что,.. – пытаюсь переварить, – РАДА?

– Рада, – усмехается он как-то устало и в тот же момент с облегчением. – Вставай, аккуратненько. Я едва успел подхватить тебя. Голова не кружится?

Дамир помогает мне встать и подхватывает Ромку на руки, а меня обнимает за талию.

Идем в сторону дома, откуда уже спешит обратно его мама с кружкой воды, тянет мне.

– Спасибо, – жадно пью, все еще всхлипывая. – Извините, пожалуйста.

– Ничего, ничего, – причитает она с хорошим таким акцентом, забирая кружку и подхватывая меня под руку, – ничего-ничего.

Успокаивает, кажется, не меня, а себя больше, бедная.

– А где эти? – смотрит на меня и с улыбкой показывает на себе пальцами под глазами.

– Патчи? – усмехаюсь, шмыгая носом. – Забыла дома.

– Ничего-ничего, – вздыхает, – купим. Не плачь.

Сглатываю новый комок в горле и улыбаюсь сквозь всхлипы.

Мы заходим в дом. Он большой и светлый, с коврами, тяжелыми дорогими шторами и красивой мебелью. Меня усаживают на диван. Чувствую себя яйцом, с которым все носятся. Стыдно даже.

– Чай будем сейчас, – кивает мне мама Дамира.

– Давайте я помогу, – подскакиваю.

– Нет, – хмурится она, ткнув в меня пальцем. – Сиди тут. А то “бах” опять.

– Я сам сделаю, – улыбается Дамир, сажая Рому рядом со мной и заставляя маму сесть на диван. – Чтобы мама вдруг тоже не “бах”.

– Да, такие сюрпризы не будем больше делать, ладно? – смотрю на него. Дамир лишь коротко кивает и уходит.

Молча смотрим друг на друга с его мамой. Она переводит взгляд на притихшего Рому.

– Сюрприз, ай, – качает головой расстроенно. – Бабушку боится. Почему не сказал?

– Русская, – показываю на себя.

– Ай делэ!.. – понимаю только первое слово, а затем идет какая-то шарада из слов.

Смотрю на нее и молчу. Поняв, что я не понимаю ее, мама Дамира замолкает ненадолго и вздыхает.

– Дурак. – сердито выдает аналог.

Глава 53. Шпион

– Почему ты молчал? – уточняю у Ромы, когда мы остаемся наедине, поднявшись в комнату, чтобы освежиться после дороги.

Молчит.

– Сынок, мне очень нравится, когда ты разговариваешь со мной, – шепчу, сидя перед ним на коленях и гладя его маленькие ручонки.

Молчит.

– Рома, – всхлипываю, – Ну пожалуйста, скажи что-нибудь. Почему ты снова молчишь?

– Я так играю, – наконец отзывается сын, а я облегчённо выдыхаю трясущимися губами. – Я думал, всем весело угадывать, о чём я молчу.

Мне хочется заорать. Пока он играл, я угадывала, подыхая от ужаса.

– Рома, давай не будем так больше играть, – снова всхлипываю и вытираю сбежавшую по щеке слезу. – Мне не нравится.

– Ну, я же не знал, мам, – разводит он руками.

– Я не ругаюсь, – шмыгаю носом. – Просто давай теперь будем играть в такие игры, в которых нужно говорить, хорошо?

Рома кивает.

– Ответь, пожалуйста, – прошу его.

– Хорошо, мам, – соглашается, – а в какие?

Задумываюсь.

– Например, есть игра в города, – спасает меня Дамир, выходя из душа. – Можно угадывать животных, загадывать загадки, учить иностранные языки. А если очень захочется поиграть в молчаливую игру, то есть такая игра, которая называется “Крокодил” – это когда ты молча изображаешь какой-нибудь предмет, а другие его угадывают. Мы с тобой теперь каждый день будем играть в новые игры.

– А если они закончатся? – серьёзно смотрит на него Рома.

– Не закончатся, – усмехается он, присаживаясь рядом с Ромой на кровать и обнимая его за плечи. – Игр много. Пять лет в молчанку играть было не обязательно. Но, из тебя бы получился хороший разведчик.

– А я люблю играть в шпиона, – смотрит Ромка на него весело, а мне снова хочется плакать.

– Отлично. Значит, завтра поиграем в шпионов.

Дамир объяснил маме, что Рома всё это время не разговаривал и теперь ему нужно потихоньку адаптироваться к новой реальности, чтобы она не удивлялась его молчаливости.

А ещё она реально думает, что Рома – родной сын Дамира. И мне очень неловко наблюдать, как она то и дело бросает на моего сына от другого мужчины тёплые взгляды и, причитая «похож, похож», качает головой. Но, в то же время у меня будто камень упал с плеч. Все мои страхи по поводу наших разных менталитетов сейчас отступили куда-то совсем на дальний план.

Абсолютно всё, что я ассоциировала с Дамиром как с кавказцем, оказалось пережитком каких-то историй из прошлого и непонятно откуда взявшихся предубеждений. Ничего из моих опасений не сбылось. Он совершенно другой.

Единственная яркая характерная кавказская черта, которую я могу отметить, – это упрямство, с которым он добивался меня, несмотря на мои отказы. Вот тут да, и красивые ухаживания, и щедрые подарки – всё пошло по классическому сценарию.

И теперь я точно могу сказать, что, конечно же, окружение накладывает отпечаток на человека, но это не делает какую-то национальность хуже или лучше другой. В каждой есть плюсы и минусы, хорошие люди и плохие. Я не понимаю, почему я раньше не обращала на это внимание, ведь у меня перед глазами мой сын, метис русской и кавказца.