Зачем нам любовь. Том 1 (СИ) - Дюжева Маргарита

А я осталась. Обложилась папками со всех сторон, растворилась в цифрах, буквах и разноуровневых задачах, да так увлеклась, что не заметила, как пролетело несколько часов.

— Есения? — на пороге кабинета стоял откровенно удивленный Роман, — я думал кто-то забыл выключить свет, а тут ты.

— Заработалась, — ответила я и с трудом пошевелила затекшей спиной. Она отозвалась ноющей болью в районе поясницы. Это сколько же я просидела, раз меня так скрючило?

Седов заметил это и нахмурился:

— Ты на время смотрела?

— Да…То есть нет. Увлеклась.

— Все заканчивай. В офисе уже никого не осталось.

— Но…

— Все, я сказал. Выключай шарманку. Я не хочу, чтобы мои сотрудники дохли на работе.

— Я не дохну. Мне даже нравится.

— Интересно, а Марату тоже нравится, что его жена сидит на работе допоздна?

Реальность снова накрыла удушающей волной:

— А Марат в командировке, — ответила чуть резче, чем того требовали обстоятельства, — и не в курсе, что я тут.

— Даже так? — цепкий взгляд скользнул по моей недовольной физиономии, — наверное неожиданно укатил?

— Наверное.

— Он такой… Любит внезапно свалить…

Все мои старания не думать о муже в тот же миг улетели псу под хвост.

Кого я пытаюсь обмануть? Не помогает работа. Ни-фи-га! Стоит только на секунду отвлечься и все, мысли снова несутся вслед за мужем.

Я сохранила документы, выключила компьютер и направилась к выходу.

— До завтра, Роман Дмитриевич.

— До завтра, Есения Сергеевна, — в тон мне ответил начальник и посторонился, выпуская меня из кабинета.

Правда потом увязался следом, и в лифте мы снова ехали с ним вдвоем. Молча.

Я была занята своими тухлыми мыслями, а Роман содержимым своего телефона.

Только когда прошли по пустынному холлу, мимо скучающего охранника Седов внезапно сказал:

— Я тебя подвезу.

— Не стоит. Я пройдусь.

— Стоит. Я не хочу потом объяснять Ремизову, почему его жена, до ночи просидев на работе, шатается одна по темным улицам.

Да плевать Ремизову, где я шатаюсь. Плевать…

***

Ночь была нудной.

Сон не шел, и я то валялась в кровати, стеклянным взглядом уставившись в потолок, то бродила по квартире в поисках не пойми чего, то сидела на кухне и, горько подперев щеку кулаком, пила теплое молоко, в надежде, что оно поможет.

Оно не помогло. Часы на стене бесстрастно показывали время. Полночь. Час. Два.

Интересно Ремизов уже спит или все еще не может оторваться от своей драгоценной Альбины?

Три часа.

А может, они гуляют где-нибудь по набережной, держатся за руки и счастливо смеются, фантазируя о том, как пролетит этот год, и они смогут воссоединиться, не прячась от чужих глаз.

Четыре утра.

Голова как каменная. В висках стучало. То самое, мерзкое ощущение, когда измучилась, хочешь спать, а не можешь заснуть и страдаешь от этого.

Потом все-таки провалилась в серую муть, но ненадолго – жестокий будильник выдернул в суровую реальность.

Открыв глаза, я немного полежала, чувствуя себя совершенно несчастной и разбитой, потом кое-как поднялась.

Голова – чугун, тело – дерево. Эдакий чугунный Буратино, которому еще предстояло весь день провести на работе и не сдохнуть.

А потом еще одна ночь в гордом одиночестве. А потом возвращение Марата, и я должна буду встретить его без упреков и недовольной физиономии, потому что поводов для недовольства у меня нет. Все в рамках договора. Никто никому ничего не должен.

Ну вот и как мне с этим жить? Как справляться? Я же не железная…

Я уже жалела, что согласилась на этот брак. Надо было отказываться, посылать всех к чертовой бабушке и жить, как жила. И было бы все хорошо…

Не было бы. Я так переключилась на Марта и наши сложные недоотношения, что стала забывать о Матвее, держащем нож у моего горла. Он бы не дал мне жить спокойно, не позволил бы, чтобы у меня все было хорошо. Только не он.

И снова ощущение западни. Крышки, которая вот-вот схлопнется у меня над головой, полностью перекрыв солнечный свет. Я ничего не могла сделать. НИ.ЧЕ.ГО.

Ни с братом, откровенно наслаждающимся моими мучениями и упивающимся властью.

Ни с Ремизовым и его любовью.

Одна, против всех. С больной матерью, здоровье которой зависело только от меня и моей покладистости. Ну какая тут может быть любовь? Зачем она мне? Одни только проблемы от нее, да мучения.

По дороге на работу я заснула.

Да-да, сидела в автобусе, смотрела в окно, а потом обнаружила у себя, привалившейся к плечу какого-то пожилого мужчины.

— Простите, — сказала я, неуклюже отстраняясь от него.

Он как-то по-отечески улыбнулся и ответил:

— Все в порядке. Отдыхать тоже надо.

Я потерла помятую физиономию, зевнула в кулак и направилась к выходу – автобус как раз подкатил к моей остановке.

Возле офисов привычно кипела жизнь. Бурлила, била фонтаном, обескураживая своей энергией. Все куда-то спешили, бежали, говорили по телефонам, решали тысячу дел одновременно, и я такая, растерянная, сонная, с отпечатком чужого плеча на щеке. Как маленькая одинокая девочка, случайно заглянувшая во взрослый мир.

Усталость давила на плечи, вынуждая сутулиться, а перманентные мысли о том, что Марат не со мной, добивали остатки жизненных сил.

Мне бы только продержаться этот год. Только бы продержаться…

— Есения! — раздался голос над самым ухом.

Я обернулась и, увидев позади себя Романа, осоловевши хлопнула глазами:

— Повтори, что я сейчас сказал.

— Вы что-то говорили?

У него дернулся глаз:

— Ку-ку! Очнись, — начальник бесцеремонно пощелкал пальцами прямо у меня перед носом.

Я кое-как собрала мысли в кучу и выдавила из себя:

— Простите, задумалась.

Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но его окликнул почтенный мужчина в ярко-синем костюме:

— Роман Дмитриевич, какими судьбами?

Седов наградил меня суровым взглядом и, бросив напоследок:

— Через час у меня в кабинете, — ушел.

Я же поплелась дальше, ругая себя на чем свет стоит:

— Соберись, тряпка! — даже по щекам похлопала, воспользовавшись тем, что последние этажи в лифте проехала в гордом одиночестве.

Вроде немного пришла в себя, но стоило прийти в кабинет, как Елена Алексеевна заметила мое состояние:

— Выглядишь так, будто тебя катком переехало.

— Не выспалась, — призналась я, снова зевнув в кулак.

— Я тебе говорила, что не надо на работе засиживаться. Надо отдыхать, разгружать голову перед сном. Тогда и бессонницы не будет.

— Вы правы.

Только смысла в этой правоте нет. Потому что в моем случае невозможно разгрузиться. Я всегда мыслями там. С ним…

Через час зазвонил селекторный. Начальница сняла трубку, сказала «ага, угу», а потом обратилась ко мне:

— Начальство тебя вызывает. Опять что-то натворила?

Черт. Начальство. Я уже успела забыть о том, что Роман хотел меня видеть.

Не мозги, а каша.

— Вроде не успела. — с этими словами я отправилась к Седову.

И там меня ждала неожиданная новость:

— Собирайся. Едем в командировку.

— Как? Куда? Когда?! — растерялась я.

— Сейчас. Все детали расскажу по ходу.

— Но…я же…

— Что ты? — усмехнулся он.

— У вас же есть помощница, — я кивнула через плечо, обозначая приемную, — а у меня опыта еще мало.

— Достаточно, — убежденно сказал он, — Билеты я уже купил. Через два часа заеду за тобой, будь готова.

— Но…

— Не теряй времени, Есения. Самолет ждать не станет, — с этими словами Роман взглядом указал на дверь, — вперед.

***

Я вышла из кабинета в состоянии легкого шока.

Какая командировка? Куда?

Внезапно выяснилось, что я домоседка, которая никогда никуда по работе не выезжала и понятия не имеет, как это взять и сорваться посреди белого дня.

— Что случилось? — подозрительно спросила начальница, когда я вернулась.

— Роман Дмитриевич сказал, что едет в командировку и берет меня с собой.