Сделка с врагом. Ответ на измену (СИ) - Беж Рина

Она вся, сонная, взъерошенная, пугливая, заходит.

Врут те, кто говорит, что мы, мужики, делим баб на блондинок, брюнеток и рыжих.

Полная туфта. Фуфло.

Всё намного проще.

Есть давалки. Те, кто за деньги и брюлики легко раздвинет ноги. И есть девушки. Те, кто за один намек на подобное врежет по роже, даже если предложивший «отдохнуть» мужик будет на две головы выше и раза в три шире в плечах. На этом всё.

Арина как раз из последних.

Охренительная девушка с железобетонными принципами.

Я заметил ее, когда вернулся в Россию после полугодового отсутствия. Знающие люди, естественно, заранее донесли, что Зотов женился. И как ни странно, не на Измайловой, а на какой-то непонятно откуда взявшейся приезжей девчонке. Ну, женился и женился. Мне не особо было интересно. Так, принял к сведению и забыл.

До поры до времени.

Пока на одном из вечеров, как обычно скучных и чванливых, не вышел на балкон чтобы покурить, и не застал занимательное шоу, происходящее прямо под носом сынок Миронова, вымахавший под два метра и из-за стероидов раздавшийся в плечах, как горилла, приставал к какой-то девахе. Наступал на нее, протягивая лапы, мурлыкал комплименты и откровенно соблазнял бабками отца, что они непременно «хорошо проведут время наедине».

Честно, был уверен, что вечер у парня реально окажется жарким.

Почему нет? Молодой, смазливый, богатый. Девяносто процентов свободных телок вцепились бы в заманчивое предложение руками и ногами, да и не свободные, думаю, не отказались бы рискнуть.

Та мелкая рыжая кнопка поступила иначе.

Стоило Миронову коснуться ее задницы и прижать к себе ближе, самодовольно облизнуться на пышную грудь, как она мило улыбнулась, а потом, судя по болезненному воплю мальца, со всей радости зарядила ему по я*цам, а после еще и по роже сумкой двинула.

Удивила на раз. Но даже не столько отчаянно смелым поступком, как тем, что не сбежала после этого. Стояла и, как училка, выговаривала амбалу в два раза выше ее, что девочек обижать нельзя. И в мире не все покупается и продается по щелчку пальцев.

Кстати, то же самое, она и мне вещала совсем недавно, гордо задирая носик.

Чуть позже, увидев ее в компании Зотова, выяснил, кто она есть. Реально завис, поняв, что Ромашка сумел отыскать в жены драгоценный камушек, а не стекляшку, к которым всегда питал слабость.

С того вечера сам не заметил, как стал за Осиповой приглядывать. Ненавязчиво, но с интересом. Потому что она выбивалась из общей массы. Не глупыми поступками, а естественностью и незыблемыми жизненными принципами, через которые большинство из нас легко переступает.

— Я бы хотела проведать Романа. Можно? — Арина отставляет пустой стаканчик на прикроватную тумбу и смотрит прямо на меня.

Умная девочка. Очень умная, тем и подкупает:

Она будто нутром чувствует, когда можно идти в лобовую атаку и требовать, а когда стоит быть мягкой и гибкой. Брать не дерзостью и гонором, а послушанием.

И ведь не играет, зараза такая. У нее это словно на подкорке заложено.

Подчиняться сильному. Но и того самого сильного она САМА выбирает.

— Давай так, Ариш. Ты сейчас завтракаешь, а я договариваюсь с врачом, чтобы тебя ненадолго пустили в реанимацию.

Моментально соглашается, глядя на меня своими колдовскими зелеными глазищами и кивая.

— Спасибо, Руслан. Я согласна.

Вот так, мля, мужики из камня в кисель и превращаются.

Плывут. Ох, как плывут.

И ведь всё понимают, но ни фига ничего против не делают.

34.

— Я, наверное, плохая жена, — выдаю с кислой усмешкой, глядя себе под ноги.

Мы идем с Арбатовым в другое крыло. Туда, где расположено отделение реанимации и интенсивной терапии, и где сейчас находится Зотов.

— С чего вдруг такие умозаключения?

Руслан Германович, а может, просто Руслан, я даже в собственной голове не могу определиться, как стоит обращаться к этому человеку, притормаживает, пропуская меня вперед, и придерживает за локоть, когда я случайно оступаюсь, не заметив порожка.

— Спасибо, — благодарю, ожидая, что он вот-вот уберет свою горячую конечность, которая даже сквозь тонкий трикотаж спортивной кофты дарит тепло. Живое тепло и такое нужное.

Но происходит иначе.

— Не за что. Давай поведу, а то еще споткнешься на лестнице.

И этот огромный мужчина совершенно спокойно берет меня за руку. Сжимает мою ладонь в своей и аккуратно тянет вперед.

Хотя нет, не совсем спокойно. Дьявольскую ухмылку на губах различить успеваю, но она мгновенно исчезает, сменяясь вопросом.

— Так почему ты считаешь себя плохой женой?

Отвечать или нет — не сомневаюсь. Сама подняла тему, которая не дает покоя.

— Мне кажется... нет, не так... я точно знаю... что в тот момент, когда Рома боролся за наши жизни, я в него не до конца верила, — винюсь в том, что обдумывала и вчера вечером, и сегодня во время завтрака.

— Сомневалась, значит? Считаешь теперь себя предательницей?

Арбатов, как обычно, не щадит ничьих чувств и называет вещи своими именами.

— Угу. Говорю же, плохая жена, — хмыкаю и прикусываю губу.

А еще забываю дышать, ожидая вердикта.

И даже знаю почему.

Мне важен ответ этого человека. Этого мужчины, который, — о, боже, да! Да! Да! Он это реально делает! — чисто по-человечески со мной РАЗГОВАРИВАЕТ.

Он тратит на меня свое драгоценное время, не отмахивается от моих проблем и «тараканов», наводняющих мозг.

Он выслушивает и... что удивительно... не раскидывается советами: «Делай так или иначе».

Он не съезжает с разговора, выпаливая: «Да правильно там всё, забей», а скрупулезно раскладывает услышанное по полочкам, заставляя видеть ситуацию целиком и под правильным, не однобоким углом.

Он со мной раз-го-ва-ри-ва-ет, считая достойной диалога. Он не отмахивается со словами: «давай потом», «я пока занят», «не говори глупости», «сейчас неудобно» а вы слушивает.

Правы те, кто говорит, что женщина любит ушами. Но не всегда это комплименты.

В моем случае это чисто человеческое общение, которого в последние полгода мне особенно остро не хватало. А я поняла и почувствовала это только сейчас.

— Глупости, — помолчав не больше нескольких секунд, выдает свой вердикт мой собеседник. — Просто ты повзрослела. И больше не даешь авансов тем, кто потерял твое доверие. Вот и всё.

— Так просто?

— Так логично. Могу тебе как бизнесмен сказать. С фиговыми поставщиками, которые нарушают сроки или подсовывают брак, я повторно не сотрудничаю. И ни я один. Предавший, ну, или кинувший, однажды, предаст и кинет повторно. У него это в крови. А даже если не сделает, подспудно ты будешь ждать от него этой подставы.

Червячок сомнения не сдохнет — поверь.

— Но Рома — муж, а не поставщик. Тут другое.

— Почему же? Семья, Арина, тот же бизнес, где муж и жена — партнеры, каждый из которых выполняет свою часть задач по постройке совместного будущего. Так вот, по факту твой партнер ранее уже облажался, а теперь пожинает закономерные плоды.

— Значит, я — не плохая?

Останавливаюсь и поворачиваюсь лицом к Арбатову, стремясь не разрывать наших сцепленных рук. Задираю голову вверх и окунаюсь в его нечитаемый серый взгляд.

Хмыкает, чуть прищуриваясь. Медлит, как мне кажется, намеренно выводя на эмоции, и вместо ответа огорошивает вопросом.

— А тебе важно моё мнение или что подумает Зотов?

Боже!

Кто выдал ему патент на возможность настолько глубоко заглядывать внутрь собеседника? Тот обязательно нужно отозвать, потому что это нереально опасно.

Слишком лично. Безумно откровенно.

У меня уже не только щеки пылают, но и уши горят. Причем так жестко, что кажется, будто кожа полопается, покрывшись пузырями.

— Твоё.

И током по оголенным нервам, когда глаза в глаза.

— А ты - опасная девочка, Арина, — выдает странную фразу мужчина, полностью вторгаясь в личное пространство и нависая надо мной несгибаемой громадой. — То держишь дистанцию, как пионеры на школьной дискотеке, то одним словом сокращаешь расстояние до нереально мизерного. Но мне это нравится. Будоражит.