Я не ее копия (СИ) - Чащина Евгения

Я понимаю, что время для контрольного выстрела. Который делать не хочу так сильно, что все внутри орет. Мысленно пинаю себя.

— Не пила. Сделала бы аборт.

Провалиться бы мне сквозь землю прямо сейчас.

— Ты ненормальная? — Заревел Шагаев впервые в жизни так страшно, что поджилки затряслись.

Он схватил меня за плечи и дёрнул так сильно, что я едва не взвизгнула от боли.

— Отпусти меня, не надо этого, — в моём голосе звучит искренняя паника, потому что я боюсь, что он сделает больно нашему малышу, убивая меня за мерзкую и грязную фразу. — Ненормальная. Да. Стало легче? Была нормальной. Спасибо, что сломал мне психику. Теперь отпусти.

— Уйди!

Я пулей вылетела за дверь. Сердце билось так, будто собаки гнали, и ныло и умирало всё внутри

Чёрт, не всё. Надеюсь не всё. Держись, фасолинка. Я надеюсь, ты боец в маму и крепыш в папу. Если и тебя у меня отберут, я точно вздернусь в тот же час.

Настойчиво звоню в квартиру напротив и терпеливо дожидаюсь, пока откроют. Андрей Павлович смотрит на меня удивлённо и взволновано.

— Василиса Вадимовна, вам плохо? Врача?

— Нет, не мне. Мы поругались, серьезно. Пожалуйста, присмотрите за Лёшей. Я боюсь за него. Не говорите, что я так сказала, это очень важно.

Из Лешиной квартиры раздаётся словно рык раненного животного, и Андрей Павлович кивает и мчится на рык, а я несусь по ступенькам вниз не разбирая дороги. Голова готова была лопнуть, и я не знала, куда себя деть. Хотелось либо напиться вдрызг, либо рыдать всю ночь, но нельзя было ни того, ни другого.

— Василиса, — окликнул мужской голос, я, опешив, обернулась. Романов, подъехал к обочине. — Садитесь.

Я молча подбежала к заднему сидению и запрыгнула в его машину.

— Сделано?

Его голос звучит так отстраненно и буднично, словно я только что не растоптала свою жизнь и жизнь человека, которого люблю больше жизни.

— Да. Это было ужасно. На его месте я не захотела бы видеть себя больше никогда в жизни.

— Хорошо. Чем большее расстояние между вами будет, тем меньше поводов держать его на мушке из-за вас. Мы выясним, находитесь ли вы в опасности, либо только окружающие вас мужчины. Вам будет разумнее.

— Роман Петрович, прошу вас. Я только что разбила сердце любви всей своей жизни, и своё собственное. Поверьте мне, в моей жизни не будет больше никаких мужчин.

— Я отвезу вас домой. И буду держать вас в курсе всех подробностей расследования.

Я молча кивнула.

Когда я вошла в квартиру, я, обессиленная, доползла до кровати, легла, прижала ладони к животу, с любовью и трепетом погладила его и сказала:

— Мы справимся. Мы должны. Ради нашего папочки.

Полночи без сна, а затем снова крики и кошмары. Только теперь в них я теряла самое дорогое — Лёшу. И самое страшное, что они были правдивы. Я потеряла его, едва успев обрести.

37 глава

Василиса

Я стояла в кабинете отца и смотрела на город, на который пушистыми хлопьями опускался снег. Этот январь выдался аномально снежным. Хорошо, что праздники прошли, и можно было вернуться к работе. В доме родителей было одиноко и хотелось выть. Не было в нём ни тепла, ни уюта, как бы я не старалась его привнести. И ремонт, который хотела, затеять не могла, потому что не могла привлекать к себе внимание.

В животе ощутила привычное шевеление и улыбнулась.

— Нравится снег, принцесса? — едва слышным шепотом обратилась к дочери.

УЗИ перед новым годом, раскрывшее пол моей итальянки, стало моим подарком. Ещё я была благодарна за свою фигуру и небольшой живот, который удавалось прятать безразмерными свитерами и платьями. Хорошо, что стиль «спортивный шик» нынче на пике моды, и ни у кого вопросов нет даже в офисе к хозяйской дочери в толстовке, стильных брюках и ботинках на низком ходу.

Никто не знал, что я беременна. Никто, кроме следователя Романова.

После того, как я разорвала все контакты с Лёшей, убийца залёг на дно. От следователя впервые прозвучала фраза "ваш маньяк" и меня передёрнуло. Откуда он взялся? Кто он? Чего ему надо? Чего выжидает?

Много вопросов и мало ответов.

Через пару дней, после нашего с Лёшей расставания, позвонил Ростов. Он обрадовался, что мой номер вновь доступен и сказал, что я нужна в фирме, и с тех пор, как я приехала в этот город по его звонку, я в нём оставалась. Оставила ключи от квартиры Коли Романову. В неё больше никто не проникал и сообщений не оставлял. Было затишье, пугающее. Не за горами роды. Четыре месяца длились недолго, ещё пять пройдут так же. Что будет, когда я уже не смогу прятать своё положение, я не знала.

Не было ни одного дня, чтоб я не вспоминала о Лёше. Я создала новый, фейковый аккаунт в Инстаграме, и следила за ним там. Он не был частым гостем соцсетей и не радовал подробностями своей жизни. Романов один раз упомянул, что Шагаев много работает и всё на этом. Это всё, что я знала. И этого было критично недостаточно. Утешала себя одной мыслью: жив. Жив и в безопасности, пока я далеко. Пусть так и будет. Лучше так, чем повторить судьбу моего первого мужа.

Дверь в кабинет открылась, и вошёл Ростов.

— Как дела, Юрий? — повернулась к нему.

Наши отношения несколько эволюционировали с момента первой встречи. Он едва на коленях не ползал, так каялся. Корил себя, что молодой, горячий, сорвался. Потом на корпоративе перед Новым годом познакомил со своей девушкой, с которой давно в отношениях, и я выдохнула. Не хватало, чтобы ещё один идиот встрял из-за меня.

Он был ценнейшим и толковейшим сотрудником и за время, что я провела здесь, многому меня научил. Вещам, которым не учат в универе. Когда дело касалось работы, с ним было действительно интересно.

— Всё отлично, Валюшка приглашает в кафе на чаепитие, а я вот теряюсь в догадках, какое ей выбрать колечко, поможешь? Я и каталог принёс, посмотришь?

Юрий бросает на стол каталог ювелирных изделий, а сам идет к кофемашине.

— Тебе кофе или ты по привычке свой чай?

— Чай, я не люблю кофе. У меня от него прыщи, — в очередной раз отбрехиваюсь от лишнего кофеина.

Смотрю на каталог ювелирных изделий и поднимаю руку к своей толстовке. Ещё одна вещь, о которой никто не знает. Под безразмерными свитерами и толстовками на невзрачной цепочке висит самое дорогое моему сердцу кольцо. Моя прелесть. Я не отдала его Лёше в тот ужасный вечер и никогда не снимала, просто спрятала от посторонних глаз.

Открыла каталог и стала листать.

— Ты птичками отметил те, что нравятся?

— Ага, посмотри своим фирменным женским взглядом и оцени от одного до пяти, хочу не попасть впросак, не за горами День Валентина, как думаешь, символично будет? — смеется, заливая чашку с чаем кипятком.

— Наверное, — пожимаю плечами, — одинокие люди не понимают восторга от этого праздника, так что не разделю твой восторг. Мои планы — сериал, ведерко с мороженным и винишко, — подмигнула мужчине и уткнулась взглядом в каталог.

Ничего и близко столь роскошного, как моя прелесть. Неужели на заказ делал?

Каждый раз, когда я начинаю думать о нем, я выпадаю из реальности. Так и сейчас. Я даже не заметила, как Ростов оказался рядом с чашками, подняла голову, когда он стоял уже рядом.

— Вот это мне нравится, но не слишком оно простое? — указательным пальцем тыкает на миленькое золотое колечко, у которого цена не маленькая, — а ещё вот это, — вновь показывает на колечко в подобном стиле, только здесь камешек больше, естественно и цена тоже неприлично высокая.

Видимо крепко наш Юзик подсел на Валечку. Девчонка милая, веселая, да и он рядом с ней какой-то помолодевший, азартный. Уже три раза девушка забегала к нам в офис и угощала милого домашней выпечкой.

В кармане вибрирует вызов, который подписан у меня как маникюр, и я поворачиваюсь к Юрию.

— Прости, срочный звонок, ноготки сами себя не сделают, — смешно поджала губы и помахала пальцами перед ним.