Алёна Лепская - Рок, туше́ и белая ворона.
― Точно? ― переспросила я, для верности, не отводя опасного взгляда от водителя, Тойоты.
― Точно. ― подтвердил Раф.
Комбинация трюка, мысленно уже сцепилась с педалями и рычагом коробки передач, под моей рукой. Я пошла на обгон, в предвкушении.
Резкий поворот руля, под кипение адреналина в крови и «Mark» с визгом ударяет по тормозам, чтобы не вылететь в кювет. Двойной сигнал, как трофей на память и в точку по прямой, под моё ликование. Взглянула веселящимся взглядом на Гордеева странным образом на меня смотрящего. Пихнула его в плечо.
― Да ладно тебе, не сердись!
― Я не сержусь. ― он невесело рассмеялся, ― Я просто в чертовском шоке.
Я умолчала, что водить меня учил ни Колян и даже не отец. Когда я жила с отцом, моя патологическая потребность в адреналине, переросла в страсть к скорости и экстремальному вождению. Я припарковала машину на подъездной дорожке, и выходя перебросила Рафу ключи. С заднего двора доносилась музыка и Костин грудной хохот.
― Так вот значит, как ты угробила GT? ― потешаясь пробормотал Гордеев, поднимаясь за мной по ступенькам.
― Я просто… просто тормоза отказали. ― сориентировалась я вовремя. Внутренности бахнулись вниз, а напряжение подскочило к самому горлу, по щелчку сметая моё веселье. Не успела я пересечь гостиную, как меня резко развернули за плечи. Я уткнулась в рояль, нажимая на клавиши, создавая звук настолько зловещий, как низкий предсмертный рёв гризли. Каждая клеточка внутри меня заклокотала яростью и страхом, вынося мне мозг подчистую.
Пункт № 21: ненавижу этот рояль.
Я задохнулась…
― Ты даже не пыталась остановиться, ― его голос звучал вкрадчиво, источая угрозу. Раф практически соприкасался со мной лбами, низко склонившись надо мной аки коршун. От него пахло холодной грозой и пряным мускатом.
― У GТ исправные тормоза. И тормозные колодки не стёрты, ― он прихлопнул ладонью по роялю, ― Ты отпустила чёртов тормоз! ― прорычал он со зла.
Он пихнул мне мой телефон в руку, даже не думая удалился из моего личного пространства. Зато когда я посмотрела на дисплей я сама чуть не удалилась…
Сообщения(1) Гордеев.
Пт. 26 июня 3:45
«Да какого чёрт побери цвета небо в твоём мире, кори?! Кто ты? Кто?! Где моя здравомыслящая подруга?! Чёрт, ты как все эти доктора, серьёзно! Знаешь, что они мне говорил? Они вечно мне втирают, что я должна найти что-то положительное! Говорили, что я не должна видеть только плохое, ведь негатив ходит рука об руку с позитивом!!! Что в каждой ситуации нужно уметь находить свет! Серьёзно? Как мать их, можно найти свет в том, что я пыталась себя убить?! Это не было поездкой в долбанный Диснейленд!!! О, если конечно они не подразумевают свет в конце тоннеля при клинической смерти.»
Мощная волна захлестнула разум, жёстче удара хлыстом по мозгам. Шум в голове, отражался болью, во всём теле. Меня заколотила дрожь. Я просматривала переписку, я была уверенна, что это сообщение не дошло до Солы, не знала лишь почему. Кажется эта ошибка адресата была фатальной. Весь мой контроль ― к чёрту!
Я толкнула Раф в плечо и с остервенелой силой захлопнула крышку рояля. От этого звука я окаменела, застряв в коридорах памяти. Лапа демона тяжело легла на мою грудь.
Я снова вспомнила это, снова утопая в гостиной, просто от того, что знаю: моя маман отбила мне пальцы крышкой рояля в возрасте семи лет. Нет якобы случайно, конечно же. Конечно. У меня не было настроения. Я чувствовала себя мягко говоря ужасно, меня раздражал свет. Меня бесил белый бликующий цвет рояля. Это был не тот день, когда я хотела, что либо делать. Я хотела лишь спрятаться ото всех, сбежать на край мира. Да хоть за край… Инна приказала идти в свою комнату. Я тогда была наказана за враньё. Но я не прекратила играть, подбирая на слух мелодию и пытаясь подпевать. Ругаясь, мать сильно махнула рукой и зацепила крышку. Я не успела отдёрнуть руки. Но я видела это совершенно иначе. Я не знаю, была ли это лишь игра уже больного воображения, но она так неожиданно вспыхнула от злости, что я испугалась. А потом белое лакированное дерево с силой стукнуло меня по рукам. Я была уверенна, что это потому, что я плохо пела и попадала мимо нот.
Прямо сейчас, я предельно чётко осознала. Она была в ярости, она была словно не в себе. И это не впервые, я уже сталкивалась с этим…
Паника волнами прокладывала ко мне путь, грозя поглотить меня. Такое впечатление, что Раф ощутил панические волны исходящие от меня. Я зажмурилась.
Я слышала музыку и растворилась в звучании, ощущая себя погружённой на тысячу лье во мраке океана нот. Музыка растворяла меня наедине в моей темноте.
Я распахнула глаза. Мозг взорвался от ослепительно яркого света, ослепляя плывущим белым заревом, и лишь спустя бесконечное мгновение мир приобрёл очертания. Чёрное и Белое сливалось под моими руками в невообразимые серые вихры, всевозможных оттенков. Я не могла даже понять, как на самом деле это звучит, но нутром чувствовала завораживающую красоту и щемящую безумную тоску в этой музыке.
Это я, это играла я, но вокруг глубокая ночь. Положив кульминацию, я поднялась на ноги, не отпуская педаль, запечатлевая финал вокруг. Я была рассыпанной. Я всё ещё играла в своей параллельной вселенной. Я застряла неясным взглядом, на пальцах намертво выстывших в клавиши. Воздух колебался последними исчезающими звуками, сея дребезжащую тревогу в воздухе, во мне, везде. Я как-то безвольно уронила руки и в ужасе отшатнулась назад от рояля, не в силах отвести от него панический взгляд.
Музыка била клавишами прямо в моей голове.
Это невозможно. Нереально. Игра окончена. Жизнь не игра.
Но вопреки, музыка тянула и била по струнам моей души. Моё намертво окаменевшее тело, вписалось в преграду, сильно содрогнувшись, я жадно втянула горький воздух. На мои плечи легло дрожащее тепло. Я могла слышать бешеный бой своего сердца, даже сквозь убивающий шум в голове. Но не чувствовала его, ощущая только движение позади себя. Глубокое, тяжкое дыхание. Чужое сердце в бое, проходило сквозь меня, сильными ударами раня каждую мою клеточку. Я пыталась понять, что я чувствую. Что это? Грусть, боль, красота. Всё смешалось и реальность и бред. Я хотела закричать и разбить это безумие о плоскость вселенной.
Я не могла слышать больше ничего. Словно реальность осталась по другую сторону непроницаемого стекла. Только музыку. Только удары клавиш. Вокруг меня всё завибрировало, всё: пространство, звуки, цвета зарябили, постепенно, перерастая в невыносимый белый шум. Я ощутила, как влага потекла по моим щекам и солью коснулось губ. Толи испарина, толи слёзы, я не знала, я погибала. Драма, проглотила меня, пронзала меня, Манила шумом океана, там, на дне пропасти, как из морской ракушки у уха.
