Джанетт Реллисон - Моя двойная жизнь (ЛП)
— Ты бы стала встречаться с обычным парнем?
Она пожала плечами.
— Какой в этом был бы смысл?
— Может быть, у вас было бы много общего.
— Нет, если он не богат и не знаменит.
Ох. Я вернулась в рукописи, читая её теперь менее внимательно, и думая, ответил ли бы Грант так же.
Мы почти закончили чтение, когда передняя дверь открылась и мужской голос закричал:
— Кари?
Глава 12
Мы с Кари посмотрели друг на друга.
— Вернулся Грант, — сказала я. — Прячься.
Она покачала головой.
— Это Майкл. Это тебе нужно спрятаться, — она повернула голову на звук. — По крайней мере, я думаю, что это Майкл.
Мы обе встали. Никто из нас ему не ответил.
Паника снова сдавила мне грудь. Что мы должны делать, если никто из нас не знал, кто в доме?
— Почему ты никогда не запираешь входную дверь? — спросила я.
— Ты последняя заходила, — сказала она. — Ты тоже её не заперла.
— Кари? — снова прозвучал голос. — Ты дома?
— Майкл, — сказали мы хором.
— Секунду! — крикнула она в ответ, чего её не стоило делать, потому что шаги направились в нашем направлении.
У меня не было времени. Я осмотрелась, пытаясь вспомнить, куда ведет какая дверь. Могла бы я дойти до раздвижной двери? Нет. Услышит ли он шаги, если я побегу по плитке? Кари прошептала:
— Прячься! Прячься! — и затрясла руками.
Я нырнула за диван, услышав, как он вошел в комнату. Со своего места на полу, я увидела пару коричневых лоаферов. Носков не было видно.
— Кари, — сказал он, превратив слово в счастливое восклицание. Я могла представить его, даже не смотря на то, что не могла его видеть. Я видела его мыльную оперу, он играл угрюмого плохого мальчика, чья темная челка постоянно закрывала один глаз. Таким образом, он мог откидывать волосы каждые пять минут и посылать на камеру драматические обжигающие взгляды.
Черные туфли Кари присоединились к его ботинкам на полу. Я догадывалась, что они обнимались.
— Привет, милый.
— Мне нравится то, что ты сделала с помещением, — сказал он. — Как в цветочном магазине.
— Еще раз спасибо за цветы.
Тишина. Я догадывалась, что они целовались.
Уведи его отсюда, думала я. Возьми его за руку и отведи в другое место.
Хотя мы с Кари выглядели как близнецы, очевидно, у нас не было духовной связи близнецов. После еще одной минуты поцелуев, Кари сказала:
— Так что привело тебя сюда?
— Я должен был увидеть самую красивую девушку в мире.
Кари снова захихикала. Возможно, они снова целовались.
— Что за бумаги на диване? — спросил Майкл.
Кари наконец вспомнила, что я была в комнате, потому что она сказала:
— Ох, ничего. Просто книга. Давай пойдем во двор.
— Книга? — спросил Майкл. — Ты пишешь книгу?
Вместо того, чтобы уйти, он подошел к дивану. Я затаила дыхание и попыталась слиться с плиткой на полу. Потом послышалось шуршание бумаги.
— Что это за книга?
— Плохая книга. Лорна Бек смешивает меня с грязью.
— Ты шутишь, — он сел. Диван заскрипел. — Она может это сделать на законных основаниях?
Диван снова заскрипел и я поняла, что Кари присоединилась к нему.
— Мой адвокат пытается остановить её, — она испустила тяжелый вздох. — Видишь, это проблема того, что ты нанимаешь бедных людей. Им всё равно, что ты можешь подать на низ в суд. Что им терять? Лорна водит Киа, ради всего святого. Как будто я захочу иметь её в хозяйстве.
Я снова услышала шуршание бумаги. Майкл сказал:
— Она упоминает меня?
— Да. Она говорит, что я отталкиваю тебя своей вспыльчивостью.
Он неодобрительно проворчал:
— А я всегда думал, что это происходит из-за того, что ты продолжаешь флиртовать с другими парнями.
— Именно, — сказала Кари. — Лорна не имеет понятия, о чем говорит.
— Я хочу её прочитать, — сказал он, и единственным звуком в течение долгого времени оставался шелест бумаги, если не учитывать то, что мои мышцы со скрипом сводило от того, что я пыталась не двигаться и не дышать громко.
Наконец, Кари сказала:
— Я хочу пить. Ты можешь принести мне апельсиновый сок, а я продолжу искать?
— Конечно, — он встал и его ботинки направились в сторону кухни. Кари помахала рукой за диваном, как будто я могла не понять, что Майкл ушел. Я сняла туфли, чтобы они не стукали по плитке и на цыпочках пошла туда, где, как я полагала, был выход из комнаты, но это оказался только альков с сиденьем на подоконнике. Гитара Кари лежала поверх нотной бумаги. Я повернулась, чтобы уйти, но потом услышала возвращающиеся шаги Майкла.
Поэтому я прижалась к стене. Я была в ловушке, но, по меньшей мере, не на виду. Мйкл мог видеть стену напротив меня, но не ту, где я стояла.
Я считала, что это хорошо, до тех пор, пока не поняла, что напротив меня висит огромное зеркало. Я отчетливо видела их двоих: Майкл отодвинул бумаги, чтобы освободить место и сесть. Кари взяла у него стакан апельсинового сока.
Возможно, я произвела какой-то шум. Или сказала что-то недостойное подражания. Майкл посмотрел в моем направлении. Его глаза встретились с моими в зеркале. Я застыла от страха. Меня поймали. Должна ли я что-то сказать, или пусть Кари объясняет?
Но взгляд Майкла скользнул мимо меня и вернулся к Кари.
— Мне нравится твой новый портрет в уголке для творчества.
Тогда Кари посмотрела на меня и оказалась гораздо меньше обрадована новым портретом в уголке для творчества. Она действительно смотрела на меня так, как будто я сделала это специально. Как будто я сказала себе:
— Зачем уходить, если можно стоять и притворяться фотографией Кари?
Но я стояла в той же позе, на случай, если Майклу вздумается снова взглянуть в зеркало. Прошло добрых пять минут, прежде, чем Майкл прочитал страницы, которые Лорна написала о нём, и Кари смогла убедить его, что им нужно выйти осмотреть бассейн.
Я не хотела надевать обратно туфли. Выбежав из комнаты, я пробежала по коридору и не переставала бежать, пока не достигла ворот дома Кари. Я позвонила водителю, чтобы он меня забрал, но моё сердце не переставало учащенно биться, пока мы не достигли дома Марен.
***
Один из ассистентов Кари завез книгу для Марен на следующее утро. Она читала её во время завтрака. Было странно видеть, как она спокойно перелистывала страницы и ела йогурт с мюсли. Я ожидала, что она будет хоть немного защищать Кари.
К тому моменту, когда я вернулась с уроков танцев, она не только закончила читать рукопись, она сделала копии. Она положила одну из них в бумажный конверт для адвоката Кари, вторую — в другой конверт. Она позвонила по телефону. Её строгий профессиональный голос изменился, стал более интимным и желающим угодить. Я осталась в кухне, медленно отхлёбывая воду, чтобы послушать.
