Рози Томас - Влечение
Бетт взяла отца под руку и сознательно потерлась боком о его ребра. Они постояли немного, наблюдая за яхтами, любителями серфинга и переполненными палубами туристских судов. Вдали виднелись зеленые холмы Дабл-Бей, сплошь утыканные белыми домиками и башнями. «Господи, — подумала Бетт, — что я здесь делаю?»
Вслух она произнесла:
— Я люблю тебя, папа.
— Знаю.
Они вскарабкались на холм и поднялись по бетонным ступенькам к киоскам, торгующим принадлежностями для серфинга.
— Как там мама?
После Рождества мать и дочь два-три раза разговаривали по телефону, и эти разговоры произвели на Бетт странное впечатление. Джесс сыпала вопросами и не слышала ответов, а то вдруг замолкала, словно ее что-то отвлекало.
— Да нет, дорогая, ничего не происходит, — твердила она.
— Страдает, — ответила Бетт отцу. — Для нее страшнее этого ничего не было. Потерять Дэнни.
— Или тебя.
«Нет», — мысленно возразила Бетт. Но оставила свое мнение при себе.
Они подошли к небольшому ресторанчику с выставленными наружу столиками под голубым тентом. Меню обещало лучшую рыбу в Сиднее (как всякое меню). У официанта были длинные черные волосы, стянутые сзади резинкой на манер мышиного хвостика. Он поразительно походил на Дэнни. После смерти брата Бетт подсознательно выискивала в любой толпе похожих на него юношей. У нее пропал аппетит.
— Ты сказал, что я не лезла в воду, не зная броду?
Йен вздрогнул от неожиданности: в голосе дочери появились пронзительные нотки, словно она на грани срыва.
— Мы всегда были разными — Дэнни и я?
— Для меня — да. Ты родилась первой и буквально перевернула мою жизнь. Помнится, я на цыпочках подкрадывался к двери детской — вдруг ты перестала дышать? Маленький ежик. Мама — нет, она никогда не сомневалась, что с тобой все в порядке. А вообще-то я имел в виду, что ты была осторожной. Умной и осмотрительной. У меня часто появлялось ощущение, что ты ко мне присматриваешься — стою ли я твоей любви? Смешно, правда?
— Нисколько.
Так оно и было. Зато Джесс и Дэнни принимали ее любовь как должное.
— С Дэнни не возникало ничего подобного, — повторил Йен ее мысли. — Наверное, Джесс его избаловала. Иногда мне казалось, что она обожает его до неприличия.
И, покраснев, добавил:
— Я не в том смысле. Но все-таки — чересчур.
— Да, ты прав.
Бетт понурилась. Пока отец вспоминал времена ее детства, официант расставил на столе тарелки. Она взяла нож и вилку и стала отделять кусочки рыбы от костей. Джесс отдавала Дэнни ту любовь, которая должна была достаться ей, Бетт. И Йену. Вот почему брак родителей распался.
Наконец тарелки с остатками пищи унесли. Йен откинулся на спинку стула и промычал несколько нот. Это означало, что он хочет коснуться щекотливой темы.
— Ты не очень-то жалуешь Мишель.
— Ну что ты. Она прелесть.
— Я тоже так считаю.
* * *Вспомнилась их первая встреча. Она сидела за коммутатором в их офисе. Золотистые волосы образовали вокруг ее головы фантастический ореол. У нее были широкие плечи пловчихи и такая широкая улыбка, что казалось — она запросто проглотит и контору, и его в придачу.
— Кто это? — спросил он управляющего.
— Временная телефонистка. Девочка что надо.
Прошла неделя, прежде чем Йен с ней заговорил, и месяц, прежде чем он увидел ее вне офиса. То был прощальный вечер в честь одного из продавцов, уходящего на пенсию. На банкет пригласили нескольких секретарш, в том числе Мишель. Джесс угнетала чересчур раскованная атмосфера таких вечеринок, зато Мишель чувствовала себя как рыба в воде.
На предложение Йена принести ей выпить она ответила:
— Да, пожалуйста, пива. А лучше два, чтобы потом не бегать.
Она рассказала, что работает в Сиднее медсестрой в отделении травматологии. А сейчас у нее отпуск, и она подрабатывает, чтобы окупилось путешествие вокруг Европы.
— Сколько вы еще здесь пробудете? — спросил он со значением.
Мишель усмехнулась и пожала плечами.
— Сколько веревочке ни виться… В общем, уже немного.
Угроза вынудила его быть решительнее.
— Поужинаем вместе перед вашим отъездом?
Она пристально посмотрела на него и кивнула.
— Почему бы и нет? Четверг вас устроит?
Он был очарован ее прямотой. Мишель знала себе цену и правильно судила о людях. Она знала, чего хочет, и не растрачивала себя в погоне за недостижимым. Как она выразилась позднее: «Моя работа не располагает к тому, чтобы морочить себе и другим голову. Завтра может быть поздно».
Он солгал Джесс, что задерживается на работе, и повез Мишель в загородную гостиницу, на роскошный ужин.
За грибным пирогом она сказала:
— Йен, я знаю, что ты женат. Какова моя роль в этом сценарии?
Прежде он не затруднился бы с ответом, хотя так прямо никогда об этом не думал. Каждая связь длилась примерно год. Совместные вечера в отелях. Редкие поездки куда-нибудь вдвоем. Прежде чем связь начинала приедаться или угрожала вырваться за отведенные ей рамки — полное сожалений прощание. Обычно Йен встречался с замужними женщинами, которым было что терять в случае разоблачения. Но он понял: Мишель — совсем другое дело.
— He знаю, — растерянно ответил он. — У меня нет никакого сценария.
— Понятно.
Он заранее заказал номер, но передумал и отвез ее туда, где она нашла временное пристанище. А потом долго представлял себе их вместе на скрипучей кровати под балдахином, на четырех ножках. Или на его письменном столе, заваленном проспектами с такими же отелями по всему Мидленду. Или в мраморно-зеркальной ванной, среди ароматных шампуней и гелей.
Мишель сама ему позвонила.
— Ну так как же? — с дразнящей интонацией спросила она.
— Ну так встретимся сегодня вечером? — ответил он ей в тон.
На этот раз они легли в постель.
Обнаженное тело Мишель поразило его гладкостью и упругостью. Она показала, как нужно связать ей руки и ноги пояском махрового халата и слегка отстегать брючным ремнем. Ее совершенно не волновало, что подумает девушка, с которой она делила квартиру и которая находилась по другую сторону тонкой перегородки.
Оседлав Йена, она стала энергично вращать бедрами, кривя губы в сладострастной улыбке и приговаривая:
— Мы просто наслаждаемся, вот и все. Все так делают — хотя вы, померанцы, притворяетесь, будто это не так.
— Почему ты выбрала меня? — прошептал он потом ей на ухо. — Чем я заслужил?
Мишель на мгновение стала серьезной. Прищурилась и погладила его по голове.
— Ты хороший парень, Йен. Но, кажется, не слишком счастливый.
