Эми Чжан - Останься со мной
Она не отвечает, и через минуту он уходит.
Глава 60
За два дня до того, как Лиз Эмерсон разбилась на своей машине
– Мисс Эмерсон, – строго спросила ее мисс Гринберг. – Почему вы не работаете?
– Калькулятор забыла, – ответила Лиз.
Ее беззаботный тон, недоделанная домашняя работа, то, что всю последнюю неделю она забывала принести на урок калькулятор, сподвигли мисс Гринберг на десятиминутную лекцию о безответственности современной молодежи, по завершении которой Лиз была отправлена за калькулятором, оставленным лежать в ее шкафчике.
Правда, шкафчик Лиз находился на втором этаже в противоположной части здания школы, а ей лень было идти так далеко. И, поскольку шкафчик Джулии располагался совсем близко, прямо в коридоре, Лиз решила позаимствовать калькулятор у подруги.
Но когда она отперла замок и открыла дверцу, первое, на что упал ее взгляд, был не калькулятор.
Из рюкзака Джулии торчал пакетик с порошком.
Выругавшись, Лиз схватила его и огляделась, нет ли кого в коридоре. Сунула пакетик в свою сумочку, закрыла шкафчик Джулии и вернулась в класс.
Она даже не сообразила, что забыла взять калькулятор, пока мисс Гринберг не спросила, почему она пришла без него.
– Не нашла, – грубо ответила Лиз, и мисс Гринберг выписала ей уведомление о штрафных санкциях – оставила после уроков в пятницу в наказание за «вопиющее пренебрежение средствами математических вычислений».
По окончании урока Лиз тотчас же выбросила уведомление, так как не намеревалась оставаться в живых до пятницы.
Она зашагала прямо к шкафчику Джулии. Приблизившись, увидела, что Джулия лихорадочно роется в своих вещах.
– Привет, – сказала Лиз. – Держи.
Джулия выхватила у нее пакетик, быстро осмотрелась вокруг, проверяя, не наблюдает ли кто за ними.
– Зачем ты?..
– Хотела взять калькулятор, – объяснила Лиз, – а нашла это. Ты с ума сошла? Боже. Ведь сегодня здесь мог бы быть наркоконтроль с собаками. Или кто-нибудь из учителей полез бы в твой шкафчик и нашел…
– Ага, видя, что мой шкафчик закрыт, – перебила ее Джулия. – Это вряд ли. Верни мне мой калькулятор.
– Я его не брала, – сердито ответила Лиз. – Черт, Джулия. Зачем ты вообще держишь это здесь? Ты же знаешь, нельзя так просто…
– У меня кончились запасы, – тихо проронила Джулия. – Я переговорила с Джошуа Уиллисом, и он достал мне немного. Подумаешь, большое дело!
– Подум… еще какое большое! Ты сказала Джошуа Уиллису? Джошуа Уиллис знает?
– Я сказала, что это для одной моей подруги, ясно? Остынь. Он никогда бы не подумал, что это для меня.
Но голос у Джулии дрожал, и сама она дрожала всем телом, однако, хотя она была на грани слез, слова прозвучали сердито.
– Мне на урок пора, – сказала Джулия утратившей дар речи Лиз.
С гулко бьющимся сердцем она смотрела вслед удаляющейся подруге. Боже, а если Джулию поймают? Лиз не знала, как поступила бы Джулия. Не знала, как она сама бы поступила.
Она пошла на урок химии, но не могла сосредоточиться. Учитель объяснял законы стехиометрии, но Лиз к концу занятия по-прежнему не имела понятия о том, что это такое и с чем его едят. Она поспешила к шкафчику Джулии и застала подругу в тот момент, когда та уже уходила. Лиз ее окликнула. Джулия застыла на месте. Сказала:
– Мы опоздаем.
– Джулия, – умоляющим тоном обратилась к ней Лиз, – прошу тебя, скажи, что ты вернешь это Джошуа.
Джулия молчала.
– Верни, – потребовала Лиз.
– Не указывай мне, что делать.
– Пожалуйста, – настаивала Лиз. – Прошу тебя, Джулия.
– Лиз, – произнесла Джулия надтреснутым голосом. – Я не могу.
– Джули, – не унималась Лиз, но подруга уже исчезла в толпе школьников. Лиз прислонилась к шкафчикам, и ей вдруг стало страшно: она почувствовала, что теряет Джулию. И, несмотря на то, что через два дня она потеряет всех, ей хотелось, чтобы с Джулией было все в порядке. В Джулии что-то надломилось, и она просто хотела не дать ей сломаться окончательно, поскольку в душе Лиз Эмерсон понимала, что это она положила начало тому, что теперь происходит с ее подругой.
Лиз пыталась поговорить с Джулией после урока обществоведения, но та куда-то скрылась, и она стала искать подругу по коридорам, однако Джулия ловко избегала ее. Поскольку они с Джулией обедали в разное время, Лиз старалась не думать о ней, пытаясь вникнуть в болтовню Кенни, но она словно тонула в тумане и белом шуме.
Наконец прозвенел звонок с последнего урока, и Лиз нагнала Джулию на выходе из здания школы. Несколько секунд они шли молча; потом Джулия распахнула дверь, и порыв холодного воздуха, ударивший в лицо Лиз, вышиб с ее губ слова, которые она сдерживала с тех самых пор, как осознала, что Джулия пристрастилась к наркотикам.
– Джулия, – выпалила Лиз, – тебе нужна помощь.
Джулия резко повернулась:
– Заткнись. – И пошла прочь.
Лиз не отставала. Впившись зубами в нижнюю губу, она пыталась подобрать верные слова.
– Джулия, прошу тебя. Обратись к врачу. Мы сделаем так, что никто не узнает про твое лечение. Прошу тебя. Боже, Джулия, ведь если так будет продолжаться, ты погубишь свою жизнь…
– Я? – Джулия произнесла это настолько резко, что Лиз остановилась как вкопанная. – Не я погубила свою жизнь, Лиз. Это ты ее разрушила.
Лиз долго стояла на одном месте, пораженная правдивостью слов подруги.
Прости.
Это то, что она должна была сказать, но не могла выдавить из себя.
Пошатываясь, Лиз доковыляла до торца здания школы и прислонилась лбом к холодной стене. Шероховатости неровной кирпичной кладки врезались в кожу, и, когда она закрыла глаза, на ее ресницах заледенели слезы.
Джулия была права.
Лиз уничтожала не только тех, кто был ей антипатичен. Не только чудиков, геев, шлюх, повернутых на музыке оркестрантов, участниц паршивой группы поддержки, членов команды по шахматам или клуба буддистов, тихонь или раздражающих горлопанов. Лиз уничтожала всех. Даже самых близких ей людей. Особенно самых близких.
И даже когда Джулия в тот же вечер прислала ей эсэмэску с извинениями, сказав, что она не имела в виду ни слова из того, что ей наговорила, что она просто на взводе из-за месячных, даже когда Джулия дала понять, что она готова начисто забыть эту стычку, назад пути уже не было.
Некоторые умирают, потому что они слишком хороши для этого мира.
Лиз Эмерсон, напротив, была недостойна жить в этом мире.
