Двенадцать дней лета (СИ) - Джолос Анна
– Цыц! Замри сказала! – грозно зыркнув на него, приказывает. – И не моргай мне, понял?
– Дда.
– Ну что вы мужчину стращаете? Моргать вполне себе можно. Не запрещается. Да ведь, Лер?
– Конечно.
– Начинайте. Стоп! А цена не поменялась? – уточняет она, прищурившись. – Тысяча, как написано?
– Ага, – подтверждает Демьян.
– Крахоборы сочинские. Ладно, рисуйте, – даёт отмашку.
Переглядываемся с Демьяном.
Он кивает и я… Зачем-то решаясь на эту странную авантюру открываю пенал, чтобы подобрать нужный грифель.
Всё то время пока рисую, рыжая бестия рассказывает о себе.
Оказывается, они с мужем из Екатеринбурга.
Анатолий Борисович – профессор-философ с богатым букетом всевозможных болезней. Она – практикующий таролог, уверивший нас в том, что раньше была довольно известной актрисой местного театра.
Собственно, когда-то в том самом театре они, будучи молодыми, и познакомились. Анатолий, вроде как, пришёл на спектакль и был сражён её невероятным талантом, артистизмом и красотой.
«Ухаживал как! Как ухаживал, ой!»
«А красавчик был! Статный, интеллигентный, из хорошей семьи! Все девки завидовали»
К слову, эта его семья была категорически против их отношений. Не позволила молодым сыграть свадьбу. Всячески вставляла палки в колёса. Мать Анатолия пыталась женить сына на подходящей кандидатуре и даже добилась увольнения Жанны из театра.
«Тогда я решила, что с нас достаточно! Просто пришла к ним в дом, собрала вещи Анатолия и забрала его к себе»
«В институт к нему устроилась»
«С тех пор так и живём, душа в душу. Лучшие годы ему подарила»
Детей у Славицких не случилось, но семь лет назад пара решила завести собак.
Целых три породы пудель. Теперь вот Жанна всех по очереди дрессирует. То мужа, то питомцев.
– А с кем же сейчас ваши пудели?
– На передержке в собачьем отеле.
– Извините за любопытство, – включается в наш разговор Демьян. – Из вашей истории не совсем понял, семья Анатолия так и не приняла вас?
– Нет, но нам на их благословение плевать с высокой колокольни. Верно, птенчик?
– Верно, Жанночка.
– Пусть подавятся своей трёхкомнатной квартирой. Не больно-то она нам сейчас нужна. Ну что там, Лерочка?
– Готово. Смотрите, – показываю финальную версию.
Итогом деспотичная Жанна Аркадьевна остаётся довольна, ибо я на самом деле честно пыталась учесть озвученные ею требования относительно брылей и всего остального.
– Ну какая прелесть получилась, Анатолий, глянь! – любуется результатом. – Я тут ну прямо молодая Одри Хепберн! Похожа?
– Несомненно.
– Повесим в гостиной.
– Как скажешь, Жанночка.
Женщина вручает мужу заветный шедевр, который я аккуратно скрутила в трубочку, и на радостях достаёт из кошелька больше оговоренного.
Протягивает несколько купюр.
– Но тут…
– Пусть будет. Уж больно хорошо мы с Пусиком вышли. — отмахивается. – И вот. Будет настроение – пишите-звоните. Сделаем любой расклад.
Всучив мне визитку, поправляет пышный бюст в разрезе декольте и поворачивается к Анатолию.
– Подьём, моя дорогая спирохета.
– Такой прекрасный вечер. Не посидим ещё у моря, дорогая?
– Нам нельзя нарушать режим, изюм души моей. Отправляемся в гостиницу. Пора принимать таблетки и спать.
После этой пары рисую ещё четверых: улыбчивую девочку лет шести, влюблённую молодую пару, пожилую даму с чихуахуа и мелкого пацана, совершенно неспособного усидеть на месте.
– Офигеть! Реально круто рисуешь! А шаржи умеешь? – склонившись к холсту, спрашивает у меня Леха, друг Демьяна.
Мы с ним только что познакомились. Парень тоже работает на набережной. Пришёл поздороваться.
– Думаю, да, могу, – пожимаю плечом. – У нас с подругой даже есть альбом, в котором я рисовала одноклассников. Где-то дома валяется.
Упоминание о доме отзывается тоской в груди. Не хочется признавать, но я уже успела соскучится по нему и по отцу.
– Класс. Замутишь нам шарж с пацанами?
– Попробую.
– Что такое шарж? – задумчиво спрашивает у него Белка.
– По приколу рисунок. Типа версия тебя, но стёбная.
– Какая-какая? – непонимающе хмурится Ксюха.
– Смешная.
– А. Я тоже хочу смешную себя!
– Всё, расход, – Демьян отбирает мольберт и пенал.
– Но мы не успели нарисовать моего сына, – недовольно возмущается женщина, на голове которой красуется соломенная шляпа с широкими полями.
– Как-нибудь в другой раз. Небо видели? Скоро ливанёт.
– Мы уезжаем на днях!
– Сорян. Завтра приходите сюда же. Захар Ильич нарисует вашего ребятёнка.
– Зачем мне какой-то Ильич, если у девушки прекрасно получается, – хмурится она.
– Ещё раз извините, но нам пора. У нашего художника сегодня день рождения. Хватит уже работать.
– Ясно всё, поздравляю, – произносит она в ответ без особого энтузиазма.
Относим рабочие инструменты деда в ближайшее кафе, как и обещали. Насколько поняла, он договорился с официанткой и хранит вещи там, чтобы не таскать всё туда-сюда из дома домой.
– Погнали, девчонки, у нас дальше по программе шашлыки.
– Ты к Лёше обещал! – дуется Белка. – Танцевать хочу!
– Раз обещал, значит идём. Заодно заберём его оттуда, а то застрянет до глубокой ночи, как обычно.
Понимаю о чём речь, когда вижу живую очередь, выстроившуюся в ряд.
Оказывается, парень при помощи камеры и крутящейся платформы снимает видео для всех желающих, и это развлечение пользуется значительным спросом среди туристов.
– Видела такое? – спрашивает Демьян, пока наблюдаем за девушкой, самозабвенно исполняющей странноватый танец под песню Анны Асти.
– Ты серьёзно? – выгибаю бровь. – Конечно видела. У моих одноклассников дома такие платформы есть, через одного.
Кивает.
– Меня не раз пытались туда затащить, но эта идея всегда казалась бредовой.
– Почему?
– Не знаю.
– Стоп-стоп! – Лёха бежит до своей локации и спешит сменить товарища, которого просил присмотреть за оборудованием. – Не подпеваем, моя прекрасная, нет, – даёт совет девушке, стоящей на платформе. – И активнее работаем с верхней частью тела. Можно руки поднять, вот так, – наглядно демонстрирует. – Поиграть с волосами, – имитирует жест. – Взгляд на камеру направить. Поехали заново!
– Профессионал своего дела, – смеётся Демьян.
– Похоже на то, – не могу не согласиться.
– Есть! Умница! Снято! – хвалит блондин разулыбавшуюся курортницу пару минут спустя. – Иди, Ксюха.
Толпа начинает возмущаться, но Лёха довольно быстро гасит эту волну недовольства.
– Сеструха и именинники без очереди, не обессудьте! – разводит руками.
– Сегодня Open kids – «лучше всех», – заказывает песню она.
– А как же «Любимка»?
– Неа.
– Окей. Ищу в базе.
– Валера, я красивая? – спрашивает Белка, поправляя платье.
– Очень.
– Самая красивая девочка побережья! – кричит ей Демьян.
– Ты обманываешь потому что брат?
– Ты чё? Когда я тебя обманывал? Правду говорю.
– Ну ладно, – она сдувает прядь чёлки со лба. – Чё ты там копошишься, Алёша? – адресует вопрос диджею.
– Да готово всё. Погнали!
Лёха врубает музыку, и Белка начинает активно дрыгаться на платформе под незнакомую ритмичную песню.
Она такая артистичная и задорная, что просто невозможно оставаться равнодушным. Как невозможно не зарядиться исходящим от неё чистым, искренним позитивом.
Глядя на девочку, понимаю удивительную вещь: она, будучи абсолютно чужим для меня человеком, заставила задуматься о серьёзных вещах.
Когда нам кажется, что всё в жизни отвратительно плохо, когда в ней появляются проблемы одна за другой, когда опускаются руки и наступает так называемая чёрная полоса, стоит помнить: в этот момент кому-то может быть значительно хуже.
Надо иногда высовываться из своей скорлупы. Чтобы оглянувшись вокруг, понять: этот самый «кто-то», в отличие от тебя, не взирая на трудные обстоятельства, продолжает видеть мир в цвете. Он не озлоблен на него и умеет искренне радоваться таким простым, но важным вещам. Научись и ты.
