Я хочу быть тобой (СИ) - Дюжева Маргарита

Я нашла в своем загашнике легкое воздушное платье. Конечно, совсем не такое как у Милы, но тоже розовое. Вадиму должно понравиться.

Волосы собрала в хвост, копируя вчерашнюю Милину прическу. Потом хотела духами брызнуться, но вовремя вспомнила, что они теперь не в фаворе. Что теперь Зотова тошнит от них. С чего бы это? Ночь, когда мы были вместе он вдыхал мой запах с явным удовольствием.

Жалко, с духами я чувствовала себя увереннее. Привыкла к ним, а теперь придется заново перестраиваться. А Мила так и не сказала, что у нее за аромат такой новый. Я гадать что ли должна? Методом тыка? Или все магазины обнюхать в поисках того самого? Зараза…

Перехватив кружку пустого кофе, еду к Вадиму на работу. Рассчитываю на совместный завтрак в какой-нибудь кафешке, поэтому не трачу времени на готовку. Меня буквально подбрасывает от нетерпения, и когда выхожу от такси перед высоким зданием из бетона и стекла, перехватывает дыхание.

Здесь так красиво. И запах особенный. Так пахнет достаток, уверенность и благополучие. Хмелею буквально сразу. С потрясенной и немного растерянной улыбкой смотрю на проходящих мимо меня людей. Все они, и мужчины, и женщины, выглядят как реклама другой жизни, той в которую я так отчаянно стремлюсь. Им не надо ехать в деревню, над ними не ворчат мамаши в застиранных халатах, заставляя заниматься какой-то херней в огороде, они делают только то, что захотят. Это ли не мечта?

Взгляд выхватывает вывеску конторы, в которой работает Зотов, и я бегу вперед, чувствуя, как за спиной раскрываются крылья.

Я так соскучилась по нему. Так хочу его видеть…

Глава 18

— Девушка, вы куда? — когда я налетаю на турникет, звучит хриплый голос охранника.

— Меня ждут, — произношу чинно и немного надменно, чтобы он понял, что я непросто так, и со мной надо повежливее.

К сожалению, охранник попадается абсолютно тупой. И вместе того, чтобы метнуться и пропустить меня, равнодушно спрашивает:

— Кто ждет? Имя, Фамилия, номер офиса.

— Вадим Зотов, между прочим. Из адвокатской конторы, — я нетерпеливо постукиваю ноготками по стойке пока этот тормоз проверяет что-то в компьютере.

— Документы, пожалуйста.

— Да, ё-моё, — недовольно закатываю глаза и лезу в сумочку за паспортом, — вот. Теперь можно пройти?

Как бы не так! Охранник берет трубку и набирает короткий номер, после секундного ожидания произносит:

— Здесь посетитель к Зотову. Зоя Рулина.

Морщусь от того, как по колхозному звучит мое имя. Зоя Зотова гораздо лучше.

— Да, — он кивает невидимому собеседнику, — Да. Я все понял.

Я так сильно хочу увидеть Вадима и место, где он работает, что меня уже подкидывает от нетерпения, а этот хрен неспешно кладет трубку и не шевелится.

— Ну? — не выдерживаю.

— Ждите. К вам выйдут.

— В смысле выйдут? Мне пройти надо. Меня ждут.

— К вам выйдут, — отчетливо повторяет он и переключается на следующего посетителя, а мне приходится отойти в сторону, чтобы не затоптали те, кто по пропускам беспрепятственно проходили внутрь.

От возмущения аж слова пропадают. Я даже спорить не могу. Стою, прижимая сумку к груди и чувствую себя оплеванной, а потом вижу Вадима. Он выходит из лифта, нервно дергая галстук на шее. Пиджак нараспашку, под ним белоснежная рубашка. Этот мужчина выглядит, как мечта, как сон, ворвавшийся в серую реальность.

Поднявшись на цыпочки, я машу ему рукой, стараясь привлечь его внимание. Зотов меня замечает, проходит через турникеты, кивнув охраннику, и направляется ко мне.

Я млею. Не дышу. Сердце бомбит. В животе бабочки вперемешку с ядерным взрывом. А на глазах собираются слезы, в этот раз от счастья. Я так люблю его… До одури.

А потом, когда он подходит ближе, нарываюсь на тяжелый взгляд, не предвещающий ничего хорошего.

— Зачем пришла, Зоя?

Словно ведро ледяной воды за шиворот вылили. Я чувствую, как у меня перекашивает губы в тщетной попытке удержать улыбку.

— Я хотела тебя увидеть, — голос предательски дрожит.

— Что-то случилось? — взгляд как стена. Ни одной эмоции. Только нетерпение. Вот его хоть отбавляй.

— Нет…то есть да… — я не ожидала такого холодного приема, поэтому путаюсь в словах.

— Давай живее, — оттягивает рукав и смотрит на часы, — мне некогда.

— Мне очень надо с тобой поговорить… О, том, что произошло той ночью.

Он дергается, будто его ударили, потом нервно оглядывается по сторонам, и подталкивает меня в сторону, туда, где за колонной безлюдное место.

— Зоя! Мы уже все обсудили, — цедит сквозь зубы, — той ночью произошла дикая ошибка.

Его слова пропитаны холодом и раздражением и снова причиняют боль. Почему он больше не называет меня Зайкой? Вместо этого выплевывает мое имя, словно оно ему неприятно?

Я нахожу в себе силы снова растянуть губы в улыбке.

— Я просто очень переживаю о том, что произошло…Мила…

— Не стоит, — он обрывает меня на полуслове, — закрываем тему и больше не вспоминаем об этом недоразумении. Никогда.

Морщится так, будто одна мысль о нашей ночи вызывает у него приступ тошноты.

— Я не могу…у меня не получается.

Как забыть, глупый? Ведь я же люблю тебя, и ты меня полюбишь. Нам суждено быть вместе.

— Тогда уезжай, — совершенно ровным тоном произносит Вадим. Таким, будто ему плевать, будто не понимает, что ранит меня, — прямо сегодня собирай вещи и уезжай из города. Я дам тебе денег. На дорогу, на карманные расходы, на что угодно. Только уезжай и больше не отсвечивай.

Он пытается от меня откупиться? Осознание этого выбивает из легких весь воздух.

— Но как же… как же то, что между нами было.

— Херня между нами была, — глухо произносит он. Словами, как грязными сапогами, топчет мои светлые чувства, — и чем больше я об этом думаю, тем дебильнее она мне кажется. Я не снимаю с себя вины и могу извиниться еще хоть миллион раз, но это ничего не изменит. Я не понимаю, как мог повестись и перепутать тебя с Милой. Это просто какой-то гребаный бред!

— Гребаный бред? — неверяще качаю головой, — мы с тобой оказались в одной постели, провели ночь вмести, а ты говоришь, что это гребаный бред?!

— Ты считаешь иначе? — взгляд становится цепким, как у волка.

И внезапно я себя чувствую себя, как на тонком льду. Шаг в сторону и провал. Это мужчина пока еще не осознал, не проникся, не готов принять то, что мы созданы друг для друга. Он еще цепляется за прошлое, за свою привычную жизнь. А я снова тороплюсь.

— Я не знаю, что думать, — жалобно шмыгаю носом, — все так быстро произошло. Так неправильно. Мне страшно смотреть Миле в глаза, не с кем поделиться. Я совсем одна и мне страшно. Мне так стыдно. Я так виновата перед ней…Что мне делать Вадим? Я не справляюсь.

Я вспоминаю все свои провалы. Каждое падение на пути к заветной цели и слезы сами бегут по щекам. Я не прячу их, наоборот смотрю на Вадима, широко распахнутыми глазами.

Ну что ты стоишь? Вот она я! Жалкая, грустная, несчастная. Пожалей меня! Утешь!

Он сжимает губы в тонкую, жесткую линию и не двигается.

— Я не спала всю ночь. Плакала. И с самого утра побежала сюда, к тебе, даже не позавтракала. Мне больше не с кем поговорить на эту тему. Думала, мы с тобой просто посидим, пообщаемся.

— Голодная? — так же хмуро спрашивает Вадим.

— Очень.

Он лезет в карман. Выуживает оттуда купюру и сует ее мне в руки:

— Поешь где-нибудь.

Его желание избавиться от меня, видно невооруженным взглядом. Он напряженно оглядывается по сторонам, будто боится, что кто-то нас увидит.

— Но как же…

— Мне некогда. Уходи. И подумай насчет моих слов об отъезде. Сама понимаешь, что тебе здесь больше нет места. Уезжай, — снова оглядывается.

И я понимаю, что он стыдится меня. Не хочет, чтобы все эти почтенные, успешные люди узнали о моем существовании.

— За что ты со мной так? Разве я виновата…