Екатерина Вильмонт - Мимолетности, или Подумаешь, бином Ньютона!
– Да. Но как!
– А что?
– Знаешь, это были прелестные отношения… Легкие, нежные, мы оба не молоды, зато понимали друг друга с полуслова, поднимали друг другу настроение, мне было важно, что он у меня есть, ему тоже… Но в последнее время я вдруг стала замечать, что он страшно раздражается, когда я с ним не соглашаюсь, когда у меня есть свое мнение по тому или иному вопросу. Он, видно, со своей Жучкой привык…
– С какой Жучкой?
– С женой. Она такая дворняжка… Да и фамилия у нее Жучкова.
Я фыркнула.
– Он, видно, привык, что ему не возражают, к тому же он большой начальник… А мне роль подчиненной как-то не идет, да и не умею я… Одно время терпела, очень уж влюблена была… А в последний месяц, когда мне так было тяжело, он грузил меня своими сложностями, а мои это так, пустячок… Я сдерживалась, потому что он все-таки мне был небезразличен, боялась потерять эти отношения, они при всем том были вполне приятными и необременительными…
– Но это не любовь?
– Фаинчик, что такое любовь? Мне казалось, это все-таки что-то вроде любви… И он мне не раз объяснялся… Но я точно знаю, что Жучка про меня узнала… И, видимо, начала работу… Ну, короче говоря, мы не виделись две недели, а это много для нас… Он уезжал в Америку, я была в Англии… Словом, мы, наконец, выкроили два часа на обед. Сидим, он привез мне подарок, я ему, он сказал, что с утра у него было отвратительное настроение, а вот увидел меня, и как будто солнышко выглянуло, словом, вся такая любовная чепуха. А я, надо заметить, приехала на такси, машина сломалась. Это так, к слову. Ну сидим, едим, пьем, он смотрит на меня, казалось бы, с любовью. Но я вдруг посмела в чем-то с ним не согласиться, он вспылил, я в долгу не осталась, но потом все как будто сгладилось… Короче, выходим на улицу. Он знает, что я без машины. А там жуть, проливной дождь со снегом. Его ждет машина с водителем. И он прекрасно знает, что я живу в десяти минутах езды, а я точно знаю, что он собирается ехать домой.
– Анита, ты меня пугаешь!
– Да нет, это не страшно, это смешно… и грустно!
– Ну говори уже, не томи душу!
– Так вот, он вдруг спрашивает: «Дорогая, у тебя есть зонтик?» Нет, отвечаю, еще не врубаясь. А он и говорит: «Кажется, у меня в машине есть, я поищу». Вот тут до меня дошло. Я задохнулась, выскочила на проезжую часть, и пока он искал зонтик, я уехала. Меня трясло от обиды и возмущения. И дома я со злости расколошматила очень красивую вазу богемского стекла, которую он мне подарил. И когда она разлетелась вдребезги, мне вдруг все стало ясно. И смешно. Он просто был не мужчиной. Вернее, под заливистый лай своей Жучки утратил все мужские качества. А зачем мне такой? Мужчина ведь не только член.
– Действительно! Надо же…
– Ну вот… А еще я осознала… Понимаешь, когда появляется хоть немного свободного времени, многое начинаешь осознавать… А тут, минус журнал, минус Дмитрий Сергеевич… Появилось какое-то время, и я осознала, что у меня, собственно, никого нет, кроме тебя… Ты, наверное, единственный человек, с которым меня что-то связывает, и ты единственная, кто не станет злорадствовать… Вот, собственно, и все… Мне одиноко, Фаинчик, грустно… Я разочаровалась в людях… Но мне только сорок пять, я хочу жить! И буду, всем назло!
– Анита, а побороться с Жучкой, а?
– Никогда! Она слишком мелка… Да и он, как выяснилось, этого не стоит.
– А он хоть понял, что произошло?
– Думаю, да.
– И больше не звонил?
– Нет. Он же не идиот…
– Анита, а с кем ты едешь на Хайнань?
– Одна. Я хочу отдохнуть, хочу теплого моря, хочу набраться сил для нового витка… И я наберусь, я из непотопляемых, Фаинчик.
– И слава богу! Я убеждена, что ты найдешь своего героя.
– Найду, не сомневайся! Кто ищет, тот всегда найдет! Ну, а ты? Кто тот счастливец?
– Игорь Шувалов.
– Да ты что? Здорово, он отличный мужик. Ты любишь его?
– Да…
– Ты в этом не уверена? Да? Или есть кто-то еще?
И я вдруг поняла: если сейчас не поделюсь с Анитой, меня просто разорвет!
– Колись, подруга! Знаешь, а мы ведь теперь подруги!
– Да, правда! Анита, помнишь, когда я вернулась из Рима, какой-то мужик перенес меня через лужу?
– Помню, кстати, когда мне предложили зонтик, я как раз вспомнила, что есть мужики, которые переносят даму через лужу, а есть, которые… Тьфу! Так что с лужей? Вернее, с героем лужи?
Я рассказала Аните все. Она выслушала очень внимательно. Потом спросила:
– И что ты думаешь делать?
– Если б знать…
– Все предельно ясно, выходи за Шувалова и дай тебе бог! А тот, как ты выражаешься, муж графини, или лучше – герой лужи, это чепуха. У вас же ничего не было… Один разговор по пьяному делу… Это мура. Считай, что он просто попутчик в купе. Им тоже иногда изливают душу… И бывает, даже больше… Я когда-то, лет пятнадцать назад, ехала в купе с одним довольно молодым генералом…
– И что?
– И то! Мы разговорились, начали, как тогда водилось, с политики, потом перешли на личные дела, а кончилось все роскошным дорожным сексом. Утром приехали в Питер и расстались. Навсегда.
– А почему навсегда?
– Потому что в обычной жизни мы были несовместимы. И не нужны друг другу… По крайней мере мне он был не нужен.
– А может, ты была ему нужна?
– Была бы нужна, нашел бы меня, я фигура публичная, меня не так уж сложно найти.
– И ты не мучилась?
– Да боже упаси! Вот если бы не переспала, может, и думала бы, что упустила что-то…
– Но тебе же понравилось?
– Ну и что? Это же был просто секс. А к жизни эта история не могла иметь никакого отношения, и я это отлично понимала, как, впрочем, и он.
– А к чему ты мне это рассказала?
– А к тому, что этот герой лужи тоже вне твоей жизни. Как и твой итальянский жених… Смотри-ка, тоже Италия… Это неспроста. Значит, тебе надо свою судьбу искать не в Италии. Да чего искать? Ты же сама говоришь, тебе с Игорем хорошо?
– Мне с ним очень хорошо…
– Пойми, дуреха, у вас с ним общее дело, вам всегда есть о чем говорить, вы живете в одной стране, в одном городе, а тот… Биолог, о чем ты будешь говорить с биологом? О хромосомах? О ДНК? Много ты в этом понимаешь? К тому же он женат, и женат на итальянке. Даже если он с ней и разведется от безумной любви, то еще три года не сможет жениться. И потом профессор в итальянском универе – это все-таки фигура, а у нас? Что он тут заработает? Останется нищим и будет во всем винить тебя!
– Анита!
– Что, Анита? А почему ты решила, что это любовь?
– Мне так кажется…
– Когда кажется, креститься надо! И вообще, знаешь что? Засунь ты эту любовь себе в задницу и выходи за Шувалова.
– А я и выхожу… Просто мне некому было рассказать про Степана…
– Рассказала? Легче тебе? Вот и чудно. Когда свадьба?
