Даниелла Шоу - Атлас и кружева
Салли слегка встревожилась.
— Хью, только не горячись, ладно?
— Не буду, — улыбнулся Баррингтон, и в его теплых карих глазах заплясали знакомые искорки. — Хотя надо будет как-нибудь познакомить тебя с дядей Бертрамом. Держу пари, когда вы окажетесь вместе, сразу найдете общий язык.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что он тоже не выносит Серену.
Салли сочла за благо не отвечать. Она смотрела вслед Хью, собиравшемуся с духом, чтобы встретиться с собственной женой.
При виде сурового, мрачного лица Хью Серена поняла, что надо быть осторожной. У нее пересохло во рту.
— Хью, милый, ты плохо выглядишь. Эта поездка к дяде Бертраму… Кстати, как он себя чувствует, бедняга? Проходи, садись. Сейчас я принесу тебе поесть. Наверное, ты умираешь с голоду.
— Я не голоден, Серена! — бросил Хью.
— Ну, тогда выпей что-нибудь. Думаю, это не будет лишним.
— Не будет лишним? Почему ты так решила?
Бросив на мужа тревожный взгляд, Серена взяла графин, дрожащими руками налила две большие порции виски и одну из них протянула Хью.
— Ну, это может смягчить боль. Я знаю, ты в отчаянии от потери Стэнли, но все к лучшему, Хью; бедный пес так мучился. Он с трудом вылезал из корзины и едва добирался до черного хода…
Хью жадно припал к стакану. Проглотив обжигающую жидкость, он ядовито спросил:
— А Стэнли ты виски не давала, когда везла его к ветеринару?
— Не понимаю… — пролепетала ошеломленная Серена.
— В самом деле? Попробую перефразировать. — Хью поднялся, поставил стакан на каминную полку, повернулся к жене и смерил ее ледяным взглядом. — Перед тем как отвезти Стэнли в лечебницу, ты не дала ему виски, чтобы облегчить его боль?
Не желая продолжать этот разговор, Серена пошла к дверям.
— Если ты действительно не голоден, я приму ванну и лягу пораньше. Наверное, ты захочешь просмотреть почту. Она лежит на твоем столе в кабинете. Не засиживайся допоздна, дорогой.
Она поднялась в спальню и, как обычно, стала наводить красоту. Но сегодня этот ритуал был совсем другим. Она смыла грим и нанесла его снова, сделав это куда тоньше. Затем Серена принялась расчесывать волосы и расчесывала их до тех пор, пока они не заблестели, как полированное золото. Закончив процедуру, она полюбовалась собой в зеркало и прошептала фотографии Хью, стоявшей на туалетном столике:
— Скоро я заставлю тебя забыть Стэнли, мой дорогой! — С этими словами она нагнулась, выдвинула нижний ящик комода, вынула какой-то сверток и положила его на кровать. Хотя эта вещь была куплена и не для Хью, Серена решилась добиться прошения за предательство единственным способом, который она знала. Надев черный кружевной пеньюар, она щедро побрызгалась духами, выключила свет, оставила лишь ночник на тумбочке Хью и с тревогой принялась ждать мужа.
Хью вздрогнул и проснулся. Документы с шелестом посыпались на пол. В свете настольной лампы под зеленым абажуром кабинет выглядел зловеще. Баррингтон посмотрел на часы. Был уже почти час ночи. Должно быть, он задремал. Ничего удивительного, вяло подумал Хью, встал и пошел осматривать дом.
Оказавшись в чулане, он по привычке открыл черный ход, чтобы впустить Стэнли после прогулки по саду. Но Стэнли не было. Только пустая корзина и знакомый кожаный поводок на крючке. Чувствуя комок в горле, Хью наклонился и поднял миску.
В ней еще была вода, за несколько последних дней подернувшаяся пылью. Хью выплеснул воду, вымыл миску и вытер ее бумажной салфеткой. Затем снова налил в нее воды и поставил рядом с корзиной.
— На всякий случай, — сказал он себе. — Вдруг все это дурной сон, и утром он снова окажется на месте…
Но присутствие жены в спальне заставило Хью понять, что это вовсе не дурной сон. На глазах у Баррингтона Серена вылезла из своей кровати и бесцеремонно юркнула в его постель.
— Не возражаешь, милый? — томно прошептала она и сладострастно потянулась.
Ответ Хью поразил ее в самое сердце.
— Черт побери, Серена, можешь спать где тебе нравится, но не надейся, что я буду спать с тобой!
Вынув из так и не распакованного чемодана сумку с туалетными принадлежностями, Хью повернулся к жене спиной и шагнул к двери. Отныне ему будет вполне достаточно спальни для гостей.
— Ты слишком переживаешь, Хью! — крикнула вслед Серена. — Стэнли всего лишь собака. Если хочешь, мы найдем другую, точно такую же…
Хью громко хлопнул дверью.
— Слишком переживаю, вот как? Это мы еще посмотрим. Второй такой собаки нет на свете! — Хью сел на кровать и стал раздеваться. А затем встал и запер дверь. Салли советовала ему не горячиться, но если бы в этот момент в спальню вошла Серена, он бы за себя не поручился.
— Бог свидетель, я никогда не бил женщин, — вздохнул он, — и не хочу начинать.
Он ударил кулаком по подушке и подумал о Серене, лежащей в его постели. О Господи, как глупо она выглядела в этой смешной ночной рубашке… рубашке ли? Ничего подобного она раньше не надевала.
Хью с тоской подумал о Салли. Той не требовалось облачаться в черные кружева. В мужской шелковой пижаме она была милее всех на свете.
Ну что ж, Серена, подумал Хью, я придерживаюсь условий сделки. Когда-то я дал слово, что никогда не лягу с тобой в постель, если пересплю с кем-нибудь без презерватива. А ты знаешь, что я выполняю свои обещания.
Увидев затмившие горизонт черные тучи, Салли закрыла окно спальни и пошла за мокрой тряпкой. От налетевшей мошкары подоконник казался закапанным черной краской. Первый удар грома совпал со звонком в дверь.
— Терри? Входите, пожалуйста.
— Нет, Салли, спасибо. Я только хотел убедиться, что у вас все в порядке.
— Да… А почему вы встревожились?
Терри поскреб бородку.
— Это все Джулия… Просит узнать, не хотите ли вы посидеть с нами. Думает, что вы боитесь грозы.
Салли тепло улыбнулась.
— Это очень мило с его стороны. Передайте ему, что я не боюсь. Наоборот, люблю хорошую грозу. После нее воздух чище… — Она запнулась. — А что, Джулия боится?
Терри кивнул.
— Ага. Так и дрожит, бедняга. Слава Богу, что я еще не успел уйти.
— Когда будете уходить, скажите Джулии, пусть заходит. Он поможет мне вести битву с этой проклятой мошкарой.
Салли продемонстрировала тряпку, испещренную черными пятнышками.
— Вот дрянь, — пробормотал Терри. — Они лезут всюду, правда?
— Одна из радостей деревенской жизни… Кстати, я рассказала Хью о слухах насчет застройки поля, и он обещал похлопотать.
— Отлично, Салли. Как он? Не думаю, что Хью когда-нибудь забудет Стэнли. Не могу передать вам, что сказала моя мать, когда услышала, что жена Хью усыпила несчастного старого пса.