Сандра Мертон - Остров Пантеры
Виктория похолодела.
— Как вы можете так поступать? Ведь у вас нет никаких чувств к Рорку… к Сюзанне…
Глаза Александры холодно смотрели на нее.
— Я хочу, чтобы вы убрались из этого дома в течение часа. Я жена Рорка Кемпбелла…
— Нет. — Голос Виктории задрожал. — Вы не жена ему больше.
— …и мать Сюзанны. А вы просто обычная…
— Вы не мать Сюзанны.
Услышав это, Александра Кемпбелл на мгновение побледнела, но быстро пришла в себя.
— Мне жаль разочаровывать вас, моя дорогая, но развод не отменяет прав матери на своего ребенка.
Виктория шагнула к ней.
— Вы не мать Сюзанны. — Ее голос дрожал, как натянутая струна. — И никогда ею не были.
Собеседница пристально взглянула на нее. Она еще больше побледнела и вздрогнула.
— Что… что за чушь вы несете? — сказала она запинаясь.
— Это правда, и мы с вами знаем это. Сюзанна не ваш ребенок. Вы… вы купили ее.
Жена Кемпбелла отпрянула.
— Вы с ума сошли. Вы сумасшедшая! Я требую, чтобы вы сейчас же убрались из моего дома, мисс Гамильтон. Я не хочу, чтобы какая-то психопатка воспитывала мою…
Слезы подступили к глазам Виктории.
— Моя фамилия не Гамильтон, — медленно проговорила она. — Моя фамилия Винтерс. Виктория Винтерс… Я родила девочку четыре года назад шестнадцатого января в половине восьмого вечера в женской больнице в Чикаго.
Александра Кемпбелл побелела.
— Что?
— Мой доктор обещал устроить так, чтобы мой ребенок был бы кем-нибудь усыновлен. — Голос Виктории дрогнул. — Но он лгал. Он продал ее, продал вам. Вы купили мою дочь и таким образом сумели убедить Рорка принять вас обратно.
Красивое лицо Александры точно расплылось перед глазами Виктории.
— Как вы смогли… как вам удалось узнать это? — Александра явно была потрясена.
— Я наняла детектива. Я хотела просто увидеть своего ребенка — вот почему я приехала сюда.
— Вы ничего не сказали Рорку?
— Нет. Он ничего не знает… — Виктория замолчала.
Александра посмотрела на нее и, ни слова не говоря, подошла к стулу и села. Ее глаза сузились, когда она снова взглянула на Викторию. Потом она закинула ногу на ногу и слегка наклонилась вперед.
— Это ничего не меняет, — сказала она спокойно. — Я по-прежнему требую, чтобы вы покинули этот остров в течение часа.
Виктория кивнула.
— Хорошо, — сказала она устало. — Я уеду с острова Пантеры. Но только вместе с вами. Я не позволю портить жизнь Рорку и Сюзанне и дальше.
Женщина рассмеялась.
— Я должна повторить то, что уже сказала? Я остаюсь. — Она поднялась, и улыбка ее исчезла. — А вы ничего не сможете сделать, чтобы мне помешать.
Виктория вызывающе вздернула подбородок.
— Не смогу?
Александра усмехнулась.
— Да, не сможете. Или вы намерены прямо сейчас бежать к Рорку и рассказать ему эту нелепую историю, которую только что сочинили?
— Я намерена рассказать ему правду. И расскажу, если это понадобится для того, чтобы избавить его от ваших домогательств.
— Ах так! Рассказать ему правду? Ну что ж, давайте. — Александра махнула рукой в сторону двери. — Вы думаете, я брошусь отговаривать вас, не так ли? Давайте, идите! Поведайте ему вашу историю во всех подробностях. — Ее улыбка стала насмешливой. — Расскажите ему. Дайте возможность увидеть вас такой, какая вы есть. Подстилка, мать-одиночка, которая бросила своего внебрачного ребенка, вот вы кто!
У Виктории перехватило дыхание.
— Нет, все было не так! — воскликнула она.
— Не так? Вы заимели ребенка невесть от кого и продали его состоятельному покупателю.
— Это ложь! Я никогда не брала денег за своего ребенка.
Глаза Александры холодно сверкнули.
— Пятьдесят тысяч долларов — вот сколько я заплатила за Сюзанну. — Она засмеялась. — Рассказывайте кому-нибудь другому, что вы не видели ни пенни из них.
Виктория почувствовала, как по спине ее пробежал холодок от слов Александры, но отступать было поздно.
— В любом случае я расскажу Рорку правду, — проговорила она тихо.
— Ну что ж, пожалуйста. Рассказывайте. — Александра шагнула вперед, холодно улыбаясь. — Только я буду присутствовать при вашем разговоре, чтобы убедиться, что вы поведали ему всю историю. — Она усмехнулась. — Расскажите, как вы выслеживали его, как ловко вы его окрутили. Как внушили ему, что любовь к вам самое драгоценное, что есть на свете…
— Виктория?
Это был Рорк. Его голос прозвучал как-то хрипло, и когда она обернулась к двери, бросив быстрый взгляд на его лицо, у нее перехватило дыхание.
— Рорк. — Она невольно схватилась за горло. — Как… как долго ты там стоял?
Он настороженно переводил взгляд с одной женщины на другую.
— О чем она говорит, Виктория?
— Она… она… — язык отказывался повиноваться ей. — Рорк, все совсем не так, как она пытается это представить.
— Не так? — холодно поинтересовался он.
— Нет. Нет. Я… Я…
— Тогда скажи мне, что она лжет. — Он шагнул к Виктории. — Ты ведь можешь сделать это, не так ли?
Виктория с трудом проглотила комок, вставший в горле.
— Рорк, пожалуйста. Все… все не так просто.
Его глаза потемнели.
— Что это значит? Скажи мне прямо, лжет она или нет?
— Нет. Да. Но не о…
— Нет? Да? Ты можешь наконец ответить мне? Или выходит, это правда? Ты намеренно проникла в мою жизнь, не так ли? — Он шагнул к ней, схватил за плечи и встряхнул — Отвечай мне, — потребовал он. — Ты пришла в офис искать работу в тот день или ради меня?
— Ради.. ради тебя. Но… но…
— Потому что я Рорк Кемпбелл?
— Да. Но это вовсе не то, что ты думаешь.
— Она все сказала мне, дорогой, — торопливо вмешалась Александра голосом мягким и полным участия. — Она пришла и сказала, что будет лучше, если я уйду из твоей жизни, что она не собирается терпеть мое вмешательство. О, дорогой, как это ужасно для тебя. Так доверять этой девушке, а она взяла и завлекла тебя в свои хитро расставленные сети.
Виктория в ужасе уставилась на Рорка.
— Рорк, пожалуйста, не верь ей.
— Так ты утверждаешь, что она лжет?
— Да. Конечно.
Его глаза скользили по ее лицу.
— Тогда расскажи мне, зачем ты меня разыскивала.
— Хорошо. — Она облизнула губы. — Хорошо, я расскажу.
Слова рвались из груди, но она была не в силах произнести их. Да и что могла она сказать ему? Что он не отец Сюзанны?.. Эта новость убьет его. А каково будет Сюзанне?.. Рорк для нее был настоящим отцом, единственным родным человеком, которого малышка знала, а лишить девочку теперь и отцовской любви было слишком жестоко.
— Я жду, — сказал Рорк.
Виктория взглянула на него. Слезы текли по ее щекам.
— Я… я не могу, — прошептала она. — Мне нечего тебе ответить.
