Розамунда Пилчер - Под знаком Близнецов
Таппи снова подняла руки с мотком шерсти, и Флора продолжила мотать.
— Он, кажется, женился?
— Да, на Диане. Он познакомился с ней в Лондоне, они обручились, и он привез ее в Тарбол.
— Вы были с ней знакомы?
— Да.
— Она вам нравилась?
— Она была очень красива, очень обаятельна, хорошо одета. Думаю, отец снабжал ее деньгами. Но ей было трудно — она ведь здесь никого не знала. Тарбол отличался от того мира, в котором она привыкла жить. Думаю, она считала всех нас ужасно скучными. Бедный Хью. Для него это было тяжелое время. Конечно, я ничего ему не говорила, но его старик отец оказался более откровенен. Чересчур откровенен. А Хью так увлекся Дианой, что ни на что не обращал внимания. А мы просто хотели, чтобы он был счастлив.
— А он был счастлив?
— Я не знаю, Роза. Мы не видели его два года. Он приехал сюда уже после смерти Дианы — она погибла в автокатастрофе. Хью бросил все и вернулся в Тарбол, чтобы занять место отца. И с тех пор он здесь.
— Как давно это случилось?
— Почти восемь лет назад.
— Это большой срок. Он мог бы жениться снова…
— Нет. Только не Хью.
Они замолчали, перематывая пряжу. Клубок в руках Флоры стал довольно большим. Она решила сменить тему.
— Мне понравилась Анна, — сказала она.
Таппи просияла.
— Я этому рада. Я люблю ее, но она трудно сходится с людьми. Она очень застенчива.
— Она сказала мне, что живет здесь всю жизнь.
— Да. Ее отец был моим хорошим другом. Его звали Арчи Карстерз, он был родом из Глазго. Ему удалось заработать много денег. Многие считали его грубоватым и неотесанным, а мне он всегда нравился. Он любил море — ходил в круизы на своей роскошной океанской яхте. На яхте он впервые и приплыл в Ардмор. Он влюбился в наши красоты, и кто мог бы укорить его за это? Во всем мире нет ничего подобного. В общем, сразу после Первой мировой войны он построил Ардмор-хаус, с каждым годом проводил здесь все больше времени и в конце концов совсем сюда перебрался. Анна родилась уже здесь. Арчи женился поздно — наверное, был слишком занят зарабатыванием денег. Мать Анны прожила всего несколько месяцев после ее рождения, так что девочка росла с отцом, уже пожилым человеком. Я часто думаю о том, что она была бы совсем другой, если бы ее мать осталась жива. Но что случилось, то случилось.
— А Брайан?
— А что — Брайан?
— Как она познакомилась с Брайаном?
Таппи слегка улыбнулась.
— Как-то летом Брайан приплыл в Ардморский залив на потрепанном суденышке, которое в одиночку привел с южного берега Франции. К тому времени Арчи организовал Ардморский яхт-клуб. Это была его игрушка, его хобби, развлечение на старости лет. Брайан пришвартовался и сошел на берег. Арчи разговорился с ним и был так впечатлен успехами Брайана в мореплавании, что пригласил его в Ардмор-хаус на ужин. Для Анны он стал рыцарем на белом коне. Стоило ей увидеть Брайана, как она влюбилась.
— И вышла за него замуж.
— Конечно.
— А как отнесся к этому ее отец?
— Довольно настороженно. Ему нравился Брайан, но не в качестве зятя.
— Он пытался отговорить Анну?
— Думаю, да. Но иногда в самых робких людях неожиданно просыпается упрямство. К тому времени Анна была уже взрослой. Она знала, чего хочет, и была полна решимости получить это.
— А Брайан, он был влюблен в нее?
Наступила пауза. Затем Таппи сказала:
— Нет, не думаю. Но я уверена, она ему нравилась. И, конечно, ему нравились те материальные блага, которые он приобретал, женясь на ней.
— Вы намекаете — хотя и очень мягко, — что Брайан женился на Анне из-за денег.
— Я не хочу говорить так, поскольку очень люблю Анну.
— Имеет ли это значение, если они счастливы?
— Именно об этом я все время спрашиваю себя.
— Анна очень богата?
— Да. После смерти Арчи она унаследовала все его состояние.
— А Брайан?
— У Брайана нет ничего, кроме некоторой суммы, которую он получает по брачному контракту. Я знаю, это достаточно крупная сумма, но весь капитал и имущество принадлежат Анне.
— А если брак будет расторгнут?
— Тогда контракт будет аннулирован. Брайан останется ни с чем.
Флора подумала об Анне: такая неуверенная в себе, с такими прекрасными бриллиантами. Ей стало жаль Анну. Что может быть безрадостней, чем иметь мужа, который привязан к тебе только из-за денег?
— У них нет детей?
— Анна потеряла ребенка в то лето, когда ты и твоя мать приезжали сюда. Но вряд ли ты это помнишь. Вероятно, к тому времени вы уже уехали.
Почти вся шерсть была смотана в клубок. На запястьях у Таппи висели несколько последних нитей.
— Она снова беременна, — сказала Таппи.
Флора перестала мотать.
— Анна? Правда? Я рада за нее.
На лице Таппи появилось озабоченное выражение.
— Я не должна была ничего говорить. Не знаю, как у меня вырвалось. Хью сказал мне об этом, чтобы поднять настроение, когда я болела. А я дала слово, что буду хранить все в секрете.
— Я никому не расскажу, — пообещала Флора. — Я уже забыла…
Доктор появился около полудня, когда Флора и Таппи заканчивали перематывать последний моток шерсти. Они услышали его шаги по лестнице и по коридору. Затем раздался короткий стук в дверь, и в следующее мгновение Хью был уже в комнате, одетый в повседневный костюм, с саквояжем в руке и торчащим из кармана стетоскопом.
— Доброе утро, — сказал он.
— Хью, тебе что, никогда не говорили, что воскресенье — это день отдыха? — спросила Таппи.
— А я забыл, что сегодня воскресенье. — Он подошел к кровати и сразу приступил к главному вопросу. — Что это мне тут такое рассказали?
Таппи сделала сердитое лицо.
— Я так и знала, что они начнут жаловаться, не дав мне возможности объяснить все самой.
Доктор поставил саквояж на пол и облокотился на спинку кровати.
— Ну, так рассказывайте.
Конец шерстяной нити соскользнул с запястий Таппи и был намотан на последний клубок.
— Мы собираемся устроить в пятницу небольшую вечеринку для Розы и Энтони, — небрежно сказала Таппи, как будто в этом не было ничего особенного.
— И сколько людей будет на этой маленькой вечеринке?
— Приблизительно… шестьдесят человек. Или семьдесят.
— Семьдесят человек с семи вечера до полуночи будут прыгать в холле, пить шампанское и громко разговаривать. И как все это скажется на вашем здоровье?
— Оно улучшится.
— И кто будет организовывать все это?
— Все уже организовано. Мне понадобилось на это полчаса перед завтраком. А теперь я умываю руки.
